Вертоград
Шрифт:
Эти двое встречались ежедневно на протяжении двух недель.
Ирина будит Неробова и хочет рассказать об этом, но он только машет рукой:
– Не сейчас. Спать.
Утром она всё ещё сидит перед компьютером.
– Уже проснулась?
Она смотрит перед собой невидящим взором. Время идет, а она так и не решила, то делать дальше.
Глава 3.
Лиственницы (лат.
Larix decidua
)
Неробов
Неробову, преуспевшему в точных науках, это особенно нравилось. Из него мог бы выйти математик, и его решение заняться юриспруденцией отец воспринял как шутку, но Николай Ильич уверял, что ему действительно по душе профессия следователя. Ещё больше ему нравилась мысль, что он станет раскапывать таинственные преступления.
Математикой пришлось пожертвовать, но никто не мог запретит ему любоваться лиственницами с их безупречно ровными ветвями.
Поскольку самого Неробова не включили в следственную бригаду, то сведения он получал через капитана Абросимова.
По словам портье, постоялец в номер не заселялся, но этому противоречил чемодан под кроватью, который Неробов видел собственными глазами. Как он и ожидал, Башаров этого чемодана не обнаружил, как и мазка крови на ванне. Значит, там убрался кто-то из служащих гостиницы, он же вынес и чемодан. Портье тоже в деле, он удалил данные постояльца из компьютера. Если бы Неробов сам вел следствие, он бы добился правды.
Он попытался намекнуть Башарову, что надо получше расспросить дежурную смену в гостинице.
– Не мешай мне работать.
Разговора не вышло. Слушать глупости и вранье ему не хотелось.
Чтобы успокоиться, Николай Ильич смотрел на лиственницы. Парк стоял в тишине – без ветра, без огней. Своё пристрастие к этим деревьям он объяснял так. У лиственниц имелись черты, свойственные елкам, но отличие составляла мягкая травяная нежность хвои, которая меняла картину мироздания, а возможно, её дополняла. Вот и про Неробова говорили, что он как-то особенно мягок, а это черта, которую в характере следователей пропускали.
К десяти утра у него был вызван первый посетитель, антиквар Бурденков, который уже пришел и ждал в коридоре.
– Вы по вчерашней краже меня дёрнули? Я ни при делах.
Вот артист! Про вчерашнюю кражу даже Неробов не знает, не успел прочесть сводку, а этот уголовный элемент уже в курсе.
– С этим мы еще разбираемся, а по Нагорной вопрос конкретный имеется. У тебя со скупщиком конфликт был? Сразу же после этого его и грабанули?
– Вы-то Николай Ильич, чего барыг слушаете?
– Светило – это ты, Константин Петрович. Знаешь, сколько тебе по совокупности эпизодов светит? Когда отрабатывать начнешь?
– Разве я отказываюсь сотрудничать? Я всем сердцем!
В глаза Бурденков мог улыбаться, что не помешало бы ему настрочить жалобу в прокуратуру. На крайний случай Неробов имел план следственных мероприятий, подписанный именем Дубровина, но отправлять на графологическую экспертизу этот документ ему не хотелось.
– Каково происхождение иконы? – прямо спросил он.
– А разве вам Полевая не сказала? Вы же с ней, – и он потер пальцами в неприличном жесте.
– Ну, ё-моё, Константин Петрович, а еще интеллигентный человеком, высшее образование имеешь. Ты-то откуда знаешь? Или свечку держал?
– Про икону меня уже Журавлев спрашивал. Башаров тоже звонил, грозил, что меня закроют, если я что утаю. Вы, стало быть, третий.
Бурденков – интеллигент в первом поколении и грабитель – в третьем. Его прадед участвовал в экспроприации монастырских сокровищ, так что его сведениям можно доверять. Образ из монастырских сокровищ, «Моление Богородицы в цветах» при погроме найти не удалось. Все остальное из области фантазий.
«Найди меня утром», – написал Дубровин в записке. Это напоминало крик о помощи.
Для Неробова оставался загадкой интерес к иконе Журавлева и Башарова, прежде не имевших дел с предметами искусства. Скорость реакции впечатляла. Следователь Журавлев в нарушение субординации через голову старшего товарища вломился в кабинет Дубровина и забрал все бумаги. Что предпринял Башаров, неизвестно, он всегда проявлял осторожность. Крикливый Жула мог дать ему сто очков вперед по напористости.
Сейчас эти двое заперлись в кабинете у начальства. Секретарша – единственная, кто может объяснить, чем они там занимаются.
– Сразу включились в работу. Ищут деньги.
Ах, да, Башаров – это собственная безопасность, он ловит всех на взятках, раскрывает преступления среди работников следственного отдела.
Неробов прикидывает, как бы поделикатней выспросить про наследство и спрашивает не отлучался ли полковник недавно на похороны. Нет, Вероника не слышала о каких-либо умерших родственниках, но только вдова Дубровина может сказать точно. Неробов берет у нее адрес. Значит, придется ехать к вдове, а заодно спросить и не вел ли ее муж расследование, о котором никому не говорил.
Расследование в тупике, но дело набирает оборот. Звонит вдова Дубровина, интересуется ходом следствия. Башаров ведет с ней продолжительную беседу, но она просит переключить ее телефон на Неробова.
Вдова живет на даче, и ей удобно, чтобы он приехал прямо сейчас. Это неудобно Неробову, жена которого некстати взяла машину, чтобы ехать на рынок, так что все надежды на такси, которое придется ждать десять минут. Неробов сбросил заказ, потом повторил его. Пришел новый ответ. Такси подъедет через две минуты. Прекрасно.