Верона. Часть I
Шрифт:
– У тебя новая соседка?
– Да, вчера заселилась. Она с юридического факультета.
– Знаю, это я распорядилась, чтобы ее подселили именно к тебе. Хотела, чтобы вы подружились, – я подняла удивленные глаза, и декан пояснила: – У нее недавно в аварии погиб отец, и сейчас ей необходимы друзья. Девушка она не особо общительная, тяжело сходится с людьми.
Мне хотелось уточнить: «А вы точно говорите о Софии?», потому что моя соседка
– Ее мать сейчас разбирается в Лондоне с наследством, там все сложно. Поэтому какое-то время она будет без опеки.
– Теперь понятно, – не собиралась говорить это вслух, вырвалось.
– Она тебе не сказала? – догадалась декан.
Я покачала головой.
– Ну еще скажет. Так как? Могу я на тебя рассчитывать?
– Сделаю, что в моих силах, – я пожала плечами.
В аудитории меня уже ждала Анна.
– Идешь в субботу на вечеринку? Игорь всех приглашает.
Она говорила о сыне префекта, который все это время оказывал мне знаки внимания.
– Не знаю, а ты?
– Если ты пойдешь, Габриель меня отпустит.
На мой телефон пришло сообщение от Кати. Она написала, что если я готова, то могу выйти завтра на работу. Мною овладел неописуемый восторг, и я воскликнула: «Йес!». Анна выхватила у меня телефон.
– Это от Руссо? Да?
– Нет, отдай! – смеюсь я.
– Тогда почему ты так реагируешь?
Пытаюсь отобрать телефон, но подруга ловко уворачивается. В аудиторию входит препод, все рассаживаются по местам. Анна читает сообщение и с разочарованным видом отдает мне телефон.
– Работа? – шепчет она с удивлением.
Я рассказываю о бутике, о байкерской одежде. Она морщится и говорит:
– Ненавижу байкеров. Они все жлобы и невежды.
– Конечно, они ведь не читают под луной Мандельштама, – смеюсь я.
– И мнится мне: весь в музыке и пене, железный мир так нищенски дрожит, – выдает тут же Анна и лукаво щурится.
– Ой-ой-ой, – передразниваю я ее, – какие мы утонченные и возвышенные.
Мы прыскаем и получаем очередной нагоняй от препода. Ох! Как бы на этот раз нас не выгнали с лекции!
Сегодня суббота и мой первый рабочий день. Я дико волнуюсь, еще больше, чем перед собеседованием. Впишусь ли я в коллектив? Смогу ли работать с такими специфичными клиентами?
Подхожу к мотосалону и от шока застываю на месте. В трех огромных окнах висят новые рекламные постеры. На первом изображена рука парня, сдавливающая
В бутик я залетаю злая и бледная, как поганка.
– Все в порядке, Вера? – спрашивает меня с порога Катя.
Она стоит за стойкой рецепции и перебирает бумаги.
– Да, – лгу я и краснею.
– Скоро будет вечеринка, посвященная закрытию байкерского сезона, поэтому мы сегодня ожидаем поток посетителей.
Наш разговор прервал звон колокольчика. В салон вошли две супружеские пары с детьми. Судя по разговору, они не виделись год и спешили наверстать упущенное, наперебой рассказывая друг другу массу новостей. Дети галдели и перебивали взрослых вопросами и просьбами. К работе меня подключили с первой же минуты. У одной из женщин был грудной ребенок на руках. Пока он спал, она осторожно, боясь разбудить, передала младенца мужу, а сама прошла со мной и Катей в кабинку для примерки.
– Катюша, я хочу штаны в обтяжку, какие брала до беременности, – начала она с ходу давать распоряжения, – и куртку, как у Аквамарин, только со вставками из другого цвета.
Услышав имя, я встала, как вкопанная, и выпучила глаза, но, слава богу, на меня никто не обратил внимания. Это имя будет преследовать меня в кошмарах до скончания моих дней.
Катя дала знак, и одна из продавщиц метнулась на склад и принесла куртку и брюки. Вооружившись ниткой и иголкой, я выделила места наметочным швом, где нужно убрать, а где припустить. Переделывать немного, но хотелось, чтобы брюки сидели как влитые.
– К пятнице привезете? – осведомилась клиентка.
– Конечно, не волнуйся, – заверила ее Катя.
Следующие полчаса я занималась второй клиенткой, которая толком не знала, чего хочет, чем вымотала всем нервы. Я была поражена реакцией Кати: никакого раздражения, пока последний клиент не покинул салон, она вполне искренне улыбалась.
Конец ознакомительного фрагмента.