Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Даже если выводы будут верными, как мы сможем их использовать? — спросил Мак-Кей. — Она не в нашем измерении. Мы должны снова отправиться к калебану…
— Вы же слышали Бильдуна. Вы никуда не пойдете. Предоставим шар калебана нашим охранникам и постараемся найти теоретическое решение проблемы. Только так мы действительно сможем ее разрешить.
— Но калебан — единственный источник новых данных.
Бильдун вышел вперед и освободил Тулука от ответа.
— Снаружи полно репортеров, — прогремел он. — Я не знаю, кто им рассказал обо всем, но нам подложили огромную свинью. Они могут сделать заключение: «Калебан хочет вызвать конец Вселенной». Мак-Кей, можете вы что-нибудь сделать?
— Я — нет, но Эбнис может, — сказал Мак-Кей, бросив взгляд на замысловатые каракули, которые машинально выводил.
— Но она же сумасшедшая!
— Я никогда не говорил, что она нормальная. Вы же знаете, сколько она контролирует телеграфных пунктов, радио и телестанций и других средств массовой информации.
— Ну… знаю, но…
— Кто-то сообщил им об угрозе?
— Нет, но…
— Вы не находите это странным?
— Мы знаем, что эти люди…
— Как вы хотите скрыть от них планы Эбнис относительно калебана? — снова спросил Мак-Кей. Он встал и пошел к двери.
— Подождите, — остановил его Бильдун. — Куда вы направляетесь?
— Я хочу рассказать этим людям об Эбнис.
— Вы сошли с ума? Чтобы ее юристы заткнули нам рот, только этого не хватало — клеветы и вульгарных сплетен!
— Мы сможем потребовать от нее личной явки в суд, если она выступит против нас, — сказал Мак-Кей. — Мы должны были подумать об этом раньше. Истинность наших обвинений — превосходная защита.
Бильдун догнал его, и они направились к двери, со всех сторон окруженные охранниками. Тулук пристроился сзади.
— Мак-Кей, — крикнул Тулук. — Вы заметили, что мыслительные процессы затруднены?
— Погодите, пока я не обсужу вашу идею с математическим отделом, — сказал Бильдун. — Мак-Кей, может быть, ваше предложение верно, но…
— Мак-Кей, — повторил Тулук. — Вы…
— Подождите, — гневно прервал их Мак-Кей. Он остановился и повернулся к Бильдуну. — Сколько времени, по-вашему, на это потребуется?
— Кто знает?
— Пять минут? — спросил Мак-Кей.
— Наверно, больше.
— Но ведь вы не знаете…
— Наши люди охраняют калебана. Мы свели к минимуму возможность нападения Эбнис.
— Я прав, полагая, что вы ничего не хотите предоставить на волю случая? — спросил Мак-Кей.
— Конечно! Нет, я наотрез отвергаю вашу идею…
— Ну, я только расскажу репортерам снаружи всю правду…
— Мак-Кей, у этой женщины всюду есть свои люди, — напомнил Бильдун. — Друзья и покровители ее сидят в таких эшелонах власти, где бы вы никогда не смогли этого ожидать… Вы не имеете никакого представления о том, что мы знаем по опыту…
— И в Верховном правительстве тоже?
— В этом нет никакого сомнения. Мы у нее под колпаком.
— И поэтому теперь самое время убрать этот колпак.
— Вы вызовете панику.
— Нам необходима паника. Паника вызовет активизацию всевозможных людей. Они будут пытаться найти Эбнис — друзья, деловые партнеры, враги, сумасшедшие. Нас захлестнет информация. А нам необходимо получить новую информацию!
— Что, если репортеры нам не поверят? Если они будут над нами смеяться?
Мак-Кей заколебался. Он еще никогда не испытывал такой робости перед несущим чепуху Бильдуном. При всем этом Бильдун был знаменит своим быстрым, острым и аналитическим умом. Нерешительность и медлительность никогда не были его недостатком. Может быть, директор относился к числу подкупленных Эбнис? Это казалось немыслимым. Но присутствие в этом деле пан спехи с удаленным эго-органом должно было вызвать у его товарищей по виду травматический шок. И у Бильдуна к тому же скоро должен был наступить распад эго. Что на самом деле происходило в психике пан спехи, в момент когда он должен был перейти в фазу безмозглого существовании? Эмоциональный кризис, вызванный ожиданием? Отчаянное сопротивление? Паралич мыслительных способностей?
Вполголоса, чтобы слышал только Бильдун, Мак-Кей спросил:
— Вы готовы уйти с поста шефа бюро?
— Конечно, нет!
— Мы знаем друг друга уже долгое время, — сказал Мак-Кей. — Я верю, что мы понимаем и уважаем друг друга. Если я одержу победу, вы больше не будете занимать это кресло. Вы знаете это. Ну, между нами, сможете вы в кризисном состоянии исполнять свои обязанности так же хорошо, как и прежде?
Искаженное злостью лицо Бильдуна смягчилось, на лбу его появились морщины задумчивости.
Мак-Кей ждал. Если она теперь явится, изменение эго-индивидуальности Бильдуна будет нарушено и из его «я» выступит нечто новое. И всем известно, в том числе и ему самому, что по эмоциональной структуре он будет полностью отличаться от прежнего Бильдуна. Можно ли было устранять шок этого момента? Мак-Кей надеялся, что нет. Он испытывал к Бильдуну дружеские чувства, но было бы глупо оказывать ему особое внимание.
— Что все это значит? — пробормотал Бильдун сдавленным голосом. — Чего вы добиваетесь?
— Не хочу вас ни скомпрометировать, ни выставить на посмешище, ни даже… естественный процесс ускоряется, — сказал Мак-Кей. — Но наша теперешняя ситуация надежна. Я, очевидно, буду настаивать на вашей отставке и вызову недовольство в организации, если вы будете упорствовать.
— Разве я плохо работаю? — задумчиво сказал Бильдун. Потом покачал головой. — На вы тоже должны ответить за пару ошибок.
— Разве я ошибся? — спросил Мак-Кей.
— Да! — сказал Тулук, глядя то на одного из спорщиков, то на другого.