Вершина Великой революции. К 100-летию Октября

Коллектив авторов

Дело в том, что развитие вообще и историческое в особенности не может обойтись без революций, которые являются необходимым условием радикальных изменений в обществе. Эволюция в живых и общественных системах всегда содержала и содержит внутри себя революционные моменты, благодаря которым и происходят качественные изменения биологических и социальных организмов. Одним словом, мыслить эволюцию без революции невозможно ни в биологии, ни в обществе.

Не менее часто сегодня можно слышать высказывания о том, что Октябрьская революция на самом деле была не великим историческим событием, а «настоящим преступлением» большевиков. Об этом постоянно говорят многие либералы, консерваторы и воинствующие национал-патриоты, доказывающие якобы «незаконный» и «нелегитимный» характер «Октябрьского переворота» и Советской власти. Что можно сказать по этому поводу?

Только одно: любая крупная социальная революция есть нарушение законов прежней власти, но от этого она не может считаться преступлением, ибо в ходе такой революции прежние законы лишаются главной основы легитимности – массовой поддержки народа. Напротив, подлинная социальная революция, в отличие, например, от так называемых «цветных революций» и различных «майданов», всегда легитимна, ибо получает поддержку абсолютного большинства граждан страны. Именно таким явлением и стал Октябрь 1917 года, утвердивший Советскую власть, которую поддержало абсолютное большинство российского народа. Причем эта поддержка была не только политической: позднее Советскую власть защищали с оружием в руках миллионы рабочих и крестьян в Гражданской войне. Такова правда истории, и ее невозможно изменить никакими мифологемами и фальсификациями.

В настоящее время особенно распространен миф о том, что Октябрьская революция была не революцией, а простым «переворотом» кучки заговорщиков, являющихся агентами германской либо англо-американской разведки. Сюда же относятся утверждения о том, что Ленин якобы делал революцию на немецкие деньги, а Троцкий выполнял указания американо-сионистского капитала. И это говорится о людях, которые были наиболее радикальными противниками капитализма и национализма, о революционерах, чьи идеалы определялись коренными интересами трудящихся России и всего мира.

Данный миф сегодня активно навязывается общественному мнению многими историческими передачами по ТВ, хотя он давно опровергнут серьезными отечественными и зарубежными учеными. (См. работы Р. Кеннана о коллекции Сиссона, Г. Соболева о тайне немецкого золота, В. Логинова о записках Платтена и др.) Не обошли его своим критическим вниманием и авторы данной книги, показавшие полную беспочвенность таких утверждений. Заметим в этой связи: сторонники этого мифа, считающие себя, как правило, патриотами России, не понимают, что подобными утверждениями они сводят роль русского народа в истории до уровня простой марионетки, которой можно крутить кому угодно и как угодно. Чего стоит тогда их патриотизм?

Октябрьская революция, конечно, не заговор и не переворот кучки левых экстремистов или зарубежных агентов, а мощное народное действие, стихийно возникшее и, по сути своей, не зависевшее ни от отдельных вождей, будь они семи пядей во лбу, ни от партий, ни даже от желания отдельных классов. Еще Маркс говорил о том, что ни одна революция не может быть совершена партией, она совершается только народом. Аналогичную мысль неоднократно высказывал и Ленин, предостерегая: «Одной из самых больших и опасных ошибок коммунистов (как и вообще революционеров, успешно проделавших начало великой революции) является представление, будто бы революцию можно совершить руками одних революционеров» [1] .

1

Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 23.

Октябрьская революция была бы невозможна, если бы к главному ее творцу – пролетариату, составлявшему активное, но меньшинство российского общества, не присоединилось крестьянство – пусть относительно пассивное, но большинство населения страны, если бы его не поддержала значительная часть «разночинной» интеллигенции и выдающихся деятелей науки и культуры, если бы на ее защиту не встали солдаты и офицеры России. Вот почему любые разговоры о том, что Октябрь породили какие-то революционные экстремисты, отдельные «инородцы» или зарубежные агенты, не стоят и гроша.

