Верные Клятве
Шрифт:
Кучер наконец-то смог развернуться и экипаж с продолжавшим орать ругательства бывшим Наместником наконец-то направился к воротам.
– Уже завтра! Вы все будете мертвы уже завтра!
Вэл, который собирался злорадно помахать Крэппи ручкой, когда его экипаж выедет за пределы Длани, не удержался и обернулся к Наместнице. Та стояла, невозмутимо скрестив руки на груди, и просто смотрела вслед уезжающей карете. На ее лице не было злорадства или страха. Прищурив глаза, она улыбалась краешком губ. Затем, дождавшись момента, когда экипаж с истошно вопящим Крэпом покинет пределы замка, а
Пожалуй, стоит попросить Эффи, местную портниху, сшить для новой хозяйки плащ потеплее. Календарная осень еще не закончилась, но здесь уже наступила зима. Снегопад, начавшийся вчера днем, закончился только ближе к утру, поэтому все вокруг было белым-бело. Легкий морозец, ударивший с утра, давал всем понять, что этот снег не растает, а выглянувшее с утра солнышко совершенно опьяняло. Малышня уже предвкушала великую снежную битву, как только взрослые отправятся по своим делам, а на лицах многих слуг было написано неподдельное желание отправиться на зимнюю охоту или рыбалку. Или за хворостом. Или за чем-нибудь еще, но только бы выбраться из духоты замка на волю. Туда, где морозный воздух обжигает легкие, где можно стать самим собой, не пытаясь никому угодить.
Северяне любят свою зиму, это правда.
Итак, через час в зале для приемов состоится общий сбор слуг, на котором что-то изменится. За эти сутки, которые Наместница была здесь, она ясно дала понять, что так же, как при Крэпе, они жить не будут. И, несмотря на все их страхи и опасения, пока что казалось, что жить они станут лучше. Вэл упрямо гнал эту надежду на лучшую жизнь подальше от себя. Но вчерашний плотный ужин из овощного рагу с кусочками оленины, глубокий ночной сон и завтрак, который тоже был не кукурузным, а состоял из двух больших кусков ржаного хлеба, двух вареных яиц и сыра, вкус которого Вэл успел уже забыть, делали свое дело. Он, совершенно того не желая, проникался симпатией к Терре Лирно. И не он один.
«На мою жизнь покушаться не будут», – так она сказала. Вчера это предположение показалось Вэлу безрассудным, но сегодня он был склонен с этим согласиться. Если эта женщина продолжит в том же духе, через неделю они будут ее на руках носить.
Наверное.
Вэл прошелся по двору, напомнил всем, кто там был о сборе через час, а сам взобрался на своего коня и покинул пределы замка, отправившись в деревню. Если повезет, он успеет вернуться вовремя. А если не успеет, то… Госпожа Лирно явно дала вчера понять, что дворецким ему не остаться.
Вот разжалует в дровосеки, будешь знать!
Главное, что Лиара теперь ее личная горничная, а это неплохо. В случае чего, он сможет доставать информацию через свою жену.
Морошка, деревня, примыкающая к Северной Длани, была довольно обширной, но Вэл торопился, поэтому не прошло и четверти часа, прежде чем он достигнул своей цели. Спешившись, он поднялся на крыльцо по нещадно скрипучим ступеням и постучался в дверь обшарпанного дома, некогда красивого и богатого. Теперь же краска слезла, покосившиеся ставни не закрывались, а дверь висела на одной петле. Но не нашлось еще сумасшедшего, который
Жутко заскрипев, дверь открылась, и на пороге появился Йошин, маг трех стихий. На вид ему было около пятидесяти, но кто знает, сколько ему было на самом деле. Вэл был еще совсем мальчишкой, когда впервые увидел мага. С тех пор прошло немало лет, Вэл успел повзрослеть, стать хозяином Снежной Ягоды и жениться, а Йошин так и не изменился.
– Это ты, – у Йошина был противный скрипучий голос, да и внешность не располагала. Черная борода, покрывавшая половину его лица была густой и кучерявой, густые брови нависали над чернющими глазами, а его привычка одеваться в черные балахоны завершала жутковатый образ. Глядя на него, никто не сомневался, что видит перед собой черного мага. И каждый ошибался. Йошин был магом трех стихий: Воздуха, Огня и Жизни.
– Что-то живот разболелся, даже кот не помогает, – произнес Вэл кодовую фразу.
– Проходи, – проскрипел Йошин и скрылся в доме.
Внутри жилище мага было намного приличнее внешнего фасада. Пол не скрипел, мебель была как новая, а стены были покрыты узорными коврами, привезенными из южной провинции. Вэл прошел в гостиную. В камине ревело пламя, пахло березовыми дровами и грибным супом. Впервые за долгое время Вэл не захлебнулся слюной.
Маг расположился в уютном кресле напротив камина и кивнул Вэлу на такое же чуть поодаль. Когда дворецкий сел, Йошин ответил на заданный вопрос.
– Новостей нет. Мы все еще не знаем, действительно ли ему удалось спастись.
Ну что ж, новости о якобы выжившем сыне старого Короля были лишь поводом прийти сюда. Сегодня Вэла интересовало другое.
– Йошин, мне нужна помощь, – сказал Вэл.
Маг ухмыльнулся.
– Когда это вы приходили справится о моем здоровье? – откидываясь на кресле, спросил он. – Вам всем нужна помощь. Всегда. Что на этот раз?
– Раскинь для меня кости, – попросил Вэл. – Вчера произошло кое-что странное, я хочу понять, что это значит.
– Если мне не изменяет память, вчера у нас сменилась власть. Ничего странного, – заявил Йошин. – Говорят, это внебрачная дочь узурпатора? Терра Лирно, ведь так?
– Да, – ответил Вэл. – Но я не поэтому поводу. Вчера я видел сон. И самое странное, что я не помню, как и где я заснул. Только пробуждение. Мне нужно знать, где вчера закончилась явь.
Йошин прикрыл глаза.
– Да ты в панике, Вэлли, – спустя пару минут заявил он. – Такого смятения еще надо добиться.
– Йошин, это важно! – Вэл подобрался на кресле. – Мне снилось… Демоны, я даже не могу понять, что из этого мне снилось, а что было явью! Раскинь кости для меня, прошу!
Маг еще раз прикрыл глаза. Вэл знал, что так он настраивается на него. Маг Жизни проникал в его сознание, считывая события вчерашнего дня из памяти Вэла.
– Ладно, – вдруг согласился он. Вэл удивился. Он не ожидал, что Йошин так быстро сдастся. – Только не забывай, что кости судьбы лучше всего раскидывают маги Света. Это их вотчина.
– Да знаю я, – отмахнулся Вэл. – Но, к сожалению, в моем распоряжении есть только ты.
Йошин усмехнулся и направился к выходу из гостиной.