Весь этот джакч.Дилогия
Шрифт:
Вот это правильно. Хорошо, что не знала она про скорчер… Выстрелы…
Кажется, он поверил!
– Ты… как тебя? Яррик?
– Чак Яррик, господин советник, – я вытянулся по-военному, только что не козырнул.
– Так вот, Чак Яррик. У Поля было экспериментальное оружие, которое не должно попасть в чужие руки. Оно может натворить много беды…
– Да оно, поди, ржавеет где-нибудь в траве, – сказал я. – Там, где соль близко, железо быстро ржавеет, а соль у нас везде, господин советник…
Лысый хмыкнул.
– Постой… а это зачем? – и ткнул пальцем в затычки.
– А это я применял по островному десантнику натахоргу, – сказал я. – И, чтобы самому не попасть…
– Что применял? – вытаращился лысый демон.
– Натахоргу, – сказал я. – Вот эту…
– Так её Поль называл, господин старший мастер, – поддакнула Рыба.
И начал демон демонически хохотать. Потом внезапно прекратил.
– Ну ты молодец! Догадался! А сам-то чего хочешь?
Я сразу сказал:
– Хочу, чтобы нашего друга Динуата Лобату отпустили на свободу. Сейчас он на гауптвахте военного городка…
– И за что же арестовали вашего Динуата?
– За участие в монархическом заговоре, – сказал я. – Только он ничего плохого не сделал. Он даже…
И снова захохотал лысый демон.
– Ой, парень, насмешил, – сказал он наконец. – Всё-таки у вас глушь беспросветная, целина непочатая… Да нет никакого монархического подполья. Есть наследник престола – бедняга-полуидиот. Есть кучка выживших из ума имперских генералов. Их не трогают по причине прошлых заслуг. А кое-кто их использует…
– Архи, например, – не утерпел я.
Советник помрачнел.
– Ты либо слишком умный, Чак Яррик, – сказал он, – либо слишком много знаешь. А во многом знании многая печаль, как говорят в моих краях… Вообще советую вам, милые дети, обо всём забыть. И о Поле, и о его ментограммах. А если начнёте болтать, то быстро очутитесь в психиатрической лечебнице – только не такой комфортной, как «Горное озеро». И до конца жизни станете работать на «Волшебное путешествие»…
– Я всё понял, – сказал я. – О таком никому не расскажешь.
– Я знаю закон, господин старший мастер, – сказала Рыба.
– Тем более, что ничего волшебного в этих штучках нет, – сказал советник. – До войны у нас были совершенно фантастические разработки… просто невероятные… Но в серию так и не пошли, потому что началась война. Ничего, дайте срок, поднимемся…
– А ментограммы? – спросил я.
– Поль жил тем, что сочинял истории для телесериалов, – сказал лысый. – Совершенно чудовищное воображение. Мы его наняли, чтобы он разработал проект нашего неминуемого будущего. Чтобы было к чему стремиться вам, молодёжи. И вот… Такой талант погиб!
Врёшь, подумал я. Несёшь полный джакч. Ведь всегда видно, когда человек врёт. Даже такая хитрая тварь, как ты. Надо было сразу включить натахоргу, а потом я перерезал бы тебе глотку. И нисколько не дрогнул бы…
А вслух сказал:
– Господин советник, а прах Поля вы отвезёте на вашу родину?
Демон задумался.
– Пожалуй, нет, – сказал он. – В наших краях нет кидонских суеверий насчёт останков и родной земли. Я сам его похороню где-нибудь поблизости. А вы иногда приносите цветы на его могилу – такой обычай у нас есть.
Странный обычай, но будем соблюдать…
– Обязательно, – сказал я. – Болтать не буду, а помнить буду.
– Возьми нож на память, – сказал советник. – У мужчины в Горном краю непременно должен быть хороший нож.
– Очень хороший нож, – сказал я. – Благодарю вас, господин советник.
– Ну и ступай, – сказал он. – Мы ещё немного поболтаем с Нолу, а потом отправляйтесь по домам. Верно у вас говорят – нехорошее это место…
– Господин старший мастер, – сказала Рыба. – Нам ещё нужно вывезти отсюда больного и сиделку. Больной – это дядя Чака Яррика…
Рыба-Рыба, не спугни демона…
– Он сумасшедший, – добавил я. – Я думал, доктор Мор ему вправит мозги. Может, и вправил бы, да не успел…
– Ладно, забирайте вашего дядю. И друга выпустят, я распоряжусь…
Только тогда я пришёл в себя, когда ехали мы в город все вместе. С Полем и Таной. Коляска моя торчала из багажника, хоть «магистр» – большой автомобиль. Но не оставлять же её кому попало!
– На гимназию вашу я чихать хотела, – хвасталась Рыба за рулём. – Диплом мне выпишут в столице. А работать я буду на ментоскопе, дело знакомое. Психов будем просмотривать. А вот когда увижу странные ментограммы – сам знаешь какие – то позвоню по такому-то номеру, и всё… Открою счёт в банке, поступлю в медицинскую академию, куплю практику…
– А как же грибалка? – сказал я. – Прибыль-то немалая!
– Так я дело уже продала одному столичному олуху, – сказала Рыба. – Правда, с советом директоров не согласовала, извините. Зато продала очень удачно. Сыночек, тебе не надоело хозяйство морозить? Лайте это может не понравиться… Деньги поделим по-честному. Только забирай свою суженую с тёщей к себе – наша хибара очень уж неприглядна…
Хибара у Нолиной бабки и правда неприглядная. Зато Лайта обняла меня на пороге и заплакала.
– Дину выпустили, – сказала она. – А папа…
– Я знаю, – сказал я. – Где Князь?
– Ему разрешили взять из дома кое-какие вещи, – сказала моя суженая. – Успеете ещё наговориться… Да, папа велел тебе передать…
И взяла со стола конверт.
Там было написано:
«Дружище Чак! Ты был верным другом моему несчастному мальчику. Если всё обойдётся, поддержи его. Ему сейчас очень трудно. А у тебя всё в порядке. Как в сказке: младшему сыну досталась настоящая принцесса. Её тоже береги. Прощай. Привет Яррику-старшему. Вы очень хорошие люди. Я выполнял свой долг, сколько мог. Теперь твоя очередь.