Венок Альянса

Allmark

– Куди, это Дэвид Шеридан и Диус Винтари, поприветствуй их.

Мальчик прижал кулак к груди. Лёгким уколом в груди отозвалась яркая смазанная картинка - сон о детстве Андо, который, кажется, не был именно сном. Хотя это лицо куда меньше похоже на человеческое, серьёзность и хрупкость в нём те же. Определённо, он понимает. Может, и не вполне - значение, которое имел Андо в жизни его необычных гостей, и имеет теперь он сам, ещё одно живое напоминание, но он определённо понимает, какими глазами смотрит на него Дэвид - полукровка на полукровку. И он сам смотрит так же.

– Здравствуй, Куди. Вероятно, я называю тебя так единственный раз,

и ещё раз встречу тебя уже с новым именем. Я знаю, как важен выбор имени в жизни нарна, это выбор, определяющий всю дальнейшую жизнь, это выбранный путь. Я тоже не столь давно пересёк важный рубеж в своей жизни, желаю тебе перейти свой с честью.

Они вышли.

– Вы знали об этом, не так ли?

– Андо говорил нам. Но мы, конечно, и подумать не могли, что вы…

В комнате, напоминающей гостиную, был, напротив, полумрак - окон она не имела. Четыре светильника, по одному на каждой стене, светили приглушённым светом, в нём роспись на стенах казалась объёмной, живой. На’Тот опустилась в широкое груботёсаное кресло - по его виду сложно было представить, чтоб оно было удобным.

– Я Кха’Ри, кому, как не мне, быть впереди наших граждан в самых важных и серьёзных вещах? Для мира, пережившего то, что мы все пережили, это было не только великим свершением, но и великим риском. Но зализав раны, восстановив силы достаточно, чтоб позволить себе такой шаг - мы его сделали. И из соображений секретности в том числе первые добровольцы были из круга посвящённых - правительства, учёных. Через три года, когда уже стало ясно, что эксперимент прошёл успешно, мы запустили вторую «волну»… Третья продолжается и сейчас. А четвёртой будут их дети.

– Теперь, так понимаю, это уже не секрет?

На’Тот улыбнулась.

– А чего мы могли бы опасаться? Разве какая-то из рас Альянса может представлять для нас угрозу? И разве какая-то из рас вне Альянса в настоящее время решится посостязаться с его мощью? Кажется, последние такие смельчаки бесславно кончили совсем недавно?

Тут всё верно, кивнул про себя Винтари, рубежи Нарна сейчас надёжно укреплены. Хотя бы ввиду соседства с пиратскими притонами у хурров и гроумов это неизбежно. Другие расы Альянса, возможно, и не очень устраивает устранение векового преимущества… Да может быть, и совсем не устраивает. Но отважиться на какие-то авантюры, особенно теперь…

– И у них уже проснулись способности?

– У Куди пока нет. У некоторых других детей - да. При разнице в половом созревании землян и нарнов, и разных комбинациях человеческих и нарнских генов, это достаточно индивидуальная вещь.

Винтари лениво размышлял ещё, можно ли допустить, что она говорит всё это именно для него. Что эта демонстрация мощи предназначена именно ему, как центаврианину. Нет, вряд ли, о тесноте и теплоте его взаимоотношений с Двором Примы она некоторое представление имеет. И вероятность изменения перспектив наверняка оценивает реально.

– Что ни говори, тут вам удивительно повезло. То, что вы с землянами оказались генетически совместимы…

– Чудо, но не настолько и удивительное. В геномах большинства гуманоидных, кислорододышащих рас много общего, вполне статистически допустимо, чтоб некоторые из них были схожи до возможности иметь общее потомство. Во вселенной мириады разумных рас, мы знакомы с немногими из них. Повезло нам в том, что наш поиск сократился на пару сотен лет, а не в самом факте. И я вижу не просто удачное стечение обстоятельств, а свою логику в том, что необходимый нам

ген мы смогли получить от землян. Я знаю только два мира, в которых участь телепатов была настолько трагична, но в нашем случае, по крайней мере, нет нашей вины.

– Возможно, вы просто недостаточно много знаете об истории других миров, госпожа На’Тот. Вероятно, если б не моё положение, а так же, как ни странно, то, что я достаточно много времени провёл вне родного мира, я б тоже имел некоторые иллюзии… Но я во всяком случае хорошо знаю, что правительства умеют хранить свои тайны.

На’Тот помолчала, разглаживая складки на парадной мантии.

– Я позвала не только Дэвида, но и вас с определённой целью. Не потому только, что вы друзья и редко идёте куда-то друг без друга. Я хотела, чтобы мой сын увидел центаврианина. Не чудовище, не варвара-убийцу. Обыкновенного, и даже приятного, умного молодого человека. Я, как и большинство моих соотечественников, уже не смогу смотреть на представителей вашей расы без ненависти. Я могу только держать её под контролем, не позволяя прорваться наружу. Вы должны, несомненно, это понимать. Ваши соотечественники старшего поколения, заставшие войну, тоже уже не изменят себя - за редким исключением, подтверждающим правило. Как и пожилые земляне и минбарцы, к примеру. Но детям жить уже в другом времени, в другом мире. Он должен быть другим, чем наш, более разумным, более справедливым. Иначе всё это - возрождение после пережитого кровавого хаоса, эта генетическая программа, и глобально - все наши шаги на пути Альянса - не имело никакого смысла.

В дороге до космопорта Андрес, всю ночь пропьянствовавший за знакомство с местными (теперь уже черёд Дэвида и Диуса был поражаться способности этого человека находить выпивку при почти полном незнании языка) умилял свидетелей тем, что дремал на плече Алиона. Алион, надо думать, испытывал по этому поводу немалое смущение, но разбудить человека не решался.

Винтари вполголоса о чём-то разговаривал с На’Тот – и может быть, конечно, это на не слишком пристальный и проницательный взгляд, но кажется, напряжение между ними постепенно становилось неощутимым.

Дэвид прикрыл глаза, вспоминая. Одной из причин, почему он мало говорил Диусу об этих снах – пожалуй, главной причиной – было то, что он просто не знал, как. Как говорить о том, что сам наутро не можешь до конца осмыслить, перевести на понятный самому себе язык… Как описать то, что является яркими, плавящимися в глазах картинами, которых он точно не мог видеть, тихими шёпотами, воспоминаниями о не им испытанном… «О чём ты? О потере случившейся или грядущей? Это стремление защитить, эта жажда защиты, это чувство молитвенной обречённости…». Но сон словно грустно улыбался – «пойми сам»… А потом будто обнимал – и нашёптывал что-то совершенно иное, ядовитое, гибельное, горячее и сладкое – как кровь, разогретая алкоголем, в тот безумный вечер…

В космопорту Тузанора уже встречала Рузанна. Пожалуй, даже если б в регионе не выдалась сегодня такая приятная, солнечная погодка, для устранения этого грустного обстоятельства вполне хватило б одной этой девушки, заметил потом Маркус. Много просто эмоциональных людей, даже очень много. Нечасто встретишь тех, кто так способен излучать живую детскую радость, что ею невольно заражаются окружающие.

– Я так рада вашему возвращению, ваше высочество! Так хотелось поделиться радостью, поблагодарить за помощь…