Верю, судьба!

Белецкая Екатерина

Касси молчала.

–  Так что ты предлагаешь?
– снова спросил Атис.

–  Я никаких ангелов не видала, - наконец сказала она.
– Никакая судьба меня не звала и не вела. И я не собираюсь ломать себе жизнь из-за древних бредней, пусть даже очень красивых. Я не полечу никуда. Мне плевать, какого я там рода, у меня есть своя жизнь, и лучше синица в руке, чем журавль в небе. Лучше я вернусь к отцу, он меня прибьет, конечно, но это лучше, чем из-за дурацких цветов всего лишиться, положения, имени, денег… А ты беги вместе с Алмазными, беги в свободную зону. Они возьмут тебя, я тебе отдам свои драгоценности, скажу, что нас ограбили, мне поверят. Атис, прости, ну что мне еще делать? Да, я боюсь, боюсь! Я же просто женщина!

Атис молча смотрел на нее, понимая - шутки кончились. Касси до какого-то момента играла в игру, которая казалась ей забавной и замечательной. Беглый преступник, волшебная пирамидка, огромные цветы, тайны и загадки. Но когда игра стала превращаться во что-то большее, она решила, что хватит.

–  Хорошо, Касси, - кивнул он.
– Я понял. Прости, что я втянул тебя в это всё. Я бы мог тебе сказать, что это подло, но не скажу. И про то, что одно из семян было твоим, не скажу тоже. Ты сама всё и так знаешь. Только, понимаешь ли, я не знаю, как ты сумеешь быть прежней после того, что с нами случилось. Ну, сама решишь. Не маленькая.

–  Пусть подло, - с ожесточением сказала Касси.
– Но я не хочу ломать себе жизнь. А ты лети, Атис. Тебе одному будет легче добраться до свободной зоны. Ты лети, а я завтра утром возвращаюсь в город. Все и так зашло слишком далеко.

–  Посмотрим, - пожал плечами Атис.
– Я полечу, что мне остается. Вот только почему-то мне кажется, ты потом будешь жалеть, что…

Он не договорил. Просто не знал, о чем тут можно сказать. Переубеждать Касси ему не хотелось, он видел - это бесполезно. Иной раз человек словно бы говорит - "переубеди меня, докажи мне, что я не прав", но к этому случаю это не относилось.

–  Ладно, пошли спать, - Атис подошел к двери, остановился.
– Эх, Касси. Такое огромное небо, и всё достанется только мне. Наверное, это неправильно.

Он вышел, тихо притворив за собой дверь. Касси осталась одна в пустой кухне. Атис уже не увидел, как Касси, едва дождавшись, когда стихнут его шаги, всхлипнула раз, другой, тут же вскочила, щелкнула замком кухонной двери, и только тогда позволила себе откровенно расплакаться.

* * *

Атис не спал. Он лежал в своей постели, прислушиваясь к звукам ночного дома. Едва слышный зимний ветер за окном, шорох мышей в подвале, на кухне капает вода из крана. Абсолютной тишины не бывает, дом живет какой-то своей тайной жизнью, и жизнь эта дает о себе знать - шорохами, вздохами, скрипом дерева, ветром. Как жаль!… Черт возьми, как же всё-таки жаль, что она отказалась. Ну почему?

Атис перевернулся на бок, натянул повыше одеяло.

Обидно. Снова один. Судьба, наверное, такая - остаться одному. Ну, что поделаешь. Надо будет попросить Касси позаботиться о коте. Если он улетит, то надо же на кого-то оставить Абсорбента. А забрать можно будет потом, когда придет время возвращаться.

"Куда возвращаться?
– вкрадчиво спросил его внутренний голос.
– Опомнись! Неизвестно, что вообще с тобой будет после этого полета. Может быть, ты умрешь. Может быть, ты не сумеешь добраться обратно. Не так уж Касси и не права, верно? Может быть, стоит подумать головой о том, что с тобой будет дальше?"

Атис тяжело вздохнул. Да уж, внутренний голос, не так ты и не прав. Дальше будет вообще неизвестно что. Если оно вообще будет, это дальше. Надо решать, надо решать.

Он и сам не заметил, как стал задремывать, невеселые мысли отступили куда-то на второй план, глаза закрылись сами собой. Ладно. Как-нибудь переживем, думалось ему. Я родился под счастливой звездой, и всё у меня будет в порядке…

Неожиданно внизу, где-то на улице, раздался дикий грохот и вопль:

–  А вот я вас!!!

Атис вскочил, как подброшенный. Что такое?!

–  Ааааааааа!!!

Бабах!…

–  А ну пошли вон!
– Надрывался кто-то.
– Вот ща палкой как дам!!! Кыш!!! Кыш!!!

Шандарах!… Человеческому голосу вторил звонкий собачий лай, внизу что-то билось, рушилось, и внезапно стены дома потряс тяжкий удар, от которого дрогнули стекла.

Атис, поспешно натянув на себя штаны и рубаху, выскочил в коридор. Навстречу ему выбежали Касси, Серафима и лама, держащий на руках кота.

Волосы Касси торчали дыбом, сама она была босиком, но тоже успела второпях нацепить блузку и штаны.

–  Что это?
– вскрикнула она.
– Атис, где это? Внизу? Оранжерея!

Она первая бросилась вниз по лестнице, за ней следом - остальные.

Внизу царил мрак, Атис щелкнул выключателем - и вовремя. Мимо него в каких-то десяти сантиметрах со свистом пронеслось нечто огромное, и исчезло в широком дверном проеме, ведущем в холл.

На улице, судя по шуму, продолжалась вакханалия. Кто-то изо всех сил молотил палкой по стеклам и рамам оранжереи, выкрикивая угрозы и ругательства, лаяла собака. В холле послышался шум, что-то с грохотом упало, покатилось по полу.

–  Мамая родная, - Серафима вжалась в стену.
– Что это всё зна…

Она не договорила - в оранжерее раздался звук бьющегося стекла, а затем - торжествующий вопль:

–  Ага!!! А ну давай отсюда!!! Кыш! Кыш!

Атис кинулся в оранжерею, Касси и Серафима не отставали.

В оранжерее горели все лампы, и было светло, как днем. Весь пол покрывали осколки стекла, а за окнами, потрясая палкой, бегал… тот самый охотник, которого они не так давно видели в лесу. Рядом с ним скакала очень довольная собака, продолжавшая оглушительно лаять.

Цветов не было.

–  Ты что делаешь!
– заорал Атис, бросаясь к ближайшему окну.
– Ах ты сволочь!!!

–  Пошли вон!
– ликующе кричал охотник.
– Прочь, прочь отсюда!!! Ща как дам палкой! Кыш!!!

Собака с лаем метнулась к окну, Атис отпрянул.

–  Да что ты делаешь, скотина!
– закричала Касси.
– Где цветы? Цветы где?!

Она кинулась к охотнику, тут же затормозила, сообразив, что не совладает с мужчиной, и побежала в холл, откуда доносился непрекращающийся грохот.