Великий вождь Арис
Шрифт:
Антор и другие посмотрели на Ариса, но тот молчал и они снова принялись смотреть на Лару. Тангор уселся на место. Она продолжила уже другим голосом:
— Одолеть колдуна может только другой колдун. В вашем племени нет колдунов, сила колдовства вам непонятна и неподвластна, поэтому вы искали помощи у ведающих в магии. Но простой ведающий не смог бы вам помочь, ведь Меш — очень сильный колдун. И ваш вождь приехал ко мне и просил о помощи. И я пришла к вам, чтобы спасти вас от Меша.
— Грядет битва. В ней я буду искать колдуна, чтоб сразиться. Ваша роль в будущей битве такова —
Рато, самый молодой из старейшин кланов, который смотрел как Лара теснила Тангора скорее с возмущением, а потом все более распалялся, когда она так говорила с ними, не выдержал:
— Вождь, мы точно должны слушать ее разглагольствования?! — и едва слова были сказаны, подстилка, на которой он сидел, вспыхнула.
Рато вскочил на ноги, но огонь уже погас.
— Да, ты будешь меня слушать, или я заставлю тебя, — сказала Лара, и все увидели, что над ее головой собралось крошечное черное облачко, клубящееся разрядами молний.
— Впрочем, уверена, вы с радостью выслушаете меня, ведь только я могу научить вас сражаться с лушью, — она откинула волосы со лба и облачко над ее головой пропало.
Никто не стал возражать, и Арис про себя усмехнулся. Да, смешно видеть, что всех этих гордых мужчин, которые готовы вцепиться друг другу в глотку, заставила замолчать женщина. А Лара тем временем продолжала:
— Я уже говорила вашему уважаемому вождю, как это сделать. Лушь это люди, лишенные души. Их тело живо, но душа ушла, а с ней ушло и все другое — страх, боль, опасения, мечты… все чувства. Лушь испытывает бесконечную тягу к своему господину и чувствуют все его желания потому, что их души у него. Итак, они не бояться смерти и боли. Они не умрут, пока их души живы, а души умереть не могут, ведь они у колдуна в руках. Поэтому убить лушь невозможно. Лушь не боится железа, их может остановить только огонь, золото и магия.
— Итак, вы должны будете собрать все золото, какое у вас есть. Мы переплавим его и позолотим все мечи, которые успеем. Все кочевники должны будут отдать свое золото, если хотят жить. Кроме того, я научу вашего уважаемого шамана использовать магические заклятья, для уничтожения луши. Еще я знаю рецепт зелья, которое горит, как масло. И с помощью ваших женщин мы сможем наварить его. Я думаю, женщины смогут в битве бросать в лушь горящее зелье с холма, это будет хорошая помощь…
— Никогда еще не было, чтобы женщины сражались! — отрезал Редор. — Мужчины защищают женщин. Мужчины кормят женщин. Женщины рожают детей и варят еду. Так было и так будет.
— Были целые племена, где сражались женщины наравне с мужчинами! — заявила Лара и гомон прошел по палатке. — Я не спорю с вами, природа сделала женщин матерями, а мужчин защитниками, но когда приходит беда… Разве вы хотите лишить женщин права защитить свою жизнь?
Она обвела взглядом всех в шатре:
— Что вы скажете на это, отважные мужчины? Пусть женщины сидят в шатрах, пока лушь не придет за ними?
Они переглянулись. Арис знал, они не верят, что может до этого дойти. Постоянные победы и слабые враги одурманили их.
Ларе и впрямь никто не ответил. Они смотрели друг на друга, усмехлись, собирались спорит и возражать. Он сказал:
— Женщины, которые захотят, будут биться получат оружие.
Ему возражать не посмели и Арис встал, говоря, что разговоры закончены. Времени было слишком мало.
В тот вечер никто не лег спать. Воины, дети, женщины, да все до единого, взялись за дело. Кто-то помогал Ларе и шаману варить зелья, кто-то собирал золото по шатрам. Разводиликостры и мастерили мехи и печи. В ночное небо взлетали искры.
Проходя по стойбищу, Арис не видел никого, кто бы заламывал в ужасе руки, или стенал на судьбу. Все были сосредоточены, заняты делом и даже улыбались.
Он подошел туда, где шаман сновал между котлов, подвешенных над кострами, и отмерял нарезанные травы. Вокруг сидели женщины, и не покладая рук резали зеленые стебли и пели. Чуть дальше Лара, с закатанными рукавами, варила что-то в котле и вокруг нее стояли женщины и внимательно следили за ее действиями.
— Ты скоро освободишься?
Она глянула на него и кивнула. Наскоро отдала еще какие-то распоряжения подошла к нему. На лбу у Лары была черная полоса сажи; и Арис задумался, сказать ей об этом, или нет? Так ничего не решив, поманил ее за собой. Когда они ушли немного дальше, спросил:
— Ты сможешь сделать из дыма таких же воронят, как и тогда?
— Ты хочешь послать вести остальным?
Он кивнул.
— Хорошо. Что ты хочешь передать им? — спросила она.
— Пусть гонцы скажут от моего имени, чтоб кланы разворачивались и уходили как можно скорее. Если на пятый день от нас не будет новых вестей, пусть никогда не возвращаются назад, пусть бегут так далеко, как смогут. Лучше — за море.
— Ты уверен? — спросила она внимательно глядя ему в глаза.
Арис вздохнул:
— Ты же знаешь, где они, Лара?
Она взглянула на него и кивнула:
— Да, знаю. Но как ты догадался?
Арис усмехнулся:
— Разве ты могла не узнать?! В такой момент? Так где они? Очень далеко?
Помявшись, она сказала:
— Если они будут спешить со всех ног, то придут сюда послезавтра вечером. Битва уже будет кончена. Этот бой не будет долгим… так что, они придут, чтобы увидеть, кто победил.
— Если победим не мы, что толку от их смерти? Может быть, на юге еще соберут войско и они спасутся и продолжат наш род. Поселятся на краю мира, и их снова назовут кочевниками. Может через долгие годы забудут о нас совсем. Ведь я так и не научил их читать.
Она промолчала. С Туганны налетел ветер и растрепал ей пряди волос, выбившиеся из под повязки. Арис шагнул вперед и заправил их, а потом стер рукавом полоску сажи со лба и сказал, заглядывая ей в глаза:
— Лара, я думаю, что если мои предки ушли сюда из-за какой-то страшной войны? Что, если мы остатки какого-то племени, которое уничтожили враги и только часть смогла спастись, сбежав на юг?