Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
— Да, конечно, — сказал Свенгаард. Карантинный барьер поднялся.
— Идите в здание, — сказал агент.
— Вы не идете со мной? — спросил Свенгаард.
— Не приглашен, — сказал агент. Он повернулся и пошел вниз по ступенькам.
Свенгаард проглотил комок в горле, вошел в серебряный полумрак портика, перешагнул через порог и очутился в длинном зале с эскортом из шести помощников, трое с каждой стороны, размахивающих кадилами, из которых поднимался розовый дым.
Доминирующее положение в конце этого зала занимал большой красный шар. В открытом сегменте его сверкали и мигали огни, движущиеся фигуры внутри зачаровывали Свенгаарда.
Помощники остановили его в двадцати шагах от открытого сегмента, и он посмотрел вверх на Туеров, узнавая их через занавес власти — Нурс в центре, а по бокам Калапина и Шруилл.
— Я пришел, — сказал Свенгаард, выразив приветствие, которому научил его сопровождающий агент. Он вытер вспотевшие ладони о свою лучшую тунику.
Заговорил Нурс громовым голосом, — Вы генный инженер, Свенгаард?
— Да, я Свенгаард… Нурс, — Он сделал глубокий вдох, размышляя о том, заметили ли они заминку, когда он вспомнил, что надо сказать имя оптимена.
Нурс улыбнулся.
— Вы ассистировали недавно в операции по генетическим изменениям эмбриона четы по имени Дюран, — сказал Нурс, — Главным инженером операции был Поттер.
— Да, я был ассистентом, Нурс.
— Во время этой операции была случайность, — сказала Калапина.
В голосе ее была странная музыкальная тональность, и Свенгаард понял, что она не задавала вопрос, а напомнила ему деталь, на которую она хотела, чтобы он обратил внимание. И здесь он почувствовал начало величайшего беспокойства.
— Случайность, да… Калапина, — сказал он.
— Вы внимательно следили за операцией? — спросил Нурс.
— Да, Нурс, — И Свенгаард почувствовал, что его внимание переключилось на Шруилла, который сидел там безмолвный и задумчивый.
— Ну, тогда, — сказала Калапина, — Вы сможете рассказать нам, что скрыл Поттер об этом генетическом изменении.
Свенгаард понял, что потерял голос. Он смог только потрясти головой.
— Он ничего не скрыл? — спросил Нурс, — Это вы хотите сказать?
Свенгаард кивнул.
— Мы не хотим причинить тебе никакого вреда, Свенгаард, — сказала Калапина, — Ты можешь говорить.
Свенгаард проглотил ком в горле, откашлялся, — Я, — сказал он, — … не знаю… Я ничего не видел… скрытого, — Он замолчал, затем вспомнил, что ему следует назвать ее имя и сказал — Калапина, — как раз в тот момент, когда начал говорить Нурс.
Нурс остановился, нахмурился.
Калапина захихикала.
Нурс сказал:
— Но вы же сказали, что следили за генетическими изменениями.
— Я не смотрел в микроскоп вместе с ним каждую секунду, — сказал Свенгаард, — Нурс. Я… у меня… обязанности ассистента — инструкции компьютерной сестре, работа с ключами питания и т. д.
— А теперь скажи, была ли компьютерная сестра твоим собственным другом, — приказала Калапина.
— Я… она бы… — Свенгаард облизнул губы языком, — Чего они хотят?
— Мы работали вместе ряд лет, Калапина. Я могу сказать, что она была другом. Мы работали вместе.
— Вы исследовали эмбрион после операции? — спросил Нурс.
Шруилл сел прямо и уставился на Свенгаарда.
— Нет, Нурс, — сказал Свенгаард, — В мои обязанности входило обеспечить чан, проверить жизнеобеспечивающие системы Он сделал глубокий вдох. Вероятно, они просто проверяют его, в конце концов… но такие странные вопросы!
— А теперь скажи, является ли Поттер твоим особым другом, — приказала Калапина.
— Он один из моих учителей, Калапина, тот, с кем я работал над сложными генетическими проблемами.
— Но не входил в ваш узкий круг, — сказал Нурс. Свенгаард потряс головой. Он снова почувствовал угрозу.
Он не знал, чего ему ожидать — тот огромный шар скатится; раздавит его, превратит тело в расщепленные атомы. Но нет, оптимены не могли бы сделать такое. Он изучал их лица, когда они стали четко различимы сквозь занавеси власти, ища какой-нибудь знак. Чистые стерильные лица. Он видел в их чертах генетических творцов — они могли бы быть любыми стерри из народа, если бы не аура таинственности оптименов. Народные слухи говорили, что они являются стерильными по выбору, что в потомстве ОНИ видят начало смерти, но генетические особенности их черт говорили Свенгаарду о другом.
— Почему вы позвали Поттера для решения именно этой проблемы? — спросил Нурс.
Свенгаард сделал судорожный вдох и сказал:
— Он… генетическая конфигурация эмбриона… близкая к опту. Поттер известен в нашей больнице. Он… Я в нем уверен; блестящий хи… генетический инженер.
— Скажи сейчас, дружен ли ты с другими фармацевтами, — сказала Калапина.
— Они… Я работаю с ними, когда они приходят в наше здание, — сказал Свенгаард.
— Калапина, — поправил его Нурс. Ее сотрясал приступ смеха.
В горле Свенгаарда начала нарастать тугая напряженность. Он начинал сердиться. Что все это значит? Что им больше нечего делать, а только сидеть, насмехаться и задавать вопросы?
Гнев вернул Свенгаарду контроль над голосом, и он сказал:
— Я глава генной инженерии только в одном корпусе, Нурс, — простой районный инженер. Я делаю обычные операции. Когда что-либо требует специалиста, я следую инструкции и вызываю специалиста. На этот случай был назначен Поттер.
— Один из специалистов, — сказал Нурс.