Вердана
Шрифт:
— Хочешь знать, почему ты оказалась в таком странном, я бы заметил в безвыходном положении? — наконец, он задал вопрос по существу.
— Разумеется, — ответила она.
— Хм, потому что ты не вовремя появилась. Ты всегда имела свойство появляться не вовремя. Ты не вовремя воскресла Дана Вердана из Дора, если ты, конечно, таковой являешься.
— А кто я, по-твоему?
— По-моему, ты — мертвец, а по сути… Вот кто ты по сути, мы и попробуем разобраться.
— Это Мараса тебе наплела, что я мертвец?
— Да. Ты напугала ее до такой степени, что
— Это Мараса-то? Знает тайну? — удивилась она. — Если бы знала, я без пыток вытрясла бы из нее правду. Знала бы, что она тебе служит, придушила бы на месте.
— Так же как моих слуг? Вердана, ты никого не убила. До сих пор. Ты два дня в городе и даже в своем доме ничего не сломала, кроме каменной подставки. И то, когда защищала от побоев дяди своего глупого слугу.
— Узнаю, кто из слуг меня предал — вот тебе и первый мертвец, — со злобой выговорила она.
— Ты надеешься выйти отсюда? Знаю, что надеешься. Я даже не сомневаюсь, что будешь пытаться. Я сам тебе скажу, кто тебя предал. Твой милейший родственник — господин Нинхау, — Бала буквально пропел это имя, копируя противные интонации знаменитого дядиного голоса. — Он примчался ко мне, как только ты проследовала во дворец. Хочу заметить, что выглядел он не лучше той же Марасы. Только пугать его тюрьмой или пытками было ни к чему, он сам мне все рассказал в приватной беседе. Из твоих слов он сделал вывод, что ты намерена опозорить императора. Радея за нашего светлейшего, он предупредил меня об этом, а попутно рассказал, какая ты необычная, какие у тебя странные манеры. Он не умолкал. Поверь мне.
— Конечно, верю. Всему, кроме того, что ты кинулся спасать императора от меня, — И Вердана мерзко хохотнула. — Это не от меня нужно спасать императора и империю, а от тебя. А впрочем, стоит ли?
— И это говорит самая верная из слуг императрицы?
— Верная, когда-то. Она поверила, что я убила принцессу Изе, а значит, я уже не в числе ее верных слуг.
— Перед смертью императрица пришла к выводу, что ты не участвовала в убийстве. Императрица отличалась великой рассудительностью, она имела не мало времени, чтобы подумать. Она заключила, что главным виновником был Ахши, — со всей убедительностью заявил Бала.
Вердана скосилась на него, в выражении ее лица не было ни тени доверия. Бала изобразил обиду.
— Не веришь. Я был в ее покоях, когда она скончалась. Она горько сожалела о твоей гибели и призналась, что если бы ты была рядом, династия не пришла бы к упадку. Она искренне раскаялась.
— Где была ее рассудительность, когда меня оболгали? Значит, с Ахши не сняли подозрений? Бедняга. Предполагаю, какой мучительной казни его подвергли.
Тут Бала совершил ошибку, на которую она так рассчитывала.
— Это моя вина, его так и не изловили. Он скрылся из столицы,
— Давай оставим его в покое. Никакая сила не убедит меня, что он виновен. Зачем тебе я? Долго ты меня держать здесь не сможешь. Император даст приказ искать по всему дворцу, уже дал приказ. Пусть они не заглянут в тюрьму, не трудно установить, покинула ли я дворец. У тебя не так много времени, чтобы сплести новую интригу. Развяжи меня, обещаю не бить тебя. Только уговор. Правда. Итак. Что ты хочешь?
Бала весь напрягся. Заглянул в глаза Вердане и потряс кристаллом.
— Не буду тебя развязывать. Мне спокойней так. Это принадлежит тебе?
— Я отобрала это у одного нищего по дороге в Туп, — соврала она.
— Нищего мальчишки? — уточнил Бала.
— Все-то ты знаешь. Да, у него. А он в свою очередь взял это у мертвого. — Она знала, что ставит Рушалу под удар, но замысел ее теперь стоил жизни никому не нужного ребенка. — Я держала нищего при себе полагая, что он богатый незаконнорожденный наследник, которых иногда прячут наши дворяне в своих владениях. Когда же выяснилось, что он когда-то принадлежал Раде… — она усмехнулась и намеренно не стала продолжать. — Я верну его хозяину. Мальчику продали без ведома Рады.
Вердана вгляделась в лицо Балы. Она сидела спиной к окнам, он был достаточно освещен, чтобы она замечала малейшее изменение в его поведении. Бала не смог сдержать эмоций, и они отразились в его суетливом жесте, с которым он спрятал кристалл.
— Так ты развяжешь меня или нет?
— Нет. — Он отскочил от нее.
— Хм. Тебя смутило, что я выгляжу как Вердана, но не веду себя, как та Вердана, которую ты знал? Мне жаль тебя, ты сам запутался в своих интригах. Ты нашел у меня две вещи и никак не можешь решить, к какой из группировок я принадлежу. Бала, ты сделал глупость, когда напал на меня. Ты понимаешь, какие силы здесь сошлись? Плести интриги против Ахши гораздо проще, чем воевать с незримым противником. Правда?
— Да кто бы ты ни была, я не позволю тебе стать императрицей, пока ты и твоя шайка не примете мои условия. Или я натравлю вас друг на друга. — Бала неприятно оскалился.
— Сначала угадай: кто я? Докажи императору, что я самозванка, назови моих сообщников. И, даже если ты их назовешь, я не сомневаюсь, что император откажется от своего предложения. Собственное спасение для него важнее чести семьи, — заявила она.
— Ты не веришь, что спасение, таким образом, возможно, — фыркнул Бала.
— Но он верит, — многозначительно заявила она.
— Это действительно не ты. Ты не Вердана.
— А вот тут ты ошибаешься. Я самая натуральная Вердана. Тебе удобно видеть меня мертвой. Единственный способ избавиться от меня — это убить прямо сейчас. Или будем договариваться?
— Ты слишком умна для Верданы.
— Забыл, кто учил меня?
— Ахши. Опять Ахши, — прошипел Бала. — Может быть, ты подала верную идею — убить тебя.
Она наблюдала его смятение. Знаменитый интриган-канцлер очевидно зашел в тупик от ее откровенности.