Венец лжи

Винтерс Пэппер

Нет.

Этого никогда не случится.

Лучше уж я навсегда останусь девственницей, чем тратить слова и терпение на мужчину, который всегда будет ниже меня.

Я одернула руку, когда папа попытался сжать мой локоть, умоляя меня проявить благоразумие и промолчать. Он меня знал. Знал, что еще немного и разразится Ураган Ноэль. Папа видел меня в бешенстве только два раза, и в обоих случаях это произошло из-за зарвавшихся мужчин, которые считали, что их высокие зарплаты дают им право

изменять своим женам и плевать на работу.

Один из них рыдая покинул главный офис «Бэлль Элль». Другой ушел в отставку с подмоченной репутацией.

Папа нервно огляделся, в ожидании Армагеддона. Но я решила не доводить его до второго инфаркта, а схватила за руку и дернула в сторону.

— Пойдем, папа. Я думаю, этот человек достаточно запудрил тебе мозги.

— Элль, дорогая…

— Хватит с меня твоих «дорогих». Папа, в следующий раз, когда решишь меня подставить, остановись. Я больше не хочу принудительных свиданий с Грегом только потому, что вам со Стивом нравится смотреть, как мы с ним играем в семью. Не хочу неуклюжих знакомств с мужчинами, которые подходят под твои параметры. И уж точно не хочу больше видеть вот этого. Вообще никогда, — презрительно ухмыльнулась я, взглянув на мистера Эверетта и изо всех сил стараясь не обращать внимания на мучительно сексуальную улыбку у него на лице.

Он поднял бокал с прозрачным алкоголем и, сделав глоток, скользнул по мне взглядом. У него были темные, как прощание, глаза, а линия подбородка такой резкой, что я бы точно порезалась, если бы набралась тупости к нему прикоснуться.

— Ваш отец сказал, что Вы своенравная. Я ему не поверил, — хрипло усмехнулся мистер Эверетт. — Теперь я увидел все собственными глазами и должен признать…

Он наклонился ближе, окутав меня ароматом дорогого, пьянящего лосьона после бритья.

— Мне это нравится. — бросив быстрый взгляд на мое декольте, он снова поднял глаза на меня. — Мисс Чарльстон, отпустите своего отца и согласитесь со мной поужинать.

У меня отвисла челюсть.

Он только что пригласил меня на свидание?

После всего этого?

На моем лице не дрогнул ни один мускул.

— Никогда даже за миллион лет.

— Миллион — это долгий срок.

— А еще это большие деньги, если Вы хотите, чтобы Вас привлекли к суду за сексуальные домогательства.

Он ухмыльнулся.

— У меня отличный юрисконсульт. Вам ни за что не выиграть.

— Мне не нужно выигрывать, чтобы сказать Вам оставить меня в покое.

— Сходите со мной на свидание, и, возможно, я удовлетворю Вашу просьбу.

— Какую часть фразы «оставьте меня в покое» Вы не расслышали? Свидание противоречит желанию никогда Вас больше не видеть.

Мистер Эверетт разгладил свою шелковую серую рубашку.

— Я сам решаю, что слушать, а что нет, — произнес он, хищно прищурив глаза. — И я решил, что Ваш отец прав. Вы в моем вкусе. А я в Вашем. Вполне нормально, если мы узнаем, что замыслила природа.

Я не могла.

Просто не могла справиться с этим безумием.

— Если

мы узнаем, что замыслила природа, да? — я потянулась и выхватила из его расслабленных пальцев все еще полный бокал. — Вот что задумала природа.

Я вылила содержимое стакана на его сексуально зачесанные назад волосы, а затем наклонилась, оказавшись с ним лицом к лицу. — Еще хоть раз ко мне подойдете, и я чиркну спичкой и посмотрю, как сочетаются спиртное и огонь.

Не заботясь ни об отце, ни о Стиве, ни о Греге, ни даже о проклятом мистере Эверетте, я расправила плечи и вылетела из ресторана.

Глава тринадцатая

Основной выброс моего гнева пришелся на компьютер.

Бедная клавиатура повредилась в тех местах, где это технически было невозможно.

После посещения «Плакучей ивы» я была так взвинчена, что мои внутренности превратились в какого-то рычащего монстра с большими зубами. Мне казалось, что он живет у меня внутри и вот-вот вырвется на свободу.

«Опять, наверное, начиталась романов про оборотней».

Но все же, я всю ночь не могла расслабиться, и весь последующий день бесилась от наглости мистера Эверетта.

С другой стороны, что там могло меня разозлить? Он был обычным авантюристом, и мой отец стал его жертвой. Всё обошлось. Я разгадала его уловку и уберегла отца от мошенника.

Так почему же я никак не могу унять бушующий в крови гнев?

Потому что он единственный мужчина, который смог вывести меня из себя?

Единственный, кто показал мне, что на самом деле скрывается под чопорными платьями и картинной учтивостью трудоголика?

Что во мне есть страсть.

Глубина.

Потребности?

Нет, этого не может быть.

Мужчины были той частью населения Земли, в котором я не нуждалась. Даже «Бэлль Элль» могла бы спокойно существовать без мужчин. Показатели продаж женской одежды были в двести раз выше, чем в мужском отделе. По сути, на следующем деловом совещании мне следовало бы упразднить все мужские линии и притвориться, что мир оказал себе услугу и ликвидировал всех, у кого есть пенис.

Ты несешь какую-то чушь.

Слава Богу, этого не случится, потому что тебе будет не хватать твоего отца.

Думать об отце в одном контексте со словом «пенис» было отвратительно.

Но думать в том же контексте о мистере Эверетте…

Не менее отвратительно.

Я сжала в пальцах ручку. Это все папина вина — тот же самый отец решил во что бы то ни стало выдать меня замуж до моего следующего Дня рождения.