Могут сказать, что Октябрьская революция называлась «переворотом» у самих революционеров и что этот термин часто использовали в своих работах В. Ленин и Л. Троцкий. Согласимся: политический переворот был. Но означает ли этот бесспорный факт, что Октябрь 1917 года не был революцией? Конечно, нет. Если не вдаваться в языковые тонкости, революция – всегда переворот, но не всякий переворот – революция. Революция –

это не только политический переворот, но и качественный сцоально-экономический и политико-идеологический скачок, ведущий к смене классов у власти, к смене общественного строя. Таким переворотом и была Октябрьская революция, впервые приведшая к власти на долгое время трудовые низы общества – рабочих и крестьян и связанную с ними интеллигенцию. В этом, в частности, и состоит ее величие и непреходящее историческое значение.

Еще раз подчеркнем: социальная революция тем и отличается от политической, что в ней происходит, как уже отмечалось, смена власти одного класса другим. Это положение чрезвычайно важно, без него нельзя ничего понять в социальной революции. Возьмите Великую французскую буржуазную революцию: мы увидим эту смену классов, когда власть аристократов-землеволадельцев была заменена властью буржуазии. То же самое мы видим в Октябрьской революции, где на смену буржуазно-монархической власти пришла власть рабочих и крестьян. Именно они, их Советы, взяли власть при помощи большевиков, и никакие последующие деформации советской власти не отменяют этого исторического факта.

Без классовой точки зрения невозможно понять социальное содержание революции. Что же касается политических революций, то ими в большинстве случаев оказываются именно перевороты, причем в узком смысле этого слоя – смены всего лищь политических элит в рамках одного и того же господствующего класса. Вот почему уже упомянутые «цветные революции» на постсоветском пространстве являются сугубо политическими революциями, по сути дела не более чем переворотами. Конечно, и в социальных революциях происходит смена политических элит, но элит, принадлежащих к разным классам. Любая революция по форме является политической, ибо ведет к изменению власти, но понять суть этой революции невозможно, не поняв, в чьих социально-классовых интересах она совершается.

Октябрьская революция была великой не только по своим социальным, но и мировым последствиям. Именно она открыла революционную эпоху перехода многих стран к социализму, породила в мире две социально противоположные системы, определившие ход исторического развития в XX веке, способствовала началу крушения колониальной системы и появлению новых стран «третьего мира».

Существует еще один давний миф, распространенный в свое время меньшевиками, – о том, что Октябрь на деле был не социалистической, а буржуазно-демократической революцией. На первый взгляд, это утверждение соответствовало действительности. Первые шаги Октября – «Декрет о мире» и «Декрет о земле», в основу которого был положен известный крестьянский наказ эсерам, – действительно были сугубо демократическими акциями, не выходящими за пределы требований буржуазно-демократической революции. Все так. Но, как известно, на этом Октябрьская революция не остановилась. Решив демократические задачи походя, она пошла дальше, утвердив Советы как власть рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, проведя национализацию земли, превратив в государственную собственность железнодорожный транспорт, наиболее крупные банки, заводы и фабрики, придав законодательные функции Госплану и т. д.

К сожалению, в наши дни, как и десятки лет назад, тезис о том, что это была, по сути дела, буржуазно-демократическая, а не социалистическая революция, снова и снова озвучивается в научной среде. Не будем долго останавливаться на этой проблеме: она достаточно подробно освещается во многих разделах данной книги. Отметим лишь один из аргументов данной точки зрения. Это аргумент о якобы исторической «неготовности России» к социалистическим преобразованиям. Сначала отошлем читателя к разбору этого аргумента у Р. Люксембург в ее полемике с К. Каутскими и у Ленина в его полемике с меньшевиками [2] . Здесь же отметим только одно: он связан с неверным пониманием самих предпосылок социалистической революции, что в свою очередь определяется вульгарно-экономическом прочтением марксизма, от которого в свое время отмежевывался сам К. Маркс.

2

См.: Роза Люксембург. Актуальные аспекты политической и научной деятельности (К 85-летию со дня гибели) Международная конференция в Москве 12 февраля 2004 г. C. 199–200, 230 и др. См.: В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 380–381.