Великолепный джентльмен
Шрифт:
– Заткнись, парень.
Максу очень хотелось бросить им вслед что-нибудь язвительно насмешливое и дать понять, что он узнал их еще до того, как Оукс раскрыл свою пасть. Но все же умнее было промолчать.
Тем более что травма Оукса, похоже, заставила громил отказаться от боя. Они отступали, Оукс, не переставая стонать, поддерживал сломанную руку, потом оба развернулись и бросились в лесную чащу, где их наверняка ждали лошади.
Когда они скрылись из виду, Макс долго не трогался с места, ожидая, когда картинка
Он смутно помнил, как доскакал до дома, главной задачей было удержаться в седле. Словно в тумане он проехал по подъездной аллее, затем распахнул дверь гостиной, уже через минуту лежал на кушетке, а вокруг него хлопотало полдюжины колдуэллских слуг.
Макс облегченно вздохнул, когда в комнату вошел Люсьен и взял дело в свои руки, отослав половину слуг с поручениями. Потом он налил Максу стакан бренди, подвинул стул к кушетке и сел.
– Переломы есть, как думаешь?
Макс осушил стакан одним глотком, не обращая внимания на сильное жжение разбитой губы.
– Так-то лучше.
Он отставил стакан в сторону и осторожно потрогал ушибленную грудь, по которой Оукс нанес особенно жестокий удар.
– Нет, переломов нет.
– Расскажи мне, что случилось.
– Это люди миссис Рейберн.
Люсьен замер.
– Ты уверен?
Макс кивнул и тотчас пожалел об этом.
– Матерь Божья, как больно.
– Не думал, что она способна на что-то подобное. – Люсьен смачно выругался. – А я позволил Анне встретиться с ней на постоялом дворе. Она попросила, и я…
– Нет, туда ездил я.
– Ты ездил? – Люсьен обмяк в кресле и тяжело вздохнул. – Спасибо тебе. Спасибо за это. – Он провел рукой по лицу. – Как думаешь, почему она решилась на это? Мадам в отчаянии, просто глупа или безумна?
– Она не глупа. Возможно, в отчаянии и безумна, но думаю, она понимала, что риск раскрытия велик, если не неизбежен.
– Анне будем рассказывать?
– Рассказывать о чем? – раздался веселый голос Анны из холла. – Чем вы тут занимаетесь? Миссис Уэбстер сказала, что вам нужно… – Она умолкла и заметно побледнела, когда Люсьен отступил в сторону и девушка увидела лицо Макса. – О господи! Что случилось?
– Я попал в небольшую переделку.
Анна бросилась к нему и опустилась рядом на кушетку.
– В небольшую переделку? Какая переделка может иметь такие последствия?
– На самом деле все не так страшно.
– Вы послали за доктором? – Анна повернулась к Люсьену. – Ему нужен врач.
– Мне не нужен врач. Всего лишь пара синяков. – Макс нежно взял ее за руку. – Анна, со мной все в порядке.
– Ты не в порядке! – выпалила она, и Макс не мог бы сказать, что удивило его больше – гнев или дрожь, которые он услышал в ее голосе. – Ты серьезно
– Что ж, это… довольно приятно, – решил Макс. Анна была искренне взволнована его состоянием, и, наверное, поэтому так суетилась.
Люсьен переводил взгляд с Макса на Анну, затем поднялся с кресла.
– Ты, без сомнения, в заботливых руках. Я пойду узнаю, чем вызвана задержка врача, если вы не против.
Макс выказал бы удивление, если бы был уверен, что Анна этого не заметит. Доктор не прибыл, потому что за ним не посылали. Если переломов не было, то не было смысла посылать за врачом.
– Ты упал с лошади? – спросила Анна.
– Нет, любимая… только пьяные падают с лошади. Всех остальных сбрасывают. Нет, меня не сбили с лошади. – Скорее всего его сбили крупным камнем, но он был убежден, что ей ни к чему знать такие подробности. – По дороге из деревни я встретился с парой мерзавцев.
– Так тебя избили? – в ужасе прошептала она.
– Ну, скажем, я дрался с ними, – поправил он. – И, смею заверить, им пришлось еще хуже. – Он украдкой взглянул на свою правую руку и прикрыл разбитые костяшки левой.
– По меньшей мере один нос я сегодня сломал.
– Сломал? – Анна сердито посмотрела на него, она явно была в шоке. – Но эти бандиты могли тебя убить. Нужно было отдать им то, за чем они охотились, и на этом бы все кончилось. Разве стоит пара монет и булавка для галстука такого риска? А если бы у них было ружье или нож?
– У них был нож.
Макс слишком поздно сообразил, что упоминать о ноже не следовало. Серые глаза Анны расширились, она побледнела.
– Тебе не следовало с ними драться. Нужно было отдать им свой кошелек. Ты…
– Кошелек им был не нужен.
– Тогда твою лошадь или что им там было нужно.
– Ты не понимаешь, милая. – Он взял ее за руки и нежно положил их на свои колени. – Анна, это не были разбойники с большой дороги. Им не нужны были мои деньги или лошадь. Они охотились за мной. – Он потер большим пальцем по ее суставам. – Это были Оукс и Джоунз.
– Оукс и… Люди моей матери? – Она медленно отняла руки. – Это сделала моя мать?
Никогда в жизни Максу так отчаянно не хотелось солгать.
– Я считаю, да.
– О нет. Я знаю, что она может быть… Но я никогда не думала… Я никогда… – Она покачала головой, на глаза девушки навернулись слезы. – Это моя вина. Мне не следовало…
– Прекрати. И слышать об этом не хочу. – Утро и так было отвратительным, не хватало еще, чтобы Анна обвиняла себя в преступлениях своей матери. – Тебе себя не в чем упрекнуть. Это все козни миссис Рейберн.
– Но…
– Только ее дела.
– И ее людей.
– Я… – Он бы рассмеялся, если бы так не болела ушибленная грудь. – Ладно, хорошо, и ее людей. Тебе всегда надо настоять на своем, не так ли?