Вертоград
Шрифт:
– Злой ты, Коля, – включается в игру генерал. – Да мы с Иринушкой беседуем только.
– А чего вы на кухне! Идем в залу, сейчас футбол будем смотреть! – в кои веки Неробову повезло попасть на трансляцию.
Ирина удалилась к себе. Сама она мужских попоек избегала и футболу предпочитала чтение книг. К тому же она не любила семечек подсолнечника, а потому входила в комнату, если только крики становились особенно громкими. Что у них такое болит, что трое взрослых людей лежали на ковре и орали.
– Здоров ли ты, Коля? –
– С утра ничего не болело. Ты не ходи пока. Когда ты входишь, Ир, играет тревожная музыка.
Во втором часу ночи она отправилась в постель, чтобы беспробудно проспать восемь часов. Она не знала, насколько жестоко, зачем и за какие грехи, возвращался в свои 60 лет к жизни следователя Неробов, но эта перемена доставила ему радость. Сквозь сон она слышала его слова:
«Я прекращаю всякие церемонии, и с сегодняшнего дня начну вас учить любить, если не себя, то хотя бы справедливость!»
Закончив с чаем, они подъедали содержимое холодильника.
Это как нужно было провести ночь субботы, что воскресным утром в окно пахнуло пивом с соседней квартиры.
– Из тебя, Неробов, вышел бы футбольный судья, отлично бы справился, лучше тех козлов, – игриво заметил Михаил Иванович, запивая пиво водочкой.
Чего умел Миша Хлебнов? Он получал необходимый и технически правильный результат по разработке технологии, не вдаваясь во все нюансы конкретного процесса. Ну и, пожалуй, убедительно болтать «просто о сложном», даже по теме, с которой знаком поверхностно.
И только Толяныч смотрел хмуро.
– Слушай, Ильич. Я вот что хочу спросить. Нельзя ли вместо тебя мне какую-нибудь красотку куратором.
Лучше бы помолчал, дурачок. Вон как Ирина насторожилась. А ведь уже легла спать.
Неробов брился и разглядывал себя в зеркало. Словно это был вовсе не он, а двойник из его расследования, умелый и энергичный парень. В совершенно бесцветной и аскетичной обстановке утреннего города он выглядел на удивление чистым и ухоженным.
Поутру за Хлебновым приехал Акимов и забрал его отсыпаться в гостиницу.
Неробов помог довести его до такси.
– Коля, опять в костюме? – удивляется Ирина. – Вроде бы у тебя отпуск.
Неробов улыбается, ему так привычней. На время регаты он взял дни за свой счет.
Просто заскочу в одно место, Ир. Это по старому делу. И всё – никаких расследований. Будем радоваться жизни!
В морге ему надо поговорить с экспертом насчет неопознанного трупа. Выяснилось, что напрасно торопился, расследование передали Гришиной. Она уже на ногах.
– Что не спится, Инна Николаевна?
Выглядит она мрачно, и шутки не поддерживает.
– Если коротко, то труп не криминальный: уровень спирта в крови у утопленника зашкаливает, в желудке слизь от рыбьей чешуи. Вот отчет, короткий.
– Вещи можно посмотреть?
– Какая-то бумажка в целлофане. Текст не читается, то есть следы фиолетовой печати. Смотри.
– Если это рыбак, остается найти его плав средство. И чего людям не живется? – бормотал Неробов, осматривая бумажный комок. – А ведь это справка по инвалидности. Передайте Чернояровой, чтобы поискала среди инвалидов. Пусть набирается опыта. У самой как?
– Беда, хоть увольняйся, – вздыхает Гришина. – Всю ночь названивала Милашке. Пришла домой утром.
– Сколько ей?
– Тринадцать исполнилось. Я ее контролирую, но она уходит из дома, говорит, что к отцу. Я так больше не могу. В школе ее называют безотцовщина. А что я могу поделать?
– А поговорить?
– Попробовала, но только стану нажимать, грозится выпрыгнуть в окно.
– Причина?
–У нее новая подружка, ей восемнадцать лет, крутит с парнями и курит вейп. Неужели между ними есть что-то общее? Но они гуляют в одной компании, курят. Миленку застукали в школе с вейпом, вызвали меня, а когда я пригрозила запереть ее дома, она пригрозила выпрыгнуть в окно. Скажи. Это нормально?
– А поговорить с той девушкой пробовала?
– Бесполезно. На ней пробы ставить негде.
– Если она стала притягательной для мошенников, то есть один способ – перцовый баллончик, – советует Неробов.
Недавно они задержали шутника, который терроризировал работу школы. Баллончик был их трофеем. Из вещдоков его изъяли, поскольку уголовного дела на несовершеннолетнего не завели.
Гришина сказала, что только больной на голову может дать в школу ребенку баллончик, однако взяла совет на заметку. Ей требовалось время, чтобы обдумать проблему.
За всеми этими заботами Неробов едва не пропустил начала регаты в воскресенье.
…Из-за его опоздания рулевой разгоняет яхту на максимальной скорости 48 узлов, если бы не гнали так, то бы ничего и не случилось. За штурвалом генерал Хлебнов, но у него замедленная реакция, сказывается отсутствие навыков из-за стажа руководящей работы. Им наперерез устремляется гидроскутер с седоком, и тут на помощь приходит Анисимов, он перехватывает штурвал и уводит яхту от столкновения. К счастью, все целы.
Со стартом регаты катера словно спустили с поводка, и они несутся вперед, следуя ровно, пока какой-нибудь не вырывается вперед. Это фаворит регаты Митов. На нем теплый белый свитер с синими полосами и белые джинсы, а на голове – капитанская фуражка. Неробов следит за катером Митова, который вначале шел бок о бок с яхтой, но потом потерял управление и врезался в опору моста.
Яхта быстро вырвалась вперед, оставив аварию позади, но Неробов остановил гонку. По его приказу катера водоохраны оградили место происшествия, не давая никому приблизиться, а молодые яхтсмены ныряли возле разбитого катера в поисках пострадавшего. Когда Митова вытащили, он был мертв.