Верона. Часть III

Давыдова Инесса

Аристарх

Влад уведомил, что самолет будет готов к взлету через полтора часа, а значит, нам с Вероной пора выдвигаться.

– Детка, прощайся с гостями, нам пора.

Верона расплылась в улыбке.

– Брачная ночь?

– Она самая, – одной рукой отправляю подтверждение партнеру, другой сжимаю ее дрожащую коленку.

Моя малышка волнуется! Еще бы! Она знает: я, как самая нестабильная субстанция, могу вытворить что угодно, а по такой логике брачная ночь может

пройти как в снегах Антарктиды, так и в римских катакомбах.

Верона щебечет с подругами, целует мать и брата. А когда возвращается, я хватаю ее за руку и веду к выходу. Сажаю за руль одного из секьюрити. Прошу после аэропорта поставить тачку в гараж коттеджа. Курт обещал отогнать ее завтра в мастерскую для прокачки.

– Скажи старшему по смене, чтобы утром переслал мне запись с парковки, на которой виден джип без номеров, – говорю я водителю.

Как назло, Дракон не выходит на связь. Я бы пробил сейчас того, кто говорил с матерью. Что за движуха? Почему мать так странно себя вела?

Моя малышка забирается ко мне на колени и припадает губами к шее.

– Милый, – мурлычет Верона мне на ухо.

Я уже чувствую, как она трепещет от предвкушения, заглядываю ей в глаза и спрашиваю:

– Что, хитрюга? Хочешь выведать, куда мы едем?

Она кивает и закусывает нижнюю губу.

– Терпи, оно того стоит…

Верона хнычет, совсем как ребенок. А потом тянется к моим губам. Но нам еще предстоит перелет, а я могу завестись от ее поцелуев с полпинка, поэтому уклоняюсь и сдвигаю брови.

– Разве наша ночь уже не началась? – ей не понятна моя реакция.

– Фактически да, технически – нет.

– Ты снова говоришь загадками.

– Я такой!

Не добившись от меня объяснений, Верона сползает с колен. Больше она не паникует, не нервничает. С ролью жены еще не свыклась, но и подружкой себя не считает – это чувствуется в ее жестах и реакции на мои слова.

– Я люблю тебя, Пушочек, – шепчу ей в ухо.

Она поворачивается – лицо озаряет широкая улыбка.

– Я тоже тебя люблю.

Подъезжаем к таможенному терминалу с вывеской «Для служебного транспорта». Предъявляю загранпаспорта и отвечаю на вопросы таможенников. Верона навострила уши. Уже понимает, что происходит что-то необычное. Мы проходим ускоренную процедуру досмотра.

Джип останавливается перед Bombardier Challenger. Водитель открывает дверь. Помогаю Вероне выбраться из машины и показываю на трап.

– Нам туда.

– Что ты задумал? Экстрим-секс, пока владелец самолета не вернулся?

– Верона! Откуда у тебя в голове такие безумные идеи?

Она пожимает плечами и ухмыляется. Ходячая Дерзость!

Прежде чем мы успели подняться на борт, приехал Влад с женой – убей, не помню ее имя. Как глянул на его вторую половину, челюсть отвисла. У Вероны, кстати, тоже. На анорексичном тельце какая-то тряпочка, претендующая на высокое звание платья. Почему богатеи одевают своих жен по принципу «чем меньше – тем лучше»? По сравнению с ними чиксы в мотоклубе выглядят целомудренными монашками.

Я представил партнеру Верону, тот расплылся в похотливой улыбочке.

– Извините, что не приехали на банкет, – занимались сборами в поездку.

Мне хотелось съязвить, типа: хорош отмазываться, понятное дело, что мой клуб не то место, куда придет твоя жена – Пробирка с Голубой Кровью. Я живо представил ее реакцию на Ледоруба или Монстра: им достаточно заржать, не то чтобы заорать, и эта дамочка будет дергаться на полу в каталептическом припадке. Верона, по сравнению с ней, не женщина, а кремень!

С Владом мы партнеры уже два года. Сфера его интересов лежит в медицине и фармацевтике. Я и еще один его кореш – владельцы сети аптек. Моя доля – чуть меньше десяти процентов и приносит небольшой доход, но для меня это неважно. Главное, что я через это партнерство приобретаю новые связи.

Из рассказов Влада я знал, что женился он по расчету. На родине в Архангельске у него еще одна семья, а в Москве – куча любовниц. На словах звучит круто, а на деле один геморрой. Поэтому внешность Влада вполне соответствует образу жизни. Дерганый, измученный, в глазах тоска. Сейчас он в той стадии, которую я благополучно пережил: получает удовольствие только от бизнеса и движухи. Если мир хоть немного остановится, пустота, засевшая внутри, вырвется наружу и покромсает остатки разума в клочья.

Только я хотел открыть рот, как в подтверждение слов партнера водитель «Бентли» начал заносить в самолет многочисленный багаж. Откуда-то из глубин подсознания выплыли строчки стихотворения Маршака: «Дама сдавала багаж: диван, чемодан, саквояж, картину, корзину, картонку и маленькую собачонку». Дивана не было, но чемоданы напоминали его размером.

Собачонка, как и хозяйка, страдала анорексией. Меня она сразу невзлюбила, затряслась и угрожающе оголила клыки. Я прикинул на глаз вес и понял, что могу прибить ее силой яростного взгляда. Объятая тремором нечисть с внешностью дьявола начала поскуливать и склонила голову на бок, но тут вмешалась Верона и спасла животине жизнь.

Пока мы поднимались по трапу, я нашептывал Вероне, кто наши новые друзья. Малышка думала, что уже можно смахнуть с лица приклеенную улыбку и наконец-то получать удовольствие. Но мой настрой подсказал, что деловая часть мероприятия еще не закончена. Жестом она дала понять, что справится со своей ролью, и расплылась в улыбке перед стюардессами, будто они хозяйки самолета.

Пока мы размещались и готовились к отлету, Пробирка успела взорвать мозг всему экипажу. Все было не так, все было не такое! Верона смотрела на нее выпученными глазами. Я сжал ей руку, намекая, что ее лицо как книга с картинками. Она допетрила и начала нервно расправлять складки на платье, в точности как делает ее мамаша.