Весь Фрэнк Герберт в одном томе. Компиляция
Шрифт:
О'Нейл-Внутри ушел вглубь, стал молчаливым, более отдаленным и… Джон это чувствовал: удовлетворенным.
Он видел то, что видел.
Подготавливая постель, Джон думал о попойке за ужином. Она продолжилась в кухне, после того, как в гостиной был выпит цветочный чай — Херити и Мерфи сидели друг напротив друга, пили стакан за стаканом и смотрели друг на друга со странным упорством.
Отец Майкл отправил неразговаривающего мальчика в постель и занял позицию в конце длинного стола, как можно дальше от пьющих, однако глаза его смотрели не на мужчин, а на стаканы с самогоном. Гэннон послал остальных детей спать и занялся мытьем посуды у раковины.
Джон принес свою чашку из гостиной, подал ее Гэннону и уселся рядом со священником. Глядя на меченый лоб, он задумался о семье священника.
— Где ваши братья, отец Майкл?
Отец Майкл поднял на Джона затравленный взгляд.
— Вы сказали, что у вас два брата.
— Я не слышал о Мэттью со времени начала чумы, но он жил в Клуне, а это довольно далеко. Тимоти… Маленький Тим построил хижину рядом с могилой своей жены в Глезневине и спит теперь там.
Мерфи прокашлялся, упершись взглядом в пустой кувшин, который Гэннон доставал из раковины.
— Мы найдем решение, ей-Богу, найдем! Я знаю это! — он окинул стол мутным, взглядом. — Где мой Кеннет?
— Ушел спать, — сказал Гэннон.
— Я еще буду качать своего внука на колене, — сказал Мерфи.
— Каждый привязывается к какой-нибудь мечте, такой как эта, — сказал Гэннон, склоняясь над сушилкой для посуды. — Пока что-нибудь не погубит ее. Это мечта о личном выживании — победе над Временем. Некоторые уходят в религию, или совершают смелые наскоки на «тайны вселенной», или живут в надежде на счастливый случай. Это все одно и то же.
Джон представил себе Гэннона, стоящего перед классом и изрекающего эти зловещие фразы, причем таким же сухим тоном. Гэннон говорил то же самое много раз и теми же словами.
Мерфи с восхищением посмотрел на своего шурина.
— Какая мудрость в этом человеке!
Херити усмехнулся.
— Вы знаете, как янки называют счастливый случай вашего прохвессора? Они называют его… они называют его «блондинкой в кадиллаке»! — Его рука затряслась при смехе, расплескав немного самогона из стакана.
— Бывают и другие варианты, — сказал Гэннон. — Магическое число, счастливый билет на скачках, клад, на который натыкаешься на своем собственном заднем дворе.
— Такие вещи случаются, — сказал Мерфи.
Гэннон грустно улыбнулся.
— Я, наверное, спущусь к могилам. Где ты оставил фонарь, Вик?
— На заднем крыльце.
— Вы не хотите составить мне компанию, отец Майкл? — спросил Гэннон.
— Я подожду утра и тогда освящу их, — ответил отец Майкл.
— Он не любит навещать могилы ночью, наш отец Майкл, — сказал Херити. — Привидения! Они летают над всей страной в эти страшные времена.
— Нет никаких привидений, — сказал отец Майкл. — Существуют духи…
— Ну и, конечно, мы все знаем, что существуют ведьмы, не так ли, отец Майкл? — Херити глядел на священника веселым совиным взглядом. — А феи? Что же с феями?
— Мечтайте, о чем вам заблагорассудится, — ответил отец Майкл. — Я иду спать.
— Первая комната направо, вверх по лестнице, отец, — сказал Гэннон. — Спокойной ночи, и благослови вас Бог.
Гэннон повернулся и вышел через кухонную дверь.
Повинуясь какому-то импульсу, Джон последовал за ним, догнав его на улице, когда тот-зажигал фонарь кухонными спичками. Небо было покрыто облаками, и в воздухе ощущался туман.
— Скажите мне, мистер О'Доннел, вы сопровождаете меня, потому что боитесь, что у меня здесь спрятано еще оружие?
— Я не боюсь, — сказал Джон. — И не обращайте внимания на Херити. Он живет своими подозрениями.
— Он солдат, этот человек, — сказал Гэннон. — «Прово», если я не ошибаюсь. (Прово — название боевиков Ирландской Республиканской Армии). Я знаю этот тип людей.
Джон внезапно почувствовал пустоту в желудке. Херити… один из членов ИРА. В словах Гэннона был отзвук правды. Херити был одним из тех террористов, которые делали бомбы и убивали невинных людей, таких как Кевин, и Мейрид, и Мэри О'Нейл.
— Я открою сердце мое и буду молиться так, как никогда раньше, чтобы вы добрались благополучно до Киллалы и нашли там лекарство от чумы, — сказал Гэннон.
Проснувшись утром наверху, в холодной комнате, Джон подошел к окну и посмотрел вниз на каменную изгородь вокруг могил, которые выглядывали из-за угла дома.
Предыдущей ночью каменная ограда казалась призрачным фортом в желтом свете фонаря Гэннона, тишина над ней давила тяжелым грузом. Мимо пролетела сова, но Гэннон даже не взглянул наверх, молча читая молитву.
Когда они вернулись в дом, за столом оставался один Херити. Он сидел, потягивая самогон из полупустого стакана. Джону пришло тогда в голову, что Херити является одним из тех ирландских феноменов, которые могут поглотить губительное количество алкоголя с минимальными последствиями. Знать это было полезно. Джон понял, что после того, что о нем сказал Гэннон, он видит Херити в новом свете — «прово», в этом нет сомнения.
— Вот уж рад я, что вы вернулись благополучно из призрачной ночи, — сказал Херити. — Там рыщут дикие звери, знаете ли.
— Несколько одичавших свиней, — сказал Гэннон.
— Я говорил о двуногой разновидности, — сказал Херити. Он опустошил свой стакан. Поднимаясь на ноги деланно медленно, Херити сказал: — В кровать, в кровать, сном мертвых вам спать. А завтра рассвет, за вечерний привет и свинцовую пульку встречать. — Он похлопал по автомату на груди.
Стоя на рассвете у окна, Джон услышал, как кто-то идет через нижнюю лужайку и останавливается у могил. Прошло некоторое время, прежде чем Джон узнал Херити по автомату, который стало видно, когда он обошел каменные стены и взглянул на дом. На Херити было надето зеленое пончо.