Вернись! Пока дорога не забыта
Шрифт:
– Будут менять на Муссо?
– По-видимому, так, – огорченно подтвердил ладельфиец.
– Когда мы можем ехать? – всё также хладнокровно продолжил спрашивать Тиль.
– Документ у вас с собой? – замявшись, уточнил собеседник.
– Не расстаюсь с тем, что мне необходимо, – ответил юноша, – я не знал, когда и как вы объявитесь.
– Можем тотчас отправиться в путь.
– Не хочу бросать своих гвардейцев, их могут казнить из-за меня.
– Не тащить же их с собой, – изумился ладельфиец.
– Почему? Им поручена моя безопасность, в любой стране они будут выполнять
Наступила тишина. Кое-где потрескивали под тяжестью снега ветви. Будущие подданные обдумывали слова своего нового короля.
– Ваше высочество! – подал голос Фьёро, – позвольте мне отнести гвардейцам весточку от вас. Объясните всё в письме, ну и я на словах передам что надо. Если захотят – поедут с нами.
– Где я могу составить письмо?
– Здесь недалеко мы построили просторный шалаш. Есть и бумага и перо с чернилами, – бодро отрапортовал Митро.
Когда посланник Тиля прибыл в селение, там уже полным ходом шли поиски пропавшего принца. Ладельфийцу пришлось некоторое время ждать гвардейцев в доме, где до этого располагался «больной».
– Что вам известно о принце? – с порога вскричал Таш.
– Его высочество передал вам письмо.
Гвардейцы переглянулись, они не знали ни почерка, ни подписи своего подопечного и не могли быть уверены в подлинности письма, но углубились в чтение.
– Это не плен? – оторвался от бумаги второй гвардеец.
– Решение вступить в борьбу с Корнильё принц принял самостоятельно, опираясь на приказ королевы Рогнеды. Ещё в приграничном лагере он обещал ждать нас здесь. Но, беспокоясь о вашей судьбе, его высочество предлагает продолжить службу на территории Ладельфии.
– Это благородно, – тихо заметил Таш, прочитав письмо два раза.
– Нам поручено доставить Тиля в столицу, – возразил его товарищ.
– Не припомню, о столице какого государства шла речь, – усмехнулся Таш.
– Нашего конечно! Надо доложить начальству и королеве о таком повороте.
– Ты прав. Продолжай путь, отвезёшь это письмо. А я буду сопровождать принца. Но прежде мы должны убедиться в подлинности письма.
– Безусловно, – откликнулся посланник, – я провожу вас, седлайте коней.
К тому времени, когда гвардейцы достигли небольшой стоянки ладельфийцев, те уже были готовы к движению. После переговоров с Тилем, проведённых без участия повстанцев, Таш присоединился к отряду Митро, а второй гвардеец, прихватив письмо будущего короля Ладельфии, пустил своего коня в глубь страны.
– Я надеялся отбить его у них, – шепнул Ташу товарищ, прощаясь.
– У меня тоже была такая мысль, – откликнулся тот, – но их слишком много, да и как нам везти его против воли. Такой хитрец. Они уже, возможно, договорились, как действовать в случае чего.
– Да. Надеюсь, королева не воспримет это, как измену. Ну, доброй дороги!
– Доброй дороги, друг! – Они обнялись на прощанье и разъехались. Каждого ждал свой путь.
Итак, внук ладельфийской принцессы Ауриты Тэотиль вступил на путь борьбы со своим двоюродным прадедом Корньльё I.
53. Титания. Дочь императора Ильберта вернулась из Крыландии, где гостила у кузины в обществе макрогальского принца Виолета
Не надо отчаиваться. Дай себе время для оценки происходящего
Ильберта скучала. Едва расставшись с Виолетом, она мечтала о новой встрече. Принцесса сообщила отцу о приглашении в Макрогалию, но император и слышать ничего не хотел о заморском путешествии дочери. Императрица уговаривала супруга, даже вызвалась сопровождать Ильберту, но Меерлох оставался непреклонен. Принцесса надеялась, что письмо короля Крыландии изменит настрой. Получив его, отец некоторое время размышлял, изложенные родственником доводы выглядели убедительно, но Меерлоха крайне раздражала эта всесторонняя осада, и при встрече он высказал супруге:
– Милая, я не нуждаюсь ни в чьих советах относительно судьбы дочери.
– Но ведь это и моя дочь! – возмутилась императрица. – Её счастье волнует меня.
– Не надо забывать об империи! Я должен беспокоиться и о счастье подданных.
– Макрогальский принц, должна заметить, не будучи вашим зятем и даже не надеясь на это, проявил заботу о подданных Титании.
– В чём же это выражалось? – заинтересовался император.
– Он, сочувствуя обедневшим крестьянам, предоставил желающим семена для посева.
– Сам он вам об этом сообщил? – поддел жену Меерлох.
– А вот и нет! – супруга даже разрумянилась от возмущения, – мы узнали случайно от других людей. На обратном пути толпы обступали карету и благодарили.
– Вас?
– Да! Принц делал это во имя Ильберты.
– Игры!
– Ведь и Крыландию поддерживает Макрогалия. Благодаря этой помощи…
– Я не имею права рассчитывать на помощь Макрогалии! Поймите, международная политика дело не вашего ума! – Настойчивость жены нервировала.
– Но девочка страдает!
– Потерпит! Решу дела в Полонии и займусь семейными вопросами.
Принцесса уверилась в невозможности своего счастья, и с каждым днём всё больше опасалась появления какого-нибудь претендента на её руку, вдруг отец согласится не раздумывая. Она, конечно, сгущала краски. Часто в тех, кто не поддержал нас сразу, мы видим противника, не способного понять и желающего навредить. Особенно эти острые чувства присущи юности и неопытной молодости. Даже попытки матери утешить её, девушка отвергала. Будь у Ильберты подруга, с которой можно поделиться сокровенными мыслями, ей было б легче. Но, увы, такой роскоши принцесса не имела. В поисках уединения девушка скрывалась в парке, затворялась в своих покоях, но все будто сговорились в своём стремлении развлечь принцессу и досаждали ей. Однажды она приняла решение уйти из дворца, куда глаза глядят. Одевшись по возможности просто, Ильберта покинула родное гнездо, ей вспомнился полонийский принц Диоль. Виолет подробно рассказывал, как мальчик сбежал из императорского дворца и запутал следы. Беглянка направилась на рыночную площадь, где ожидали седоков извозчики. Она внимательно разглядывала всех, надеясь узнать того молодца, которого нанимал Диоль.