Versipellis
Шрифт:
— Малакода, — глухо отозвался он.
Оборотень наступил на её грудь. С омерзением окинул взглядом тело. И, когда водитель с криками выбежал из автомобиля, прыгнул, проламливая ребра, что острыми обломками впились в плевру и сердце. Он побежал, затерялся в переулках, растворился в шуме города, оставив прошлое позади.
На крыше здания правительства, ранее…
Арман скучающе водил рукой по установке. Поднявшийся ветер уже проник под кожу и достал до старых костей, заставляя оборотня дрожать. Себула не отвечал, хотя его телефон был в сети. Несколько раз старейшина успел решить, что это утомительное занятие ему не сдалось и уже направлялся к люку, ведущему на запасную лестницу, но всё равно возвращался, представляя, какие могут быть последствия, если он подорвет, только-только появившееся, доверие начальства. Когда волки уже приближались к зданию и он перестал видеть начало колонны,
Когда он точно убедился в том, что ни один кристалл не активен, попробовал прикоснуться — холодные грани приятно скользнули по коже. Стараясь не задеть серебро, он вынул из пазов неизвестный ему амулет, что стоял последним. Тот не издал характерного щелчка, что прошло мимо ушей старейшины, который последние полчаса слышал лишь завывания ветра и отдаленный вой сирен. На свет турмалин оказался необычайно красив, но это не дало Арману никаких новых сведений. Потеряв интерес к этому занятию, он вернул камень на место, но тот чуть было не выпал. Тогда пришлось придавить его ладонью, подцепив ногтем, и с силой вжать в отсек. Волк не успел даже осознать, что произошло: минералы один за одним засветились и затрещали, наполняясь зарядом, установка скрипнула и он испуганно отшатнулся ближе к краю крыши. Луч врезался в его тело сбоку, своей мощью повалил на пол. Защитный минерал разогрелся и лопнул, оставляя в перстне лишь мелкие осколки. Оборотень не мог даже закричать — его тело будто начало плавиться и растекаться. Энергия утекала с каждым мгновеньем, заставляя тело превращаться, увядать, сохнуть. Магия усиливалась и своим светом поглотила оборотня целиком. Арман, старейшина и предатель, интриган и манипулятор, лежал, скрючившись на крыше здания правительства, на самой вершине. Установка задымилась, открытый отсек выплюнул минералы один за другим и луч сжался до точки, а затем погас.
Позже…
Я вышел на балкон из кабинета председателя. На улице всё ещё стоял гам, но активных столкновений больше не было. Завидев меня оборотни взвыли, торжественно, радостно. Как не выли ни в одно полнолуние за эти семь лет. Я отшатнулся от неожиданности, но брат, вынырнувший из тени, положил мне руку на плечо, призывая оставаться на месте. Вскоре нас нашел Арес. Верные товарищи за спиной и тысячи волков, смотрящих на меня — каких-то девятнадцать дней назад я и не мог представить, что такое возможно. Этот путь сделал меня сильнее, открыл взору то, о чем я и не подозревал, породил пламя, что соединило души. Но бой ещё не окончен.
Перед зданием правительства остановился автомобиль. Я знал кто это и спускаться приветствовать не собирался. Лишь крикнул, чтобы волки его пропустили внутрь. Председатель, нарочито вальяжно, скрывая напряжённость, вошёл в кабинет, подобрался ближе и сказал:
— Думаю, есть смысл созвать экстренное совещание.
— Оно уже собралось, — в той же манере ответил я, кивнув в сторону улицы.
Мы сели друг напротив друга. Каждый с двумя бойцами, позади кресел. Сейчас всё и решится.
— Я заслушал ваш манифест, — откашлявшись начал мужчина. — И у меня есть несколько вопросов.
— Тогда могу прочитать его ещё раз.
— Алекс, мы с вами взрослые и серьезные, — он запнулся и продолжил. — Люди. Надобность всего этого цирка я ещё понять могу. Но теперь-то давайте говорить по-существу.
Я окинул взглядом комнату, дорогой деревянный стол, собеседника, пригляделся к его часам и золотой цепи на шее, заметил капли пота, что стекали по его виску, дергающуюся ногу.
— Давайте так, — не дождавшись моего ответа, сказал председатель. — Вы хотите больше прав? Хорошо, мы можем это устроить. Хотите заседать в правительстве наравне с людьми? Думаю, это реально. Если…
— Уже было озвучено, чего мы хотим, — прервал я его.
— Но вы же понимаете, что у всего есть пределы. Не могут все чиновники в раз сложить свои полномочия и оставить народ в такой вакханалии. Я призываю вас к компромиссу, Алекс. Подумайте хорошо, ведь второго шанса не будет.
