Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
Она схватил Гарви за руку, чтобы послать молчаливый успокоительный сигнал, и сказала:
— Извините за такой срыв. Для меня было просто шоком узнать… возможность… — Ваши эмоциональные излишества принимаются во внимание, как смягчающие обстоятельства, — сказал Глиссон, — Поэтому хорошо, что я предупредил вас о том, что произойдет. Вы услышите о вашем сыне то, что не должно волновать вас.
— Что? — прошептала Лизбет.
— Внешняя сила неизвестного происхождения иногда вмешивается в ожидаемый курс генетической операции, — сказал Глиссон, — Есть основание полагать, что это произошло с вашим сыном.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Гарви.
— Хочу сказать? — усмехнулся Глиссон, — Вы задаете вопросы, на которые нет ответа.
— Что эта… вещь делает? — добавила Лизбет.
Глиссон посмотрел на нее, — Она ведет себя неким образом, как заряженная частица, проникает в генетическое ядро и изменяет его структуру. Если это произошло с вашим сыном, вы можете это считать благоприятным, потому что, вероятно, оно предотвращает формирование оптимена.
Дюраны пытались переварить то, что услышали. Наконец, Гарви сказал:
— Вы требуете еще что-нибудь от нас? Или нам можно идти?
— Вы останетесь здесь, — сказал Глиссон. Они уставились на него.
— Вы будете ждать дальнейших приказаний, — сказал Глиссон.
— Но нас потеряют, — сказала Лизбет, — Наша квартира, ОНИ… — Мы вырастили двойников, которые будут играть ваши роли столько, сколько потребуется, чтобы вы скрылись из Ситака, — сказал Глиссон, — Вы никогда не сможете вернуться туда. Вам следует бы знать об этом.
Тогда губы Гарви задвигались и произнесли:
— Убежать? Что это… зачем… — Существует угроза насилия, — сказал Глиссон, — Даже сейчас. Наступает культ желания смерти, — Киборг поднял взор к потолку, — Война… кровь… убийства. Будет так, как было перед тем, когда небеса вспыхнули и земля расплавилась.
Гарви кашлянул. Войны… слова Глиссона производили впечатление того, что войны эти были недавно, чуть ли не вчера. Что касается этого Киборга, то это могло быть и правдой. Говорили, что дед Глиссона сражался в войне Киборгов против оптименов. Никто из простых людей подпольного Центра не знал, сколько идентификаций прожил Глиссон.
— Куда мы пойдем? — спросил Гарви. Он просигналил Лизбет, чтобы она не вмешивалась.
— Место уже приготовлено, — сказал Глиссон.
Киборг поднялся, отсоединил кабели от компьютерной панели и сказал:
— Вы подождете здесь. Не пытайтесь уйти. Вас обеспечат всем, что необходимо.
Глиссон ушел через шлюз, и тот закрылся с тяжелым стуком.
— Они такие же плохие, как и оптимены, — просигналила Лизбет.
— Наступит день, когда мы освободимся и от тех, и от других, — сказал Гарви.
— Этого никогда не будет, — сказала она.
— Ну, не скажи, — упрямо заявил он.
— Если бы только знать, что хирург к нам дружелюбен, — сказала она, — Мы бы могли взять сына и убежать.
— Но это же глупо! Как бы мы смогли обслуживать чан без всех этих механизмов и… — У меня этот механизм внутри, — сказала она, — Я… родилась с ним.
Гарви уставился на нее, потрясенный до глубины души и лишившийся дара речи.
— Я не хочу, чтобы Киборги или опты контролировали жизнь нашего сына, — сказала она, — регулировали его мозг с помощью гипнотического газа, делали из него двойников ради каких-то своих целей, толкали его и вели его и… — Не заводись, — сказал он.
— Ты же слышал, что он сказал, — сказала она, — Двойники! Они могут управлять всем — даже нашим существованием! Они могут привести нас в состояние… чтобы мы… сделали все, что угодно! Из всего, что нам известно, они сделали так, что мы сейчас очутились здесь!
— Лиз, ну будь благоразумной.
— Благоразумной! Посмотри на меня! Они могут взять часть моей кожи и вырастить идентичную копию. Меня!
Идентичную мне! И как ты тогда отличишь, где я? Как ты узнаешь, что это та самая я? Ну как?
Он схватил ее свободную руку и на мгновение не мог найти нужных слов. Наконец, он заставил себя расслабиться, тряхнул головой, — Ты, это ты, Лиз. Ты не плоть, выращенная из клетки. Ты… все, через что мы прошли вместе, и были… и сделали вместе. Они ведь не могут сделать двойник памяти… это недоступно двойнику.
Она прижалась щекой к грубой ткани его куртки, ища в ней успокоения, живого ощущения того, что бы сказало ее телу, что он здесь, что он настоящий.
— Они сделают двойников из нашего сына, — сказала она, — Вот каковы их планы. Ты знаешь об этом.
— Тогда у нас будет много сыновей.
— С какой целью? — она взглянула на него, ресницы ее были влажными от непролитых слез, — Ты слышал, что сказал Глиссон. Что-то извне помогло формированию нашего эмбриона. Что это было?
— Откуда мне знать?
— Кто-то должен знать.
— Я знаю тебя, — сказал он, — Ты можешь верить, что это бог.
— А что еще это могло быть?
— Любое — шанс, случайность, какой-нибудь манипулятор высшего порядка. Может быть, кто-то открыл такое, о чем они и не подозревают.
— Один из нас? Они бы не смогли!
— Тогда сама природа, — сказал Гарви, — Природа сама встала на защиту интересов человека.
— Иногда ты говоришь как приверженец культа.
— Но это же не Киборги, — сказал он, — Мы знаем это.
— Глиссон сказал, что это благоприятно.
— Но это же генетическое формирование. Это же для них богохульство. Физическое изменение биорамы, вот что это такое по-ихнему.
— Таких, как Глиссон, — сказала она, — Это робот с человеческой плотью, — Она снова прижалась к нему щекой, — Вот чего я боюсь — они сделают это с нашим сыном, с нашими сыновьями.