Вернуться
Шрифт:
Придушенно взвизгивала Рататоск, крякал-каркал с мачты Витамин. Остальные зрители внимали стуку дерева в почтительной тишине. Катрин заставляла вставать в спарринг всех, кроме девчонки и раба. Вини-Пух не уставал напоминать, что он прирожденный арбалетчик, но от синяков узкая специализация его не спасала. Несмотря на все еще беспокоящую его ногу, неплохо держался Ква, особенно, если работали коротким оружием. Иной раз и Сиге изумлял друзей. Его движения, порой весьма отличающиеся от человеческих, иной раз заставали врасплох и саму инструкторшу.
Жо хоть и скромничал, но втайне был доволен и собственными достижениями. После резни с островитянами, оставившей весьма путаные воспоминания, к юноше пришла уверенность. Жо начал повиноваться тому самому инстинкту, о котором столько толковала наставница. И Катрин была довольна. Понятно, своего одобрения она не высказала ни единым словом, но ученик и так понимал.
Всё было не так плохо. Вот только мифический Глор никак не желал приближаться. Мысль, о том что "Квадро" идет в никуда, преследовала всё настойчивее.
По коридору простучали шаги и Вини-Пух забарабанил в дверь предводительницы:
– Лодка, моя госпожа!
Жо выскочил в коридор. Катрин уже ворчала:
– Как же она отвязалась? Вы-то куда смотрели?
– Мы правильно смотрели, — обиделся Вини-Пух. — В смысле — Сиге правильно смотрел. Наше корыто на месте. Чужая лодка. Прямо по курсу.
Катрин немедленно нырнула в каюту за дополнительным оружием.
– Радар что показывает? Берег далеко?
– Вертушка? Вертушка рисует, что до берега очень далеко. Здесь широченная бухта. Островов нет. Мы, считайте, в открытом море.
Оторвавшись от подзорной трубы, Катрин сказала:
– Хрен его знает. Что-то беленькое чернеется. Может и не лодка. Тьма кромешная.
– Лодка, моя леди, — заверил стоящий у штурвала Сиге. — Узкая лодка, — человек шесть поместится. Но людей нет.
– Я тоже лодку вижу, — заявила кутающаяся в одеяло Рататоск.
– Брысь на место, грызун! — рявкнула Катрин.
Девчонка быстренько попятилась за спины моряков, но уходить вниз, естественно, не спешила.
– Лодка так лодка, — задумчиво сказала Катрин. — У Сиге не глаза, а прибор ночного виденья. Вопрос, — нужна нам эта лодка или без нее спокойно проживем?
– Обойдемся, — поспешно заверил Ква. — Знаю я эти брошенные корабли, тайники и прочие пещеры с сокровищами. Только сунешься — ни сокровищ, ни тайника, а у тебя самого руки неизвестно кто пообрывал. Лодка у нас и так есть. Зачем нам
– Ну как же? — заворчал Вини-Пух. — Что, даже и не посмотрим? Интересно откуда она. Вдруг из Глора?
– Ну и что если из Глора? — возразил Ква. — Куда он, Глор, денется? До него еще дней тридцать при хорошем ветре. Если мы вторую лодку заимеем — быстрее долетим?
– В лодке могут быть весла, — рассудительно заметил Сиге. — Весла нам пригодятся. На нашей лодке дрова, а не весла.
– Весла — это конечно, — неохотно согласился Квазимодо. — Но я бы все равно, подальше держался.
– Что же мы, — роты пиратов не испугались, а здесь и взглянуть боимся? — спросил Жо.
Катрин молчала.
– Лодку сносит, — предупредил Сиге.
– Ладно, подойдем ближе, посмотрим, — сказала Катрин. — Хотя случайные лодки мне не нравятся.
Сиге включил двигатели и "Квадро" осторожно подполз к лодке.
– Низко сидит, — прошептал Квазимодо. — Или воды набрала, или есть в ней кто-то.
– Давай арбалет на всякий случай. И где Зеро? Пусть багром зацепит.
– Голозадый вниз удрал, — сообщила Рататоск. — Обкакался.
– Ну, всё, я ему завтра покажу "медвежью" болезнь, — посулила Катрин. — А ты, островитянка, что гуляешь? Я что сказала?
– Ухожу, моя леди.
Катрин о девчонке уже забыла, всматривалась в темноту:
– Фу, нехорошая какая-то лодка. Ква, как у тебя живот?
– Трудно сказать, — пробормотал шкипер. — Я перед сном гальюн проверял. Организм еще сосредоточиться не успел.
Жо зацепил борт лодки багром, попытался подтянуть. Узкое суденышко поддавалось неохотно.
– Воды полно, — сказал юноша. — Брошенная посудина.
За плечом посапывал Вини-Пух с взведенным арбалетом. Квазимодо повыше поднял лампу, Катрин подсветила электрическим фонариком.
– Ну? — вытянул шею, оставшийся за штурвалом Сиге. — Что там?
– Да можно сказать, — ничего, — с некоторой задержкой сообщил Квазимодо. — Не то чтобы совсем брошенная, но...
Узкая лодка едва держалась на плаву, — внутри покачивалась черная морская вода, тускло отражающая неяркую луну. Весла аккуратно лежали по бортам. На корме устроился скелет. Ворот ветхой рубашки был распахнут, сквозь дыры в облепившей ребра темной коже, свободно плескалась вода. Голова покойника опиралась затылком о пристроенный в качестве подушки, мешок. Почти до воды свисали редкие длинные космы.
– М-да, видно от жажды погиб, — прошептала Катрин. — Не из простых был морячок. Видите, — кружева на воротнике. Да, не зря я земную твердь предпочитаю. Там бы давно червячки с жучками всё прибрали.
Жо никаких кружев не видел. Взгляд приковывало лицо мертвеца, — ничего, в сущности, необычного — мумифицированный труп, череп в растрескавшейся коже, полуулыбка ссохшихся губ. И всё же казалось, что гримаса долгих и мучительных страданий так и застыла на коричневом лице.
Катрин кашлянула: