Великосветские игры
Шрифт:
Он вдруг осознал, что утратил власть над собой и они с мисс Роуэллан превратились из утонченных комедиантов в актеров, разыгрывающих дешевую драму.
Подойдя к окну, Уилл выглянул на улицу. Перед домом остановился бродячий шарманщик, завертел ручку своего инструмента, а его обезьянка начала меланхоличный танец. Уилл знал, каково сейчас приходится обезьянке. Из Бекки Роуэллан получился бы идеальный шарманщик, а из самого Уилла — ученая мартышка. Он скорчил гримасу.
— Если вы хотите покончить с этой дьявольщиной
Мисс Роуэллан молчала. Выражение ее лица не изменилось: оно было непроницаемым, как всегда.
— Нет, мистер Шафто, путь к отступлению закрыт. Мы с вами заключили сделку. Позвольте напомнить, что вы без малейшего принуждения уже подписали бумаги, от которых зависит ваше будущее в ближайшие пять лет. Эта сделка весьма выгодна для вас, а я удовлетворена своим выбором. Нет, покончить с этой дьявольщиной не входит в мои планы.
Уилл поклонился.
— Прошу прощения, я забылся, — пробормотал он. — Я вел себя не так, как подобает джентльмену…
Ответ мисс Роуэллан ничуть не удивил его:
— О, я слышала немало брани, Уилл, в том числе и из уст джентльменов. Если я пообещаю больше не насмехаться над вами, вы согласитесь присесть и продолжить разговор?
Подобного извинения Уилл не ожидал и потому без колебаний принял его. Вернувшись на место, он смущенно заговорил:
— Дорогая Ребекка, наши взаимные извинения убедили меня в том, что мы вполне способны поладить. Обманывая других, мы можем радоваться тому, что у нас есть общая тайна.
— Вот именно, Уилл, — и Ребекка рассмеялась. — Такое положение меня устраивает, тем более — если у меня будет сообщник и единомышленник. А теперь давайте подумаем о том, как отпраздновать нашу свадьбу.
Чувствовал ли он себя счастливым? Пожалуй, нет. Домой Уилл вернулся совсем унылым. Гиб открыл было рот, но удержался от замечаний.
Уилл рано поужинал, удалился в спальню, сменил элегантный сюртук на обычную одежду мелких клерков и писцов — приличную, но поношенную. На голову он водрузил высокую шляпу — из тех, что предпочитают грузчики.
— Напрасно вы это делаете, сэр, — заговорил Гиб.
Уилл задумался.
— Может быть, — отозвался он. — Но я обязан исполнить свой долг, и чем раньше, тем лучше.
— Стало быть, пойдете через черный ход?
— Через парадный в таком виде не стоит.
— Будьте осторожны. На вашем месте я бы остался дома. Еще немного — и в вашей жизни все наладится.
— Если ты хотел сказать, что я женюсь на мисс Роуэллан, говори прямо, — велел Уилл.
— Тогда уж на Мисс Богачке, сэр. С нею вы вряд ли будете счастливы. Она вас ни в грош не ставит.
— Ты тоже не испытываешь ко мне ни малейшего почтения. Не притворяйся удивленным. — Уилл вынул из шкафа простую крепкую трость. — А еще будь любезен запомнить, что я сыт по горло твоими нотациями.
Гиб удержал его за рукав.
— Хозяин, я сказал то, что хотел. Я знаю, вам в жизни пришлось несладко, и потому не хочу, чтобы вы еще раз ошиблись, женившись на этой леди.
Уилл высвободил рукав.
— Поверь мне, Гиб: если бы у меня был другой выход, если бы мне приходилось думать только о себе, моя жизнь была бы совсем иной. А теперь пропусти меня. Если уж не хочешь пожелать мне удачи, так хотя бы не ворчи.
Встревоженное лицо слуги неотступно преследовало его, пока он пробирался к грязной улочке, где Джордж Массерен держал игорный притон для лондонских низов, для тех, кому высший свет казался недосягаемым. У дверей застыл коренастый привратник.
— Добрый вечер, мистер Уилсон, — поприветствовал он Уилла.
— Добрый вечер, Джим. Гостей много?
— Да. Хозяин будет рад видеть вас. Обменявшись с привратником еще парой слов, Уилл спустился по узкой лестнице в длинный зал с низким потолком. Зал был ярко освещен и полон людей.
Посреди зала выстроились игорные столы. В дальнем углу, в подражание богатейшим игорным домам Лондона, находился стол, заваленный дешевой снедью, заставленный графинами с вином и кувшинами пива. Верзила с сигарой в зубах прислонился к косяку двери, ведущей в кабинет.
— А, Уилсон! Явился все-таки! Сегодня у нас удачный вечер, крупные ставки, а потом тебя ждет одно дельце.
— Сэр, сегодня я в вашем распоряжении, но больше сюда не приду. Я нашел работу получше.
Лицо Джорджа Массерена омрачилось.
— Я знал, что ты у нас долго не задержишься, Уилсон. И вправду, что делать здесь честному человеку? Если перед уходом ты еще раз поможешь мне, я добавлю к твоему жалованью гинею.
Уилл согласно кивнул. Никто в заведении Массерена не знал, кто он такой на самом деле. Почти два года Уилл служил здесь не только вышибалой, но и время от времени заменял крупье и вел счета Массерена. При необходимости он помогал привратнику вышвыривать за дверь неудачников, разозленных проигрышем. Платили за это не слишком щедро, но, как объяснял Уилл удрученному Гибу, курочка клюет по зернышку и бывает сыта.
У этой службы было немало преимуществ: во-первых, Уилл работал по ночам и не каждую ночь, следовательно, у него оставалось время, чтобы изображать джентльмена. Но теперь, в преддверии брака с мисс Роуэллан, он решил отказаться от скудного и ненадежного источника денег.
Рассвет застал его смертельно усталым, медленно бредущим домой. Перед уходом Уилл просмотрел все книги расходов Джорджа, а Джордж добавил к его жалованью еще полгинеи.
— Уилсон, если тебе понадобится работа, здесь она для тебя всегда найдется. Честный человек — большая редкость в Лондоне, особенно в нашем квартале.