Великолепный джентльмен
Шрифт:
– Я не говорил…
– Ничего, ты привыкнешь. – Она провела языком по зубам и усмехнулась. – Мы найдем для тебя пару коротких штанишек, когда будем искать для меня слуховую трубку.
Он бросил на нее сердитый взгляд.
– Очень умно.
– Я тоже так думаю. – Она улыбнулась, видя, что он сердится. – На самом деле тебя ведь это не волнует, правда?
Ей следовало хорошенько подумать, прежде чем шутить. Ведь она знала, что мужчины могут быть очень ранимыми, даже когда дело касается совершенно безобидных мелочей. Макс хмыкнул,
– Не волнует, милая. Я рад за тебя. Теперь у тебя есть день рождения.
– В самом деле. – Она посмотрела на письмо, испытывая странное удовлетворение. Наконец-то и у нее появился день, который она может с полным правом назвать своим днем рождения. – Мне не терпится рассказать миссис Кулпеппер об этом. – Вообще-то… – Она посмотрела на Макса извиняющимся взглядом. – Ты не будешь возражать?
– Иди и напиши своей приятельнице, – предложил Макс. Он встал и помог ей сложить письма в сумочку. – А я пока займусь своими делами.
Она не стала ждать повторного приглашения. Улыбнувшись, Анна схватила сумочку с доказательствами точной даты рождения и вышла.
У Макса этим утром не было никаких дел, но сослаться на дела было легче, чем признаться, что ему нечем заняться, кроме как ждать, когда Анна покончит со своими делами.
Иначе говоря, он солгал, чтобы не травмировать свое самолюбие.
И теперь он пытался придумать для себя какое-нибудь занятие. Именно поэтому он отправился в кабинет Люсьена, который, к счастью, встретил его фразой: «А я как раз хотел с тобой встретиться».
Очевидно, слух о пикнике дошел до этого кабинета. Довольный этим совпадением, Макс уселся на свое обычное место напротив стола. Он рассеет все недоразумения, дезавуирует все слухи, которые дошли до ушей Люсьена, а к тому времени, когда они закончат, Анна, вероятно, тоже покончит со своими делами.
– Полагаю, дело касается прошедшей ночи? – начал Макс. – Позволь мне…
Люсьен, по-видимому, был не в настроении что-либо позволять. Стукнув кулаком по столу, он холодно сказал:
– Ты вышел с Анной из дома в полночь, причем без моего разрешения. О чем, черт возьми, ты думал?
– Это было гораздо раньше, – ответил Макс, чувствуя некоторое раздражение. – И заметь, я не нуждаюсь в твоем разрешении, равно как и твоя сестра.
– Проклятие! Я надеялся, что твое присутствие здесь облегчит ей переход из твоего мира в мой, а не будет проторять новую дорожку в мир полусвета.
– Я не проторяю ей никакой дорожки. – Только к себе, мысленно исправился Макс. – С нами была целая армия слуг. В этом не было ничего…
– Ей необходимо было сопровождение.
Недовольство перерастало в настоящее раздражение. Полдюжины слуг вполне могли заменить любое сопровождение.
– Чем именно ты недоволен? Что я не предложил Анне захватить с собой Лилли и Уинифред?
– Да. Или нас с Гидеоном. Там должен был присутствовать
– Самые замечательные, – с готовностью согласился он.
– Но они люди. Они станут говорить. Полуночный пикник – это неподходящее развлечение для молодой незамужней леди.
– Анна взрослая женщина, а не глупая девица, принимающая первые ухаживания. Почему бы не позволить ей решать, что прилично для нее и…
– Никто единолично не устанавливает правила поведения.
– Это обязанность приличного общества? – фыркнул Макс и покачал головой. – Она незаконнорожденная дочь куртизанки, выросшая в доме, где царили нравы, недалеко ушедшие от настоящего борделя. Общество никогда не примет ее как полноправного члена. Уж ты-то это знаешь.
– Но ей также не следует давать пищу для скандалов и слухов, – возразил Люсьен.
– Ее мать пользуется печальной известностью. Она всегда будет предметом разговоров. И мы с тобой не в силах это изменить. Так дадим же ей по крайней мере воспользоваться преимуществом, которое она может из этого извлечь.
– Каким преимуществом?
– Свободой.
– Она – это не ты, Макс.
– Ни в коей мере. Я мог бы обзавестись хорошей репутацией в обществе, если бы меня это волновало, но мне это безразлично.
– Анна может…
– Нет, не может! – отрезал Макс. – Проклятие, ты ведь знаешь, что не может. И ты не будешь давать ей ложные обещания или заставлять ее просить то, чего она не может иметь. Я этого не позволю.
Люсьен откинулся на спинку кресла.
– Ты этого не позволишь?!
– Именно.
В прошлом он никогда не выступал против Люсьена и даже вообразить не мог, что станет возражать ему в вопросе, касающемся семьи, но будь он проклят, если позволит Люсьену заставлять Анну искать расположения людей, которые, во-первых, ее и взгляда не удостоят, а во-вторых, отнесутся к ней с презрительным высокомерием.
– Позволим Анне выбрать собственный путь. По большому счету мы не должны даже обсуждать все это без нее.
– Не должны обсуждать?.. – Люсьен умолк, и гневные складки на его лице разгладились. – Она тебе нравится, Макс?
– Что за вопрос? Иначе зачем бы я стал проводить время с женщиной?
– Чтобы она быстрее привыкла к Колдуэлл-Мэнору, именно об этом я и просил тебя. – Люсьен с задумчивым видом постучал пальцем по ручке кресла. – Сколько времени ты проводишь с Анной, насколько ты увлечен ею, и почему я до сих пор ничего об этом не знаю?
Терпение Макса подходило к концу, и он ответил, не задумываясь:
– Во-первых, я не засекал время, во-вторых, это тебя не касается.
– Я ее брат.
Макс открыл рот и закрыл его, не сказав ни слова, затем сделал вдох, чтобы успокоиться. Вне всякого сомнения, это касалось Люсьена, но Макс не был готов сразу дарить ему победу.