Великолепие чести

Гарвуд Джулия

К ним неторопливо подошел Эдмонд.

— Что это тебя так развеселило, Энтони? — поинтересовался он. Эдмонд все еще не мог оправиться после опасной игры Мадлен со смертью, поэтому не мог понять, как кто-то способен сейчас радоваться.

— Наш лорд собирается убить свою жену, — улыбнулся юноша.

— Что за черт! — рассмеялся тот. — Вот храбрец! Да Дункану и овечку не прикончить!

Это был унизительный намек. Ясно, Эдмонд слышал, как Мадлен назвала любимого жеребца барона барашком. Наверняка многие

слышали это, а если до кого и не долетели слова жены Дункана, Эдмонд уж постарался донести их до всех.

— Похоже, малютка Мадлен из пленницы превратилась в повелительницу, Энтони, — заметил Эдмонд.

— Я не в настроении разгадывать твои загадки, — проворчал барон.

— Больше того, ты не в настроении и признать, что любишь Мадлен. Подумай только о том, в каком ты сейчас состоянии, братец, и правда сразу откроется тебе. — Покачав головой, Эдмонд повернулся и побрел прочь.

— Но ведь Мадлен нельзя не любить, это так легко, — заметил Энтони, когда они остались вдвоем с Векстоном.

— Легко?! Не легче, чем лягушек глотать!

И впрямь на первый взгляд они совсем не подходили друг к другу. Если барон напоминал собою вековой дуб, то его жена более походила на ивовую веточку, и нрав ее был изменчив, как весенний ветерок.

Но уже с того самого мгновения, как она согрела ему ноги, барон, сам того не подозревая, полюбил Мадлен!

— Яне потерплю хаоса в своей жизни! — торжественно, словно клятву, произнес Дункан.

— Может, со временем все и образуется…

— Ну да, — ехидно согласился барон, — когда Мадлен станет слишком стара для того, чтобы каждый день выбираться из постели. Тогда в моей жизни наступит мир и покой.

— Покой может и надоесть, — заметил Энтони с улыбкой. — Твоя жена внесла в нашу жизнь свежее дуновение, Дункан.

Энтони думал, что барон станет спорить с ним, но… ошибся. Похоже, его господин лишь сейчас по-настоящему понял, как много значит для него Мадлен.

Решив больше не утруждать барона разговором, Энтони почтительно поклонился и ушел.

Дункан был рад остаться в одиночестве. Перед его внутренним взором встала недавняя картина: огромный скакун мчится прямо на Мадлен. Ему никогда не забыть пережитого ужаса.

Мадлен пленила его коня в точности так же, как пленила его самого. Вдруг Векстон почувствовал, что улыбается: он вспомнил, какой переполох вызвала Мадлен своим поступком. Эдмонд был прав. Из пленницы эта женщина превратилась в повелительницу, завладев сердцем Дункана.

Признавшись себе в этом, Дункан внезапно почувствовал удивительный прилив сил, словно наконец-то насытился после сорокадневного поста. Он больше не станет игнорировать жену. Да, он будет любоваться ею! К тому же ему давно пора проявить решимость.

Направившись в конюшню вслед за Мадлен, барон решил, что сначала пожурит, а потом поцелует

ее. Конечно, она виновата, но ведь именно Мадлен заставляла его сердце биться быстрее, забывать все плохое и мрачное. Правда, своенравный барон еще никак не мог смириться с мыслью, что невольно подчиняется кому-то.

Громкий крик прервал размышления Дункана, заставив остановиться. Фергюс — часовой на южной башне — оповестил, что к замку приближается кавалькада. По цвету флага, развевавшегося на ветру в руках возглавлявшего ее всадника, Фергюс понял, что к крепости направляется отряд барона Джеральда во главе со своим господином.

Дункан сразу помрачнел. Черт, он же посылал Джеральду гонца с сообщением о несчастье, случившемся с Аделой. Векстон полагал, что Джеральд, узнав об этом, тут же сообщит о разрыве существовавшей договоренности. Однако, раз уж Джеральд решил приехать к Векстону сам, то, видимо, его не устраивал мирный и тихий разрыв помолвки.

Значит, барону Векстону придется собраться с духом и держать себя в руках! И неизвестно еще, что будет с Аделой, — возможно, она, узнав, что ее нареченный прибыл в их замок, вернется в свое прежнее болезненное состояние.

Дункан решил, что не стоит предвосхищать событий. В конце концов Джеральд — его старинный друг, и у него могли быть самые разные причины навестить приятеля. Конечно, в таком мирном течении мыслей Векстона сказывалось благотворное влияние Мадлен — прежде он заранее начал бы волноваться и бушевать.

Внезапно крик Фергюса повторился вновь, отрывая барона от его размышлений. Дункан отдал приказ немедленно впустить барона Джеральда и его людей в крепость…

Векстон застал жену в дверях конюшни. Не поздоровавшись, барон резко приказал:

— Мадлен, иди быстро к Аделе и скажи ей, что приехал барон Джеральд. Она должна встретиться с ним за обедом.

Глаза Мадлен расширились от удивления, когда она услышала эту новость.

— Зачем он приехал, Дункан? Ты посылал за ним?

— Нет, — отрезал Дункан, раздраженный тем, что жена не бросилась немедленно исполнять его приказание. К тому же Мадлен стояла так близко от него, что он мог бы поцеловать ее, и мысль об этом, как обычно, затмила все остальные.

— Я же сказал — иди быстро к Аделе, жена!

— Я всегда делаю то, что ты велишь, — с улыбкой промолвила Мадлен. Повернувшись, она направилась к замку. — Кстати, добрый день, Дункан!

Похоже, эта женщина непочтительно намекала ему, что он забыл с ней поздороваться. Да за такие вещи…

— Мадлен! — рявкнул он.

Она застыла на месте, но не обернулась до тех пор, пока Векстон не произнес уже спокойнее:

— Подойди ко мне.

Мадлен повиновалась.

— В чем дело, Дункан? — нахмурившись, спросила она.

Откашлявшись, барон тихо произнес: