Вельяминовы. Время бури. Книга четвертая
Шрифт:
– Я не собираюсь делать из нее игрушку для НКВД, – зло сказала себе женщина, – я знаю Эйтингона и слышала о новом руководителе. Берия, правильно. У них, наверняка, на Марту планы имеются. Я не отдам ее в жены или подруги какому-нибудь нужному НКВД человеку… – Анна скривила губы, – я не буду калечить судьбу дочери… – в Цюрихе она, внимательно, просматривала белоэмигрантские газеты, но имени Воронцова-Вельяминова не встречала:
– Забудь о нем, – велела себе Анна, – ты его больше никогда не увидишь… – Марта, на каникулах, запоем читала Vogue. Анна, иногда, рассеянно, пролистывала журнал, не обращая внимания на имена под фотографиями. В светской хронике
Работы было достаточно. Анна управляла экспортно-импортной конторой покойного герра Рихтера. НКВД гнало через Цюрих деньги для финансирования резидентов во всем мире, от Буэнос-Айреса и до Токио. Анна знала, что с Зорге было все в порядке, знала, что в Англии, Стэнли, пока не устроился в секретную службу. Она знала, сколько, ежемесячно, получает Паук, за сведения.
– В Токио Рихард не платит деньги осведомителям… – она потушила сигарету, – только радисту, Клаузнеру. Японцы, видимо, считают бесчестным получать содержание за предательство. Еще бы понять, кто, на самом деле, Паук и Стэнли… – о Корсиканце Анна была прекрасно осведомлена. Агент состоял под ее началом, и часто навещал Цюрих. Он трудился в министерстве народной экономики. Они с Анной обсуждали, существуют ли в Берлине разведчики, работающие на Британию. Корсиканец подозревал, что такое возможно. В свой последний визит, он сказал Анне:
– Ходят слухи, что среди офицерства есть много недовольных политикой Гитлера. Люди из аристократических семей, богатые… – фрау Рихтер пожала плечами:
– В таком случае, им нет смысла работать за деньги. К сожалению, – она усмехнулась, – идеи я, в финансовых цепочках, отследить, не могу…
Анна, внимательно, проверяла транзакции, идущие через «Экспорт-Импорт Рихтера». Большинство операций было просто серыми схемами. Европейские и американские бизнесмены уклонялись от налогов.
Анна помнила договор, заключенный с «К и К», осенью прошлого года. В швейцарских газетах о фирме не писали, однако Анна пошла в публичную библиотеку, в Цюрихе. В «Фолькишер Беобахтер», она прочла о герре Питере Кроу, собирающемся перевести заводы компании в Германию. В британской прессе, до весны этого года, герра Кроу не упоминали.
В мае Анна увидела в газете, что мистер Кроу, по возвращении из Берлина, был арестован. В The Times о причинах ареста не сообщали. Газета Daily Mail разразилась подвалом, где мистера Кроу называли человеком, пострадавшим за свои политические убеждения.
– Интересно, – сказала себе Анна, – мистер Кроу сидит в тюрьме, а его компания, регулярно, отправляет деньги в Берлин. В Прагу средства ушли, до немецкой оккупации… – договор с «К и К» заключался в адвокатской конторе, в Цюрихе. Бумаги, удостоверенные мистером Бромли, прислали из Лондона, Анна только приехала, чтобы поставить свою подпись. Пражская транзакция ушла в банк Симека. Знакомые банкиры, в Цюрихе, сказали, что Симек, вовремя, покинув Чехию, обосновался на вилле у Женевского озера. Анна собиралась навестить господина Ярослава и поинтересоваться, приватно, назначением платежа. Зимой у нее не дошли руки до визита, а сейчас у фрау Рихтер появились новые заботы.
– Более важные… – она подпиливала ногти, – это последняя операция, обещаю. Хватит. Получаю американские документы, и поминай, как звали… – Анна не могла отказываться от убийства Раскольникова. Такое считалось прямым неподчинением Москве:
– Последняя операция… – по возвращению в Цюрих, она хотела подать бумаги в бернское консульство США, – потом надо
– Ничего. В Панаму американские граждане въезжают без виз. Пограничники принимают визы, выданные США, для европейцев. Туда ходят прямые рейсы, из Гавра, из Марселя. Две недели, и мы окажемся на Карибском море… – Анна, искренне, надеялась, что в Панаме их никто не найдет. Она давно откладывала деньги, из заработной платы. Анна получала небольшой оклад содержания, расходы фрау Рихтер считались оперативными тратами. У него, конечно, за душой не было и гроша:
– Надо ему сказать… – иногда думала Анна, – сказать, признаться. Он считает, что я швейцарка… А что ему еще считать? – Анна обещала себе, что расскажет все, оказавшись в Панаме.
Проверив стоимость недвижимости, она, облегченно, поняла, что сможет позволить себе и дом, и плату за обучение Марты:
– Я возьму его фамилию… – решила Анна, – мы окончательно исчезнем из виду… – ночами она видела беленый, простой дом, на берегу моря, слышала стук пишущей машинки, и детский смех:
– Мне еще сорока не было, – улыбалась Анна, – и мы оба хотим детей. У него есть сын, от первой жены, но мальчик вырос. Марта обрадуется, обязательно… – перед отъездом из Цюриха Анна получила телеграмму, на безопасный ящик, о котором НКВД понятия не имело.
Анна, сначала, использовала адрес для переписки с бернским консульством США. С весны туда стала приходить и другая корреспонденция.
Он ждал ее на Лазурном берегу, успев отсидеть два месяца, во французской тюрьме, за нарушение визового режима. Он покинул Германию, однако его немецкий паспорт, с тех пор, истек. В консульство рейха идти было бесполезно. Германия больше не считала евреев своими гражданами, и не продлевала им документы. Он бы и так, ногой не ступил в здание, где развевался флаг со свастикой.
Анна понимала, что месье Ленуар, кроме помощи в ликвидации Раскольникова, получил еще какое-то задание. Впрочем, ее мало интересовало, чем будет заниматься Петр Воронов, в свободное от ношения ее пляжной сумки, время.
– Главное, – пробормотала Анна, вытираясь, – чтобы мальчишка не путался под ногами. От слежки я оторвусь. После ратификации договора СССР будет в безопасности. Гитлер ограничится западом, и не пойдет на восток. В Берлине все об этом говорят… – сведения подтверждал Корсиканец, Анна сообщила информацию в Москву
Женщина, в шелковом халате, села у телефона:
– Я могу спокойно уходить в отставку, что называется… – Анна, иногда, думала, что работает не на Сталина, и не на НКВД. Она представляла миллионы людей, в Москве, и по всему Советскому Союзу:
– Все ради них. Ради того, чтобы у девочек, таких, как Марта, и Лиза Князева, было настоящее детство. Ради того, чтобы не случилось войны… – она дала гостиничному оператору номер «Золотой голубки», в Сен-Поль-де-Вансе. Он снял дешевый номер в гостинице. Анна предполагала, что он работал, не поднимая головы. Он вставал в пять утра, каждый день, даже в альпийском шале, куда они с Анной поехали весной, после знакомства в Женеве. Анна успела привыкнуть к шелесту бумаг, к скрипу карандаша. Женщина, нежно улыбаясь, ждала, пока хозяин пансиона позовет месье из седьмой комнаты.