Венец Бога Справедливости
Шрифт:
— Что же делать?! — с ужасом воскликнула Руфина, и в тот же миг замолчала: кто-то приближался к ее комнате и, судя по шагам, это был не Зору.
Несколько мгновений, и дверь открыл Яромир — Руфина улыбнулась.
— Чему радуешься? Скорой встречи с твоими спасителями?
— Почему бы и нет?
— На твоем месте я бы не радовался, а готовился к погребальной церемонии, и лучше тебе и исполнить ее именно сейчас: потом таковой возможности может не представиться.
Яромир поставил на стол поднос с едой и собрался уходить.
— А чем заняты твои благодетели,
— Важным делом, — ухмыльнулся эльф, — непосредственными подготовками к траурной церемонии по случаю гибели трех магов и Великого Бога Справедливости. Кстати, я сейчас отправляюсь к его матери, хотим предложить ей кое-что.
— А вы широко мыслете.
— А ты как думала!? Мы тут ерундой занимаемся?
— И что же вы хотите предложить Амнэрис, такого, на что может она согласиться?
— Поверь, у нас есть, что предложить ей, а что именно — не твоего ума дело.
— Почему ты ступил на такой путь, Яромир? — неожиданно сменила тему Руфина. — Почему?
— Потому, что счел его правильным и куда более перспективным, нежели чем рабское согласие с незначительной своей ролью в жизни.
— Твоя роль может быть значительной в любом случае.
— В любом?! Скажи об этом своему принцу, который писал Антонио Корелли письмо с просьбой не отправлять меня в Долину или Дэ" Найяле, который держал меня как последнего двоечника по несколько раз в одном классе или, наконец, Андрею Бероеву, который постоянно призывал меня к обузданию разрушительного начала!
Последние слова Яромир произнес с явным сарказмом. Но, произнеся их, он понял, что сорвался зря — этим он лишь показал свою слабость перед Руфиной, раскрыл свои обиды и выставил себя, в итоге, на посмешище. Зло и резко Яромир развернулся и пошел к двери, но в этот момент Руфина схватила стул и со всей силы ударила им эльфа. Тот, заподозрив неладное, успел повернуться к ней лицом, но не успел отразить удар. Он схватился руками за голову, в глазах у него все потемнело. Но расслабляться было нельзя, обоим — едва Яромир успел выхватить из-за пояса кинжал, как Руфина ударила его второй раз. Юноша, наконец, потерял сознание. Руфина тяжело дышала: ее саму шокировали собственные действия, она непроизвольно отступила на шаг, но потом собралась с силами и перешагнула через распростертое тело.
Ее комната переходила в небольшое узкое пространство, равное по ширине двери, а потом начинался главный и единственный теперь коридор. Такое небольшое помещение в целом заставляло удивляться: как вообще, живущие здесь могли строить такие грандиозные планы? Руфина посмотрела по сторонам, в обоих направлениях были повороты — через который она могла попасть на улицу, она не знала. Решив идти наугад — другого выхода сейчас все равно не представлялось — драконица повернула вправо. За поворотом последовал новый виток коридора, а за ним еще один и опять влево. Отсутствие дверей и такой изгиб заставили ее испугаться, окончательно ее повергло в ужас то, что коридор, действительно, оказался круговым. "Но ведь должен же быть выход?! — едва не воскликнула она вслух. — Может быть, есть люк?"
Руфина начала второй круг в обратном направлении, и она увидела в потолке квадратный выступ, но не успела и подумать о том, где Яромир брал лестницу, как увидела перед собой эльфа, судя по его бледному, разъяренному лицу, она поняла: спрашивать его сейчас об этом не стоит. Положение у Руфины было не из лучших: люк оставался недосягаем, напротив нее стоял вооруженный противник, а у нее ничего не было под рукой, ничего, кроме возможности применить магию. Решив, действовать наверняка, драконица выбрала самое быстрое и проверенное заклинание, огненной стрелы. Однако едва она прочла про себя слова, как что-то с невероятной силой сжало ее голову — Руфина невольно вскрикнула, она решительно ничего не видела и не слышала, только чувствовала нестерпимую боль.
— Теперь ты видишь наше оружие, — донеслись до нее слова, — вы убьете сами себя, даже не подозревая об этом!
Размышлять над этим у Руфины не было никакой возможности: боль парализовала все, сковала сознание.
— Что происходит? — спросил нарисовавшийся в пространстве Зору.
— Начало действий, учитель. Я не успел предупредить ее, что использовать магию здесь опасно.
— А это, — Зору рукой провел по голове, — она успела до применения магии?
— Да, — прошептал Яромир.
— Хм, что ж, мне очень жаль, но, боюсь, восстанавливать свои силы у тебя нет возможности. Переодевайся и приходи в наш кабинет — время пришло.
— Да, учитель.
Яромир перенесся в свою комнату, а Зору подошел к Руфине.
— Идем, дочь моя, — сказал он, беря ее за руку.
Сопротивляться она не могла, хотя и мечтала не двигаться какое-то время. В следующее мгновение они оказались в так называемом кабинете, комнате, где Зору и Син изучали способы использования кристаллов. Как, с помощью какой силы они перенеслись, Руфина сказать не могла, но знала точно и определенно — не с помощью магии, в данном случае она не испытала ничего сходного с теми ощущениями, которые должно было вызвать волшебное перенесение в пространстве.
Первые мгновения Руфина молча, закрыв глаза, сидела на полу, облокотясь о какую-то твердую поверхность. Она слышала: кто-то рядом ходил, но сейчас она не могла даже сказать: сколько их.
— Что она применила? — спросил незнакомый ей голос.
— Не знаю, — ответил Зору, — да и так ли это важно? Самое главное то, что из этого следует. В ее жилах течет Паллида, она использовала магию, и случилось то, чего мы ожидали.
— А тебе, я смотрю, ее совсем не жалко.
— Не жалко!
— Но ведь она твоя единственная дочь, — язвительным тоном заметил Балскове.
— Она была ею, слышишь, была!
— Я понял, Зору, не кипятись, только, на мой взгляд, как раз это тебя и задело. Иначе бы тебя так не трясло.
— Я посмотрю, как затрясет тебя, когда ты встретишься со своими врагами.
— Я умею сдерживать эмоции, а ты, похоже, даже за тысячу лет так этому и не научился!
— И откуда это, такие царские черты? Уж, не от матери ли торговки цветами?