Великий Мусорщик
Шрифт:
Мария покорно занималась с отцом, внимательно слушала его лекции, но тревога не покидала Диктатора. Мария избегала подруг по организации “Сана”, оставалась безразличной к простым радостям непосредственного общения. Кандар опасался, что нездоровая замкнутость и таящаяся в ней неудовлетворенность могут обернуться какой-нибудь болезнью.
Случилось другое. Года два назад Мария внезапно исчезла. Фан Гельбиш поднял на ноги своих сакваларов. Марию нашли в горах, у Шванского перевала, известного своей непроходимостью. Нашли без сознания, обессиленную и израненную. По-видимому, она сорвалась с отвесной скалы.
На вопрос отца, зачем и куда она шла, Мария сказала, что хотела увидеть мир.
Увидеть мир!.. Но именно ради того, чтобы оградить людей Лакуны от тлетворного влияния этого “мира”, Кандар совершил свою Революцию, двадцать с лишним лет строил в стране здоровое общество! Он взял с дочери слово, что она не повторит своего безумного поступка. Мария дала слово.
Она смирилась с тем, что манящий ее “мир”, лежащий за границей Лакуны, недостижим для нее, как луна и звезды, которые, впрочем, можно хотя бы увидеть. Она покорилась судьбе. Необыкновенной встречи не будет. Она станет женой человека с отличной фигурой, коротко, гигиенично постриженного, любящего только то, что предписывается установлениями Диктатора.
Ей стало безразлично, кто будет ее мужем. Все сроки прошли: скоро ей девятнадцать. Она просила отца только об одном – не торопить ее.
И вдруг он появился – необыкновенный человек. И встреча с ним тоже оказалась необыкновенной, как в романе, – его выбросило море к ее ногам… Оставив Алена в купальне в момент его ареста, она уверяла себя, что больше никогда его не увидит. Она пыталась не думать о нем, но безуспешно. Его появление на площади в мундире саквалара оказалось для нее, как ни странно, не таким уж неожиданным: с самого утра она жила ожиданием.
Необыкновенное началось.
И когда за несколько минут до прихода отца Мария вдруг увидела Алена у себя в комнате, она тоже не удивилась – он должен был появиться – и рассмеялась. Рассмеялась, как в детстве, когда мать дарила ей новую игрушку или отец подбрасывал ее высоко-высоко, чтобы поймать и снова подбросить. Рассмеялась и тут же испугалась.
– Я говорил тебе, что мы еще увидимся, – весело сказал Ален и шагнул к ней.
Мария отступила.
– Уходите! – сказала она чуть слышно.
Теперь засмеялся Ален:
– Ты хочешь, чтобы я ушел?
– Нет! – вырвалось у нее.
Ален подошел к ней и взял за руку. Мария не отняла руки. Сейчас он обнимет ее и поцелует… И вдруг она вздрогнула: в парке зашуршал гравий. Кто-то шел по дорожке к дому. Мария подбежала к окну.
– Отец! – прошептала она испуганно.
– Диктатор? – Ален усмехнулся. – Отлично! Я хочу поговорить с ним.
– О чем? – растерянно пролепетала Мария.
– Буду просить у него твоей руки.
Мария вспыхнула. Это было так похоже на рассказы матери о ее первой встрече с отцом. Секунду она колебалась.
– Нет! Не сейчас… Уходите… Пожалуйста…
– Куда? – спросил Ален, улыбаясь.
Мария подтолкнула его к двери в соседнюю комнату, где помещалась ее спальня. Ален на мгновение задержался, обнял ее и поцеловал.
В коридоре послышались шаги.
– Отец не должен вас видеть, – выдохнула она. – Прошу вас…
Ален скрылся в спальне, и Мария притворила дверь. В этот момент вошел отец.
– Тебе уже восемнадцать лет, – сказал Кандар.
– Да. Я слушаю тебя, отец, – ответила она как можно спокойнее.
– Ты просила дать тебе время. Я терпеливо ждал, когда ты сама заговоришь. Ты молчишь.
– Я не хочу замуж, – сказала Мария, смутившись.
– Я должен напомнить тебе Закон, – строго произнес Кандар.
– Не надо. Я знаю его.
– Ты моя дочь. Я не могу допустить, чтобы моя дочь нарушила Закон, который установлен для всех. Ты должна выйти замуж до истечения трех месяцев. Через три месяца кончается предельный срок.
– А что ты сделаешь, если я скажу нет? – спросила Мария.
– Ты не скажешь нет.
– Я никого не люблю, – пробормотала Мария и покраснела.
Кандар помолчал: если он позволит себе малейшее сочувствие к дочери, то уйдет ни с чем.
– У тебя было время подумать. Если ты до сих пор не сделала выбора, я буду вынужден сделать его за тебя.
Мария в замешательстве посмотрела на отца. Так он с ней никогда не разговаривал.
– Ты выдашь меня замуж против моей воли?
Кандар ответил не сразу. Что-то ему пришлось в себе преодолеть.
– Да, – сказал он наконец. – Да! Я воспользуюсь правом отца решать самому, если к установленному сроку дочь не сделала выбора. Прошу тебя, не заставляй меня прибегать к этой крайней мере.
Как ни сложно, даже несколько двусмысленно было положение Марии, женское любопытство не вовсе покинуло ее.
– У тебя кто-то есть на примете? – спросила она.
Кандар помедлил с ответом.
– Да… Человек во всех отношениях достойный.
Мария мельком взглянула на дверь спальни. Там было тихо. Она не сомневалась – Ален внимательно слушает их разговор. Внезапно ее охватил страх, что он откроет дверь и войдет.
– Достойный… – рассеянно повторила она. – Кто же он?
– Мэт! – ответил Диктатор, пристально глядя на Марию. – Мэт Червиш.
– Мэт?! – вскрикнула Мария. – Ты хочешь, чтобы я вышла за Мэта?
– Мне кажется, он тебе нравится, – сказал Кандар. – Во всяком случае, беседы с ним доставляют тебе удовольствие… как я мог заметить…
– Беседы с Мэтом? – рассмеялась Мария. – Отец, это самый скучный человек во всей Лакуне! Он говорит со мной так, будто читает лекцию в детской организации “Сана”!