Верь мне, Есения

Лис Алеся

Изумленно смотрю на щеголеватого молодого человека, потом перевожу взгляд на свой рабочий передник, ветошь в руке, ведро полное мыльной воды, и отрицательно мотаю головой.

— Спасибо, но вынуждена отказаться, — решительно заявляю. — У меня еще слишком много работы и, боюсь, вечером я буду слишком уставшая, чтобы еще куда-нибудь идти.

— Тогда, возможно, на выходных? — не сдается мужчина. — Дайте мне хоть маленькую надежду, прошу! Ваша красота лишила меня покоя, и я просто ни о чем другом не могу думать. Вы себе не представляете, какое счастье охватило мое сердце, когда

я увидел вас в академии, ведь все это время я неустанно искал ту милую девушку, которая повстречалась мне на рынке.

— Ничего не могу обещать… — помедлив, отвечаю. Вот прицепился… как банный лист.

Ну не верю я, что его действительно привлекает моя скромная особа. Вернее, привлекать-то привлекает, но точно не женской красотой и неотразимостью. Этому “назгулу” что-то от меня нужно, слишком часто он попадается мне на глаза. Скорее всего, он как-то связан с карантами. Теперь я уже на девяносто процентов уверенна, что дарку подбросил либо сам Георг, либо был в сговоре с тем хамом, решив, что образ рыцаря на белом коне расположит меня к нему и вызовет доверие. Трижды “Ха”, не на ту напал.

— Я буду надеяться на вашу благосклонность, — патетически возвещает мой подозрительный ухажер, и, откланявшись, уходит.

Мы с мастером Льюином обмениваемся недоуменными взглядами.

— Ты бы не верила ему, Есения, — начинает хозяин. — Таким как он, от простой девушки только одного нужно… И это не крепкая семья.

— Можете не беспокоится, — фыркаю, принимаясь за работу. — Мне он совершенно не интересен. Да и рано мне еще на свидания бегать. Я учиться хочу.

Мастер одобрительно кивает и, заметив, что в зал заходят запоздалые клиенты, спешит к ним.

До конца рабочего дня еще остается чуть меньше получаса, когда я замечаю, что мастер Льюин снова бледнеет и время от времени принимается растирать ладонью область сердца.

Быстренько закончив дела, а некоторые отложив до завтра, решительно подхожу к мужчине и, уперев руки в бока, заявляю.

— Мастер, вам плохо. Я же вижу. Давайте я провожу вас домой.

— Нет, что ты, Есения. Это я, как галантный джентльмен, должен тебя проводить, — возмущается хозяин.

— Вот когда будете себя чувствовать хорошо, тогда и проводите. А сейчас моя очередь, — твердо говорю я, демонстративно разворачиваясь в сторону каморки, дабы занести туда свой рабочий инвентарь и показать, что я на сегодня с делами закончила.

За спиной пыхтит мастер Льюин, но послушно направляется в сторону своего кабинета — видимо, и правда, сердце очень сильно разболелось, раз он так легко сдался.

А через несколько минут мы уже закрываем магазин и вешаем на дверь охранку.

— Папа! — громкий оклик за спиной заставляет меня испуганно вздрогнуть, а мастера Льюина выронить ключи.

— Дороти? Что ты тут делаешь? — изумленно восклицает он, а девушка уже сжимает его в крепких объятьях.

— Ну, как я могла оставить тебя одного, папа, — всхлипывает она, целуя старика в морщинистую щеку. А затем отстраняется и, смерив меня цепким внимательным взглядом, представляется.

— Дороти Брик, в девичестве Льюин, — по ее губам скользит приветливая улыбка, но все равно в ее глазах я вижу легкую недоверчивость и беспокойство.

— Есения Скляревич, — называю в ответ свое имя и вопросительно смотрю на хозяина.

— Дороти, дорогая, Есения работает в магазине, и очень помогает нам с мамой… — на последних словах он осекается и тяжело вздыхает.

— Все хорошо папа, — гладит его по руке девушка. — Я поживу несколько дней у тебя, пока тебе не станет легче.

— А как же дети? Чарльз? — недоуменно вскидывает брови мужчина, и наклоняется чтобы поднять ключи и положить их в карман пальто.

— А что дети? Они уже не младенцы, вполне способны провести несколько дней с няней и гувернанткой, — пожимает плечами Дороти. — А Чарльз меня понимает. И, между прочим, это его идея…

Поняв, что мужчина в надежных любящих руках, а его сердечная боль несколько отступила, я тоже успокаиваюсь. Мы тепло прощаемся, и мастер Льюин и Дороти удаляются, перед этим уведомив меня, что завтра в магазине внеурочный выходной.

Шаги отца и дочери, оживленно о чем-то болтающих, постепенно затихают, и я остаюсь на крыльце одна. Кейн, скорее всего, не рассчитывал, что я так рано освобожусь, но ничего подожду его тут. Вряд ли я сильно замерзну за каких-нибудь пятнадцать минут.

— Мисс Есения, какая неожиданность! — голос Георга Лайла застает меня врасплох.

«Действительно — поразительная неожиданность!» — мысленно фыркаю я.

Глава 48

— Мастер Лайл? — изумленно поднимаю брови, окидывая взглядом мужскую фигуру в черной мантии, благодаря которой он почти невидим в сумерках. Благо небольшие светильники над входом в магазин слегка рассеивают вечернюю темень, а через каких-нибудь метров двадцать горит фонарь, за ним еще один, и еще, и так до самого выхода из территории рынка.

— О, можно просто Георг, — склабится он, показывая крупные белые зубы. И от этой улыбки у меня буквально мурашки бегут по спине. Ну до чего же неприятный тип!

Коротко киваю, и вопросительно смотрю на… Георга.

— Мисс Есения, не пристало леди в такую пору ходить по улице одной. Позвольте вас проводить, — сразу же раскрывает свои намерения мужчина и протягивает мне ладонь.

Ага, сейчас! Уже бегу!

— Я не одна, — хмурюсь и отступаю на шаг к дверям магазина. Где же Кейн? — За мной должен зайти друг. Он вот-вот будет.

Часы на ратуше бьют восемь вечера, я с беспокойством перевожу взгляд в глубь аллеи, но туда не достигает свет фонарей, и в темноте не видно есть там кто-нибудь или нет.

— Друг? — недоверчиво прищуривается Георг. — А где же он?

Мужчина начинает демонстративно оглядываться по сторонам, высматривая кого-то. Я делаю еще один шаг назад, и упираюсь спиной в дверь. Бежать мне некуда, если этот “назгул” надумает напасть. Впрочем, вряд ли он осмелится. В конце концов, периодически тут патрули проходят, да и я могу поднять порядочный шум. Хоть мне и не верится, что такой уважаемый человек, даже если он с гнильцой, будет себя марать неправомерным действием. Не верится… но настороже быть не помешает.