Венец Бога Справедливости
Шрифт:
Дэ" Найяла вернулся на свое центральное место за полукруглым столом, за которым сидели все руководители Долины и Школы. Виктор, не смотря на то, что он сидел за небольшим столом для обвиняемых, словно дожидался, когда тот сядет, поднялся только через три минуты. Это расценили по-разному: одни посчитали это достойным ответом на прямое оскорбление, а другие банальным страхом и не знанием того, а что же солгать такое, чтобы ему поверили, что его простили.
Храмов откашлялся, выглядел он не лучшим образом, его лицо почти застекленело, став
— Уважаемые коллеги и ученики, в отношении меня совершен наговор, — послышался легкий гул, но Храмов не обратил на него никакого внимания. Он знал, что не должен показывать слабость, ведь пока еще не все потеряно: Ирина Домнина слишком напугана, чтобы выдавать его, чтобы там Бероев не утверждал. — Именно наговор. Я ни в чем не виноват, считаю обвинение князя Бероева возмутительным и дерзким. У меня всё.
Среди общего шума выделить какие-то отдельные фразы было весьма сложно, но ему, почему-то показалось, что прозвучало отчетливо: "Негодяй!"
Вновь поднялся Дэ" Найяла, со своего места он предоставил слово Андрею Бероеву. Тот сидел напротив Храмова, за столом обвинителя.
— Уважаемые коллеги, уважаемые ученики, всем вам известно, что я никогда не бросаю слов на ветер, тем более, если дело касается кого-то из вас. Господин Храмов своими словами, на мой взгляд, сам сделал возмутительные и дерзкие заявления: отбираться от очевидных фактов не слишком успешное занятие, хотя и возможное к оправданию как последняя попытка сластить. Однако я не хочу самолично осуждать его — это было бы невежливо по отношению ко всем вам, господину Храмову и самому себе, поэтому разрешите вам представить всё дело с самого начала. Я попрошу главу Долины Времен Года пригласить сюда за кафедру Марину Домнину, ученицу третьего класса, также разрешить мне самому задавать ей вопросы.
— Что ж, да будет так, — согласился Дэ" Найяла, оставаясь на своем месте. — Госпожа Марина Домнина, прошу вас выйти сюда, на сцену, за кафедру.
Резко и неожиданно прозвучало собственное имя для самой девочки, она невольно вздрогнула, и пониже опустила голову, но взгляды, взгляды окружающих ощущались как настоящие прикосновения. Надо было идти, можно, конечно, не центр, а в другую сторону, к выходу, но этого не могла себе позволить: это стыло бы настоящим предательством по отношению к сестре, которой столько пришлось перенести из-за неё. Теперь, наверняка будет исключение из Школы, позорное возвращение домой, нескончаемые упреки со стороны родителей и окружающий, но что сделано, то сделано!..
А вот Ирина Домнина, не теряла надежды сохранить уважительное отношение к сестре, если для неё всё кончено, то пусть её окончательное падение станет гарантом безопасности для Иры. Она пыталась перехватить взгляд сестры, искренне сожалея о неспособности говорить на уровне мыслей, как драконы, но Марина упорно не смотрела на сестру — она шла, низко опустив голову. Однако незамеченным взгляд Ирины не остался, за обеими сестрами поочередно наблюдали все, и все видели страх на лице старшей и стыд на лице младшей.
Андрей, не взирая на все их страхи, решивший разобраться во всем этом деле и показать всем честность Виктора Храмова, помог Марине подняться на сцену и подвел её к кафедре. Сам он чуть отошел от неё в сторону противоположную той, где стоял преподавательский стол.
— Марина, я думаю, ты знаешь: зачем мы вызвали тебя сюда?
Девочка коротко кивнула.
— Что ж, если ты не против, начнем нашу… беседу, — после второго её кивка Андрей приступил к допросу, который назвал таким безобидным и располагающим к общению словом. — Марина, какую книгу из запрещенных ты взяла для чтения?
Девочка вздрогнула и невольно вскинула опущенную голову: откуда он знает? Андрей же, ухватился за её удивление как за спасательный трос, если не дать ей сейчас собраться, то она расскажет всё, будучи уверенной, что ему это уже и так известно.
— Так, какую именно книгу ты взяла?
— Книга о постижении управление над разумными существами, составленная служителем Магического Огня Аросом Веннером Дэ" Мейном.
"Еще одна! — промелькнуло в мыслях Андрея. — Не закрывает их Дэ" Найяла, что ли?"
— Когда и где?
— Три месяца назад, в малом кабинете главы Долины и Школы.
— От кого ты узнала о ней?
— Нам… нам на уроке господин Храмов рассказывал, даже полку, на которой она стоит, назвал. Вот, интересно стало, потому я и пошла на это.
— А как господин Храмов узнал о том, что ты взяла книгу?
Глаза обвиняемого при этом забегали, руки нервно задергались, и словно кто-то живой и материализованный говорил ему: теперь уже ничего не изменишь, всё потеряно! Всё потеряно, если только…
— Постойте! — раздался среди минутной тишины срывающийся голос Ирины, медленно поднялась она со своего места во втором ряду.
— Позвольте мне, позвольте мне…
Все, было, смутились, аудитория вновь зашумела, даже маги Долины начали переговариваться между собой, но на этот раз Андрей поднял руку и призвал всех к тишине. Ему подчинились, на удивленье ему самому и к великому неудовольствию Виктора Храмова.
— Нет, Ирина, не сейчас. Я думаю, — сказал, посмотрев на Дэ" Найялу, — вы согласны со мной?
Дэ" Найяла уже сказал, что не против взятой Андреем на себя инициативы задать вопросы, то есть фактически вести заседание, но не успел он и словом обмолвиться, как раздался еще один голос, Виктора Храмова.
— Я портив! Бероев, наверняка, натренировал девчонку. Разве могла она вот так слаженно сама отвечать?!
— Интересно, когда я это успел сделать?
— Утром! — тут же, без зазрения совести, воскликнул Храмов.
— Утром девочка, наверняка, спала, что, в принципе, должны подтвердить две её однокурсницы, с которыми она живет в комнате, — возразил Астэлиас, поддержав, таким образом, Андрея.