Вернись домой
Шрифт:
Мощные, бугристые, брутальные мужчины, которые сознательно оголяли и грудь, и плечи, по всей видимости, чтобы продемонстрировать свою мощь во всей красе. На руках были надеты те самые наручи, которые я видела еще раньше, только уже золотого цвета, с множеством камней, вставленных в них. Сами кисти рук нагов – это была отдельная тема, не руки, а практически совочки с заостренной ногтевой пластиной.
Опустив глаза ниже, я увидела их. Хвосты! Это было и страшно, и потрясающе одновременно. У самого высокого из них хвост был желто-белого цвета, широкий, объемный, словно он уже слопал кого-то и сейчас переваривал. Меня даже слегка передернуло
Наг как будто почувствовал, чего я хочу, и хвост тут же переложил вперед, сворачивая его аккуратно кольцами. Мое удивление было, скорее всего, заметным, потому как даже я почувствовала, как у меня глаза расширяются не то от ужаса, не то от восторга.
Ох, мамочки! Сколько же метров его хвост, если кольца так и крутятся перед глазами? На самом кончике я увидела украшение – массивное широкое кольцо, как и наручи, украшенное камнями.
Переведя взгляд на хвост второго нага, я изумилась его аквамариновому цвету. Он был не такой яркий, как мои глаза и платье, но все же я очень люблю этот цвет. Когда я заглянула и за его спину, то его хвост тоже оказался в полном моем обозрении. Я смотрела на это обилие аквамарина и лазурного и только и старалась, что рот держать закрытым, чтобы челюсть у меня некрасиво не отвалилась.
Третий наг, вернее хвост, оказался красным с черным. Наг сразу переложил хвост вперед и стал крутить кольца, отчего те то подымались, то опускались. Это завораживало, гипнотизировало и устрашало. Словно змея перед прыжком.
А наги умеют прыгать, вспомнила я слова мужа, и меня реально передернуло от страха.
Во всем большом зале стояла гробовая тишина, это я поняла, когда смогла оторвать взгляд от хвостов и посмотрела на Денли, который скрипел зубами и явно нервничал.
Посмотрев расфокусированным взглядом по сторонам, я поняла, что все смотрят на меня и чего-то ждут.
Может, я первая должна была заговорить? Но меня мужья не предупреждали. А вообще, стало стыдно, потому как хвосты их я рассмотрела, а вот на лица даже не удосужилась взглянуть.
Осторожно подняв голову, я посмотрела на того, кто стоял в центре, на желтенького нага, теперь они только так у меня и воспринимались. И обомлела. Он пожирал меня взглядом, как змея перед прыжком, – блин, опять это дурацкое сравнение! Я зажмурилась, вздохнула полной грудью и опять посмотрела ему в глаза. Конечно, для этого мне прилично пришлось задирать голову, но вот увиденное потрясло. Мужественные, словно выточенные черты лица, черные глаза, в которых виднелся узкий вытянутый зрачок. Темно-каштановые волосы и широкие брови вразлет только добавляли ему мужественности, а квадратный подбородок и широкие скулы в этом очень хорошо помогали.
Если он сейчас откроет рот, а там окажется раздвоенный язык, я просто упаду в обморок. Но открыв свои пухлые губы, он нормальным человеческим языком произнес:
– Приветствую тебя, Мари, в своем родовом гнезде, – голос был шелестящий, но уверенный и громкий. – И позволь выразить наше общее мнение с братьями, как мы этому рады.
«Блин, – взвыла я про себя, – он сказал “гнезде”!» У меня перед глазами так и замелькало видео, когда толпы змей, переплетаясь друг с другом, греются на солнышке – там тоже говорили о гнезде змей.
– Мы тоже рады, – пришел мне на помощь мой хороший Денли.
Что я там говорила: я зла и не дам? Да я все отдам – и тело, и душу, только заберите меня отсюда.
– И рады представить вам нашу жену и истинную Мари, – продолжал петь дифирамбы Денли.
И вот тут я поняла. Что именно я все же должна была отвечать, и речь этот наг не начинал, потому как я не смотрела на него, вернее на него, только не туда, куда нужно.
Еще раз вдохнув и попытавшись взять себя в руки, я еще крепче вцепилась в платье, плевать, если помну его, тут только одно поможет – бежать!
– Мы хотели бы ближе познакомиться с парой наших дорогих друзей, – отвлек на себя внимание аквамариновый, и мне пришлось посмотреть и ему в лицо.
Немного более мягкие черты, чем у желтенького, даже красивые по-своему, светлые голубые глаза в сочетании с темно-пепельными волосами делали его квадратный подбородок и широкие скулы менее выделяющимися.
– Позволь нам представиться, Мари, – обратился красненький наг. Мне опять пришлось перевести взгляд теперь уже на третьего нага. – Меня зовут Налиш, моего старшего брата, – он указал на ближайшего брата, того самого желтенького, – Дашен, он старший брат и будущий император. А среднего брата, – он опять указал, – Шерон.
Взгляд я не переводила, потому что стало страшно, я так и продолжила смотреть на красненького… как там он назвался… Налиша?
С такими же узнаваемыми чертами, только с желтыми глазами, словно золотыми, и черными волосами с оттенком бордового.
Я почему-то не двигалась и не могла говорить. Мозг лихорадочно пытался работать, но отказывал. Такое у меня когда-то было, когда еще в детстве меня на дорожке из школы встретила большая собака и тихонечко стала рычать, не давая пройти. Я тоже не кричала, не пыталась что-то сделать, я оцепенела, смотря ей в глаза. Хорошо, что сосед дядя Миша проходил мимо и, увидев меня с собакой, схватил палку и с криком понесся на нее. Она, конечно же, завизжала, потому как противник был больше, и убежала.
А меня потом дядя Миша всю дорогу домой отчитывал, что нельзя животным показывать свой страх, что нужно показать, кто главный.
Но вот тут нет дяди Миши и палки нет, и мужья не кричат и не отпугивают вот этих. А я стою и не могу даже толком вздохнуть.
– Позволь выразить радость от нашего знакомства, – нарушил очередное молчание желтенький Дашен, он так стремительно подошел, или как правильно сказать – подполз одним слитным движением или даже прыгнул, вот!
Если бы я могла говорить или двигаться, я бы кричала или даже бежала отсюда, но я просто стояла и смотрела в эти черные глаза.
Этот наг оторвал от платья мои ладони и взял их в свои, а что-то скользкое и гладкое прошлось по моей ноге, отчего каждый волосок на моей голове просто дыбом встал. И те, что мои, и те, что чужие, но приросли и стали моими, абсолютно все!
А потом случилось то, отчего весь зал ахнул. Я не смотрела по сторонам, я все еще с открытыми глазами от ужаса, смотрела в эти бездонные глаза с вертикальным зрачком, которые находились слишком близко. Два других нага осторожно оттеснили моих мужей, я этого не видела, но почувствовала, потому как последняя ниточка, что меня держала в этом мире, их запах, резко отдалился на непонятное мне расстояние. А красный и аквамариновый наги уже возвышались надо мной, все еще удерживаемой их братом.