Венера Прайм

Кларк Артур Чарльз

— Боже мой, этого не может быть.

Вскоре после того, как они покинули Ио, синяя линия их пути в космосе неуклонно отклонялась от зеленой линии, намеченной для них. Они не направлялись к Европе, а двигались к огромной планете. Марианна смотрела на схему:

— Рэндольф, мы падаем прямо на Юпитер.

— Этого не произойдет, если я смогу добраться до схемы управления этой машиной. Все это, вероятно, довольно просто. Но… — Он запнулся, — …мы уже в радиационном поясе и даже если мне удастся изменить курс… радиация, очень большие дозы…

XVII

Амальтея.

«Майкл Вентрис». Летная палуба. Прошел назначенный срок возвращения «Манты», и она пропала с экрана. Джозефа Уолш, Тони Гроувз, Ангус Мак-Нил и Билл Хокинс все настороженные, серьезные, но не очень встревоженные, опасаться несчастья еще не приходилось. — Максимально допустимый срок был в два раза больше назначенного. Также они знали, что ядро защищено от их гидролокационного зондирования, и что связь с «Мантой» может быть затруднена вблизи его кипящей поверхности.

Внезапно по громкой связи прозвучал бесстрастный компьютерный голос: «Экстренный сигнал. Космический корабль терпит бедствие. Повторяю. Экстренный сигнал. Космический…

— Принято, — сообщила Уолш компьютеру. — Вывести графику на экран.

Большой видеоэкран показал карту Ближнего Космоса. На ней был показан несчастный корабль и намечен курс по которому он шел на столкновение с Амальтеей.

— На мой взгляд, часа через три он будет здесь, — оценил ситуацию Гроувз.

Уолш четко произнесла:

— Компьютер. Дать характеристики аварийного судна:

«Судно представляет собой автоматизированную туристическую капсулу, регистрационный номер АМТ 476, база на Ганимеде, на судне два пассажира: Митчелл Марианна и Мэйс Рэндольф».

Мак-Нил и Гроувз переглянулись и с нездоровым любопытством посмотрели на Хокинса. По тому как он им ответил, было ясно, что он явно не одобряет такое их поведение:

— Только подумайте, они уже несколько часов находятся в радиационном поясе! В минимально защищенной… канистре. Нам повезет, если мы доберемся до них живыми!

— Ну Мэйс! Ну наглец, — восхитился Мак-Нил.

— Что за чертовщину ты несешь? — не понял его Хокинс.

— Прекратите, джентльмены. Их надо спасать, — оборвала начинающуюся перебранку Уолш. — Хокинс, Мак-Нил. Вы, ребята, отсоедините прикрепляемый грузовой отсек со всем содержимым и вообще максимально облегчите корабль — все ненужное за борт. А мы с тобой, Тони, займемся расчетами наших маневров.

— Каков твой план, Джо? — спросил Гроувз.

— Я думаю, если выбросить все лишнее, то нам должно хватить нашего запаса топлива, чтобы на максимальной скорости, не нахватав слишком много радиации, произвести спасательную операцию и вернуться сюда. Да, топливо мы израсходуем, но ничего, катер Комитета Космического Контроля заберет нас отсюда.

Мак-Нил перебил ее:

— А ты подумала о Блейке и Форстере, ведь мы не знаем, что с ними. Сколько мы будем отсутствовать, часов семь? Вдруг у них проблемы с системой жизнеобеспечения?

Будем стараться спасать тех двоих и можем потерять наших товарищей.

Уолш провела рукой по своим коротко подстриженным рыжим волосам, она всегда так делала, когда ей приходилось принимать трудное решение:

— Кто может что-нибудь предложить? Или что, будем бросать жребий?

— У меня есть одна идея, но прежде мне нужен телескоп, — заявил Гроувз.

Он пошел к пульту и настроил оптический телескоп в соответствии с компьютерными координатами приближающейся капсулы. Расплывчатое изображение капсулы с поясом топливных баков и единственным маленьким ракетным двигателем появилось на большом экране, на таком расстоянии она казалась неподвижной. Люди на летной палубе молча изучали изображение.

— Замечательно, — сказала Джо Уолш.

— Что это, случайность? Или невероятная удача? — поинтересовался Мак-Нил.

— Думаю, на оба вопроса ответ будет отрицательным, — сухо заметил Гроувз.

— О чем это все кудахчут? — Не выдержал, ничего не понимающий Хокинс.

Мак-Нил объяснил:

— Нам всем ясно, что Мэйс вывел из строя капсулу, имитируя несчастный случай, но сориентировал ее так, чтобы она находилась в идеальном положении для аварийной посадки. Ее двигатель расположен именно таким образом.

— Одну минуту, давай кое-что посчитаем, — обратился Гроувз к Мак-Нилу.

Они склонились над навигационной панелью, постукивая по клавишам: «…так их скорость относительно Амальтеи… сублимированный лед глубиной около десяти метров, так сколько это отнимет энергии, учитывая плотность снега… определяем перегрузку…». Проверив свои расчеты еще раз, пришли к выводу, который озвучил Мак-Нил:

— Даже если не сработает их двигатель, удар для них окажется не смертельным. Должны выжить.

— Ладно, — сказала Уолш, — принимаю решение. Остаемся на месте.

— Будем надеяться, что они не свалятся прямо нам на голову, — Гроувз сделал вид, что пошутил.

Прошло три часа. Хокинс и Мак-Нил в скафандрах были готовы оказать помощь терпящим бедствие.

Вспышка оранжевого света. Огромное облако пара. «Вентрис» закачался на своих трех опорах. Через несколько секунд Хокинс и Мак-Нил вылетели из шлюза и понеслись сквозь туман к месту катастрофы.

Удар пришелся под углом, образовалась длинная, постепенно углубляющаяся борозда и в ее конце была видна капсула окутанная паром, быстро остывающая, но все еще светящаяся от удара. Лед растаял и испарился, туман рассеялся.

— Осторожно, не трогай, горячо, ты сожжешь свои перчатки, — крикнул Мак-Нил.

— Что… о… — Хокинс отпрянул. — Они же там умирают!

— Возьми себя в руки, Билл. Если ты взорвешь люк, ты их прикончишь, им нечем будет дышать, если их скафандры повреждены.

В отчаянии Хокинс завис рядом с дымящейся капсулой и постучал по ее люку прикладом тяжелого лазерного бура, который захватил с собой. Ответа не было.