Вершитель Судьбы. Книга первая
Шрифт:
– Господин, с оружием в подземелье запрещено спускаться, – один из легионеров наконец-то начал что-то подозревать. – Прошу вас воспользоваться городскими дорогами.
– Они мне не подходят, – Ахиллес впервые заговорил не в моем подсознании, где его слышал только я, а моими устами.
– Мы будем вынуждены применить силу, – голос стражника не был живым, он был похож на искусственный.
Не говоря больше ни слова, приблизившийся на расстояние удара, Ахиллес пробил голову ближайшему из противников. Страж, что стоял рядом с первой жертвой, даже не успел сообразить, что произошло,
Оставшиеся трое воинов побежали в атаку.
В этот раз молниеносных убийств не случилось. Ахиллесу пришлось принять полноценный бой против превосходящих количеством легионеров. Несмотря на то, что явно у него было меньше сил, чем у любого из стражей по отдельности, его тактика превосходила всех их вместе взятых. Да, его периодически сбивали с ног, так как не хватало защиты, чтобы полностью гасить силу вражеских атак, но это не мешало Ахиллесу буквально танцевать между ними и при любой возможности проводить атаки, каждая из которых неминуемо наносила раны. В какой-то момент я понял, что кинжал с ними просто забавляется. Он упивался этим сражением.
Но уже скоро, когда все легионеры получили достаточное количество ударов в различные участки тел, он перестал тянуть время и изменил тактику. Сначала колющий удар пришелся прямо в подбородок одного из стражей. Выхватив его меч, Ахиллес отрубил руку с оружием следующему, затем отрубил вторую руку и только после этого снес его голову с плеч, поймав эту самою голову прямо на лезвие кинжала. Последнему досталось не менее жестокая расправа. Сначала Ахиллес бросил в него меч, который пронзил легкие. Затем швырнул отнятый у предыдущий жертвы топор, который попал в плечо и там застрял. Подойдя к полностью обездвиженному легионеру, Ахиллес медленно достал меч, раскрыв рану, из которой хлынул ледяной воздух. А после, молниеносно ударил этим же мечом прямо по топору, создав этим самым направленный энергетический взрыв, разрубивший тело жертвы по диагонали. А завершил этот бой прямым ударом кинжала в голову.
Забрав энергию последнего стражника, кинжал вспыхнул белым светом, готовый к очередному улучшению. Только в этот раз по всему тело прошелся еще и электрический разряд. Через пару мгновений вместо кинжала в руке был небольшой меч.
Ахиллес направился к выходу на улицу.
– Куда ты пошел? – после этого улучшения я не только не мог увидеть тайных замыслов Ахиллеса, но и потерял доступ абсолютно ко всем его мыслям. Я попытался крикнуть, но получилось издать лишь обрывистый хрип. – Подземелье в другой стороне.
– Поздно, Дариолл. Я меняю план, – Ахиллес не спешил отправляться в ножны. – Лучше выйдем на площадь.
– Зачем?
– Убивать!
– Убивать? Ты свихнулся?
– Перестань мне надоедать, – высокомерно ответил Ахиллес, полностью контролируя мое тело.
– Кого ты собрался там убивать? Ты там только нас самих убьешь!
– Не нас. Только тебя…
Ловко крутя мечом, Ахиллес вышел наружу и тут же отхватил резкий удар солнечным лучом, что освещал весь фасад Центра Молитв. Разноголосый гул ожившего города ворвался в слух. Некогда угрюмый и мрачный, город оживился во всех смыслах.
Территория площади наполнилась несметным числом обывателей. Подобно безмозглым зомби, часто спотыкаясь и даже падая, беспорядочной гурьбой они пёрли со всех улиц и строений. Некоторые выпадали прямо из окон – грохались в толпу, сбивая с ног мимо проходящих. Несмотря на тотальное отсутствие разума, каждый из них был по-своему индивидуален. Кто-то рвался к цели расталкивая единоплеменников. Кто-то перемещался исключительно ползком. Кто-то бился о колонну, не понимая, как ее обойти. Кто-то, придерживая тонкими ручонками здоровенную безликую голову, мотался из стороны в сторону.
Бесноватые страдальцы так же отличались очертаниями лиц, ростом и объёмом. Имелись необхватные толстяки, которые плелись, не замечая никого. Встречались дистрофики, постоянно попадающие под раздачу от тех, что крепче и больше. Многорукие великаны, хватающие рядом идущих и швыряющие их в стороны. Яйцевидные сгустки энергии, катающиеся меж ног, как мячики. Крылатые твари, пытавшиеся взлететь, но постоянно падавшие кому-либо на голову.
В орде мучеников творилась полная сумятица.
– Ахиллес, опомнись! – глядя на бестолковую, но пугающую ораву разнородных душ, я попытался достучаться до него. – Выпусти меня! Верни контроль!
– Поздно, Дариолл, поздно, – жадно изучая толпу всевозможных жертв, пренебрежительно ответил Ахиллес. – Воин слишком долго спал. Веками спал в жестоких грёзах тьмы. Бесконечно молил об искуплении вины. И вот судьба проявила благосклонность, одарив возможностью восстать. Судьба любит храбрых воителей. И подвести её воитель не имеет права. Воин ждал этого момента целую вечность. Теперь никому не отразить его атаки!
– Прекрати! Зачем ты желаешь моей смерти?
– Твоя смерть – залог моей жизни.
– Но ведь ты не мёртв!
– Не мёртв, но и не свободен!
– Но разве по моей вине ты потерял свободу?
– Ты прав! Не по твоей вине. Меня обрек на бессмертное заточение отнюдь не ты. Но я никогда не смирюсь с тем унижением, которое мне пришлось пережить. Меня перековали в собственность юному готовцу, кабы возвысить его к пределам мастерства великого воина! Но и я воин! И смириться с рангом марионетки в чужих руках мой разум не способен. Поэтому я овладею твоим телом, чтобы напиться местью и сразить безумца, что посмел опозорить имя великого Ахиллеса.
– Вот видишь! Ты сам понимаешь, что я ни в чем не виноват. Верни контроль!
– Да, ты ни в чем не виноват. Ты лишь неудачник. Неудачный эксперимент. А вот создатель твой пожалеет, что решил безрассудно играть с огнём, – толпа приблизилась на расстояние прыжка, и Ахиллес, запустив режим боя, отсёк моё присутствие. – Теперь замолкни.
Снова наполнив грудь ледяным воздухом и, напитав суставы пламенной энергией, Ахиллес, подобно непреодолимой стене, преградил стезю смертников. Разноликие существа, завидев алчный взгляд, притихали, и принялись обходить опасность, словно пропасть. Один хиленький ходок, не смотрящий вперёд, умудрился вывалился из общего вороха и там уткнулся на тупик судьбы. Едва он поднял голову, чтобы увидеть, кто преградил ему путь, получил колющий удар.