Я стиснул зубы. Мое согласие будет означать повторение судьбы сопротивления: видимость прав, видимость свободы, красивая вылизанная картинка, с ужасающими зверствами, ею скрываемыми. Но, если я дам отказ…
— Нет.
— Нет? Алекс, вы шутите или совсем тупой? Будет по-плохому, вас весь ваш драный вид будет проклинать!
— Вы обещали не давать вторых шансов, — рыком напомнил я. — И я дал свой ответ.
Председатель оскалился, резко встал и отошел к двери. В тот миг я увидел ослепительную вспышку, незримая сила отбросила меня к стене, и только потом до ушей донёсся грохот.
В то же время…
Когда
В то же время, наверху…
Председатель правительства пошатнулся, но тут же был подхвачен охраной. Его повели под руки к одному из тайных ходов, что спускались прямиком к закрытому тоннелю, не имевшему ни единого стороннего прохода, его личному плану "Б". Он шел неспешно, он мог себе позволить. Ведь "по-плохому" не оставляло шанса никому.
В кабинете…
Вендиго первым понял, что произошло. Он повалился на бок и вытащил свое тело из под тяжёлого деревянного стола. Оно будто бы сходило с ума — воплощаясь безостановочно. Крупная чернеющая борозда пролегла по коже через его грудь — новая отметина, полученная от рук людей. Оборотень сосредоточился и силой заставил себя принять промежуточную форму. Звуки вокруг доносились словно через толщу воды, но он знал, что внизу идёт стрельба. Навалившись всем весом на стол, он смог перевернуть его. Алекс лежал с открытыми глазами, он также не мог принять воплощение, его грудь тяжело и часто вздымалась, а руки сжались в кулаки под обломками на полу. Брат поставил его на ноги, позвал, потряс за плечо, крича ему и не слыша собственного голоса. Следом поднялся Арес, но не сказал ни слова, прислушиваясь, осматривая произошедшее, вытаскивая из себя, вошедшие под кожу осколки гранаты. Пять секунд понадобилось лидеру на то,чтобы прийти в себя. А когда это произошло, он взвыл, принял волчью ипостась и с рёвом бросился в коридор. Его огонь не затух, а разгорелся с новой, невиданной ранее, силой, грозясь сжечь всё на своём пути.
В то же время…
Оден, прижавшись к стене, в каком-то сантиметре от попадания, видел перед собой морок — тени в два ряда прошли мимо, не заметив волка. Он оказался за их спинами и увидел других уцелевших — растерянных, павших духом, но живых. Дым начинал рассеиваться и вожак поспешил. Он набросился на спину бойца, вгрызся в плечо и повалил, тот от боли нажал на спусковой крючок и ещё трое легли рядом. Проплешина в рядах позволила другим оборотням атаковать — они воплощались и перекидывали людей через себя с нечеловеческой силой, разбивая черепа, когтями прорывали вены, зубами ломая кости лица. Волки бились ожесточенно, вкладывая в каждый удар всю свою звериную силу и насыщаясь ею вновь каждую секунду, когда их не настигала смерть. Пули летели во все стороны, новые и новые трупы преграждали путь. Дыма уже не было вовсе, но глаза и людей, и оборотней застилал инстинкт — чтобы выжить, нужно убить. И они убивали. Пока последний человек с хрипом не упал наземь. Его разорванные мышцы оголили позвоночник, а в глазах за шлемом и маской застыл чудовищный ужас. У всех них. Восьмерых оставшихся. Оден окинул невидящим взглядом пространство, себя, собратьев. Он упал от бессилия, в лужу чужой крови — волчьей или человеческой, или обоих сразу. Вожак смотрел в неё на свое отражение и не видел на нем радости от выигранной битвы.
В коридорах наверху…
Алекс бежал вперед, ведомый одной лишь силой, рвущейся из него. Он чувствовал их, знал, где искать. Собственным телом проломил дверь, отбросил в сторону увесистый диван и рванул на себя крышку люка. Вендиго и Арес, мчались следом. Как только их лапы коснулись плитки лестницы и шаги эхом разнеслись по тоннелю, полетели пули. Оборотень уклонялся, не на секунду не сбавляя темп. Он не думал о смерти, не видел её в, проносящихся мимо, снарядах, не ощущал в запахе пороха, не позволял себе страха перед ней. Алекс не узнавал себя, но и не хотел — цель уже трепыхалась в удушливом страхе, кусала губы и он, казалось, мог ощутить этот металлический вкус на своих клыках. Одновременно оттолкнувшись от земли, волки набросились на охранников. Но лидер не стал разрывать добычу, как товарищи. Он продолжал бежать, пока мягкая тушка председателя не упала под весом его лап. Бой был окончен.