Великий нефритовый путь
Шрифт:
– История, – протянул Михей. – Старшой, что делать-то будем?
– Думать будем, – буркнул Ефимий.
– Может, воеводе его сдать, пущай он и думает.
– Нельзя меня к воеводе. Дознание учинят, про прикащика выпытывать станут. А я ведь среди тех был, кто оставил его в тине болотной. «Зеленушками» и меня наделили. Вроде как всё по справедливости, сообча сделали, а как повернётся?
– Нельзя, – согласился Михей. – С лышь, Андрюха, а место, где эти твои «зеленушки»-каменюшки находили, упомнил?
– А то как же. Не первый раз в тайге. Память хоть и отсырела, но не отшибло, – попытался отшутиться Андрей.
– Ну полежи, поотдыхай, – распорядился Михей, – а мы со старшим покумекаем, как лучше поступить. А то кинуть тя за борт, и вся недолга…
Ефимий с первого взгляда на Михея понял: тот уже что-то надумал.
– Давай, хитрован, выкладывай. Вижу, глазки-то блестят.
– То звёздочки от воды отсвечивают. Не наговаривай, старшой. А вот что я думаю. Может, Андрюшку с собой взять, а? Поди, не объест, всё одно охотой да рыболовом промышлять придётся. А он дорогу знает, и «зеленушки» эти, то бишь нефриты, научился искать. Плутать не придётся, пряменько выведет к камешкам.
– Так-то оно так, не придётся.
– Ну я об том же. А если вернёмся с этим царь-камнем да других камешков насобираем, уж как-нибудь дело обставим, отговоримся, а?
– Ох, Михей, кручёный ты больно. Это ж сколько всего нарушим!
– А как быть? Если не сыщем тех мест, где «волнушки-зеленушки», не притащим пуд камешков важных? Что будет?
– Известно что – секир башка твоя, моя.
– И Хватушки с Кирькой. Молодые ещё, жалко их.
– Молодые, – согласился Ефимий. – Тьфу на тебя, Михей, чего зубы заговариваешь. А если мужик не захочет с нами опять в тайгу забираться?
– Тодыть в Байкал.
– В Байкал, ишь, скорый ты, ну, поди, попробуй скинь. Может, у тебя в роду кто палачом был?
– Так это я так, пошутил. Мы Андрюшку спросим, захочет он с нами или нет.
– Не было печали… Сдать беглеца – проводника потеряем.
– Потеряем, ох потеряем… – запричитал Михей.
– Ну айда, поспрашиваем, а то скоро светать начнёт. Надобно нам по-тихому выйти в море.
Незнакомец, отогревшись, дремал. Михей с сочувствием поглядел на него. Бедолага, забрался на край земли, искал чего лучшего, а оно вон как обернулось.
Михей задумался: и ведь не первый раз, когда хорошее оборачивается сикось-накось. В сердцах махнул рукой. Склонился над незнакомцем:
– Эй, паря, зенки открой. Пробудись, человече, а то за борт скину.
Тот открыл глаза.
– Слышь, мужик. Дело такое. Мы в поход отплываем к устью Верхней Ангары и дальше идём к Витиму. Ты как раз оттудова к нам приплыл. Велено нам камешков разных найти и в казну поставить. Поговорил я со старшим – получается, проводник нам не помешал бы. Что думаешь на этот расклад?
– А мне думать не надо. Схорониться бы до поры до времени…
– На мой ум, схорониться будет правильно. А там, глядишь, героем заделаешься. Простят, поди! В общем, старшой не против, ежели ты к нам прибьёшься. Коли помощником будешь хорошим, пособим чем сможем. Слышь, старшой, мы его за хорошую работу-то к Емельяну-кузнецу в далёкую деревеньку сбагрим легко. Там-то жисть – благодать!
– Это можно, – негромко ответил Ефимий. – Как-то про Емельяна я и не вспомнил. Ну пусть думает.
– Так удумал уже, за вами и пойду. Мне терять нечего – ни кола ни двора. А с вами, может, и сладится жизнь.
– Ну и славно. Сон ты нам всё одно перебил, теперь уж зорьку встречать будем…
Отходили от пристани ранним-ранним утром. Кирьян и Хват, слушая рассказ Михея о ночном происшествии, искоса поглядывали на «зеленушки», которые новый участник экспедиции выложил напоказ, осторожно брали их, наводили на солнце, поливали байкальской водой, царапали по веслу – проверяли, так ли уж прочен камень.
– Чего только не бывает, – сказал после рассудительный Хват. – Раз с нами – значит, товарищем будешь. Поможешь камешки найти. Всё по-честному – мешок воеводе в казну, может, горсточка и нам достанется.
Кирьян при этих словах Хвата вздохнул. Воевода Лаврентий не промах, может и всё забрать.
Поклонились берегу, перекрестились да и отчалили, подняли парус и пошли по спокойной воде…
Нефритовая летопись
Целебный камень
Нефрит знали уже во времена библейского пророка Моисея.
В самые древние времена лечебные свойства нефрита практиковались медиками в виде амулетов, порошков и настоек. Истёртый порошок камня принимался внутрь – так медик лечил болезни желудка и кишечника, почек и мочевыводящих путей.
Известен так называемый «погребальный нефрит». Кусочек нефрита клали на уста умершего. Считалось, что «ротовый камень» защитит усопшего в ином мире.
Легенды рассказывают, будто бы в Средние века испанцы, осваивающие новые земли, в походах нагревали в кострах камни и песок, перекладывали их в кожаные пояса и надевали на ночь. Оказалось, что дольше всех тепло держит зелёная галька. Испанцы дали ей имя «камень поясницы». Для китайцев нефрит – камень жизни, с которым связывают то хорошее, о чём мечтает человек: благополучие, удачу, здоровье, защиту от злых духов.
В. М. Севергин, профессор минералогии, академик Императорской Российской академии, в своей работе «Первые основания минералогии, или естественные истории ископаемых тел» писал: «В восточных странах делают из него болванчики, чашечки и черенки к ножам, саблям… он в сих обработанных вещах чрезвычайную имеет крепость.
Он имеет название своё от мнимой прежде лекарственной его силы прогонять камень почечной и мочевой, чего ради его при себе носили».
Как известно, существует литотерапия – лечение с помощью камней. Литотерапевты утверждают, что каждый камень обладает некими вибрациями и излучениями, соответствующими вибрациям и излучениям человеческих органов, благодаря чему якобы идёт воздействие на физическое, ментальное, астральное и кармическое тела и может происходить исцеление.