Венера Прайм

Кларк Артур Чарльз

— Я догадывался, что речь пойдет о чем-то подобном. Ты же знаешь, я никогда не был инициирован. Я никогда не был членом ни «Свободного Духа» ни «Саламандры». Только благодаря твоим рассказам я знаю кое-что об этом.

— Я часами расспрашивала отца, Командора и ребят из штаба, выясняя, что они знают о практиках «свободного духа», что они узнали о «Знании», как они интерпретируют то, что знают. Я попыталась понять, соответствует ли это моему собственному пониманию «Знания». Я многое узнала в этом году от них, но еще больше благодаря глубоким исследованиям моей

собственной памяти. Меня никогда ни чему не учили, они запрограммировали все прямо в нейронах.

Для установления контакта с инопланетянами им нужен был супермен. Так называемый «император последних дней», который согласно Учению должен пожертвовать собой ради всеобщего блага, прежде всего конечно блага пророков «свободного духа». Блейк, к моему собственному удивлению, когда я проанализировала все, то пришла к выводу, что Всесоздатель действительно существует. И я думаю, что мы скоро встретимся. Только я не собираюсь жертвовать собой. Я исправила те ошибки, которые допустил «свободный дух» когда пытался сделать из меня «императрицу».

— Это суеверие, — произнес Блейк тихо, ему становилось все более и более не по себе от таких речей. — Мы все думаем, что найдем здесь остатки культуры Икс. Всесоздатель — это миф.

Блейк не смог сдержаться и продолжил:

— Это отголоски древних верований. Египетская, Месопотамская, греческая мифология полна намеков на это. Это есть у Геродота, в тех сказаниях о персидских волхвах — они были историческими адептами «Знания». И тексты Гермеса Трисмегиста — книги, которые якобы были жреческими откровениями древних египтян, но на самом деле были эллинистическими выдумками, состряпанными поклонниками Всесоздателя, чтобы сбить людей с толку. Но разве это не были просто чудесные фантазии, удивительно смутные и наводящие на размышления? Некоторые люди до сих пор верят в эту чушь! А так называемые великие религии, ведь они по сути поддерживают этот миф. Я думаю, что половина епископов ночью выполняли ритуалы «свободного духа».

Он замолчал, увидел, что она улыбается и рассмеялся, покачав головой:

— Прости. Ты должен быть знаешь больше подробностей, чем я.

— Не беспокойся. У меня нет никаких отношений со «свободным духом». Но я все же «императрица» и ты в этом скоро убедишься. — Улыбка Спарты была резкой, а глаза сверкали, как сапфиры.

Во время этого разговора Форстер собрал остальных в кают-компании:

— Ангус, пожалуйста, расскажи нам, что ты нашел внутри капсулы.

Лицо инженера было суровым, как у полицейского на дознании.

— И системы связи, и системы ориентации были намеренно выведены из строя. Кто-то, хорошо разбирающийся в астронавигации, перепрограммировал компьютер управления капсулой, чтобы она отклонилась от запланированной траектории при приближении к Ио, так чтобы встретиться с Амальтеей и совершить мягкую посадку. Здесь злоумышленник слегка ошибся и двигатель слишком поздно заработал на торможение, заработал когда они уже вошли в лед, так что это им принесло очень небольшую пользу.

Форстер обратился к пилоту:

—

Джозефа, убедись, что у нас есть полные записи обо всем, что произошло. Особенно все, что нашел Ангус. Их необходимо обязательно сохранить.

— Есть, сэр. — Уолш была слишком большим дипломатом, чтобы выказать удивление. Все, что произошло, естественно было зарегистрировано. Этого требовали правила Совета по космическому контролю. Форстер, очевидно, опасался саботажа и не понимал, что практически это не возможно — автоматизированные системы корабля не позволят это сделать.

— По моему мнению, если бы план Мейса удался, он бы перепрограммировал свой компьютер, или, возможно, уничтожил его и заявил, что авария произошла из-за неисправности. Он здесь только для того, чтобы шпионить за нами. — На мгновение профессор погрузился в свои мысли. Потом продолжил. — Позвольте мне услышать ваши комментарии.

— Они проснутся через час голодными, будут любопытны и полны жажды деятельности. И как нам быть с их любопытством? — поинтересовался Гроувз.

— Надеюсь, мы не будем держать их связанными? — Уточнил Мак-Нил.

— Я хочу, чтобы вы четко поняли: никто из нас не должен вести себя иначе, чем в соответствии с высочайшими требованиями этики и космического права. — Форстер откашлялся. — Мы просто должны занять его чем-нибудь, его и его подругу.

Часть четвертая

В самое сердце бездны

XIX

«Манта» опять вышла в подземное бурлящее море Амальтеи. За штурвалом Спарта, рядом с ней Форстер, а Блэйк втиснулся в тесное пространство позади них.

Целая стая люминесцентных «кальмаров», пульсирующая, как один организм, мельтешила под ними. Это сверкающее великолепие было похоже на почетный караул, выстроенный для встречи высокого гостя.

— Держу пари, — сказала Спарта, — что они ждут нас и что они расстроились, когда вы с Блейком в прошлый раз не последовали за ними.

Форстер поднял кустистую бровь в ее сторону:

— Ты, что, уверена в этом?

— Она права, сэр, прислушайтесь.

Следуя совету Блейка, Спарта отрегулировала громкость внешних телефонов.

— Я слушаю. Но я не биолог, это может быть и обычной стаей рыб, — нетерпеливые брови Форстера дернулись. — Хотя структура звука более четкая, четче, чем раньше. Не совсем регулярно, но с повторением элементов. Как вы думаете, это сигнал?

— Да, закодированный в писках и свистках, — подтвердила Спарта.

— И говорится то же самое, — сказал Блейк. — То же самое, что говорили медузы Юпитера, я имею в виду.

— Да, сэр, — вновь подтвердила Спарта. — Говорится то же самое. — «Они прибыли».

Форстер на мгновение задумался:

— Не буду спрашивать, откуда ты это знаешь, Трой…

— Ваш анализ подтвердит это. Когда вы изучите сделанные записи.

Форстер посмотрел на нее:

— Ты не все мне рассказала. Ты ведь все время знала, что мы здесь ищем, не так ли?

Спарта кивнула в знак согласия.