Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Кто такие? — спросил солдат.
— Княжна, — сказал Коля.
— Добрая баба, — сказал солдат.
Он уже куда смелее пошел к воротам и, заглянув в подкрашенную желтым сторожку, увидел, что там идет большой карточный бой между солдатами охраны и несколькими матросами в бушлатах и бескозырках — Коля сразу понял
— из охраны адмирала. Значит, Колчак уже здесь.
В дверях рыльцем наружу стоял пулемет.
— Кто старший? — строго спросил Коля, останавливаясь в дверях.
Только сейчас его заметили.
— А, гости! — поднялся навстречу унтер-офицер из охраны. — Добро пожаловать.
Унтер был сильно пьян.
Один из матросов, что наблюдал за игрой, легко поднялся, переступив через пулемет, и сбежал по ступенькам к Коле. Коля узнал в нем переодетого мичмана Вольского.
— Все в порядке, — сказал он. — Мне велено передать, чтобы вы, лейтенант, сразу шли во дворец, а контрразведка пускай занимает позиции — чтобы по дороге не прорвались.
— Вы покажете им, где занимать позиции? — спросил Коля.
— Все будет в порядке. Сейчас пошлю человека. А вы идите к адмиралу.
Коля быстро прошел ко дворцу. Лакей Жан, который встречал его, был в солдатской рубахе и брюках навыпуск.
— Они в малой гостиной, — прошептал он конфиденциально.
Когда Коля вошел в малую гостиную, там как раз была пауза — Наташа разносила гостям чай. Коля формально доложил о прибытии.
— Хорошо, хорошо, — сказал Колчак. — Я и не ждал, что бандиты будут сидеть и ждать, пока мы приедем. Тело вашего шоффера нашли?
— Нет.
— Странно. Зачем им его увозить?
— Я должна вам сказать, адмирал, — произнесла старая императрица, — что ваш молодой посланец, Андрей Сергеевич, был нам крайне полезен. Не забудьте его наградить.
— Он достаточно награжден, — сказал Колчак и чуть улыбнулся.
— Сейчас не время для наград, — сказал Великий князь Николай Николаевич.
Кроме них в комнате сидел скучный Алексей Михайлович. Поодаль чета Юсуповых: сам Феликс и его жена, прекрасная Ирина Александровна.
— Вы правы, — сказал Колчак. — Кончится революция — займемся наградами.
— И главная будет вам, господин адмирал, — сказала императрица. — В эти трагические для престола и нашего семейства дни вы оказались единственным, кто не покинул нас и не предал идею самодержавия.
— Вы не правы, ваше величество, — сказал Колчак. — Верных трону и Отечеству немало. Но иные не имеют моих возможностей.
— Когда вы сегодня подъехали, я стояла у окна, — сказала императрица.
— Я решила, что это из Совета и нас арестуют — мысль о казематах или каторге была для меня ужасна, и я подумала: «Господи, почему еще в Петербурге я не запаслась ядом?»
— Надеюсь, такая мысль вам больше никогда не придет в голову, — сказал Колчак.
Он допил чай, поставил чашечку на инкрустированный столик.
— Времени у нас мало, — сказал Николай Николаевич. — Главную задачу мы решили. Государем становится законный наследник престола, цесаревич Алексей.
— Господи, помоги ему, — перекрестился Александр Михайлович.
— Регентшей назначается государыня императрица, — сказал Николай Николаевич.
— До совершеннолетия Алеши, — сказала Мария Федоровна.
— С переходом короны по закону к последующим наследникам.
— Это мы решим, господа, — вмешался Колчак. — Сейчас мало времени.
— Сколько бы ни было времени, Россия не простит нам, если мы будем торопить исторический момент, — сказал Александр Михайлович.
— И вы, Великий князь, — сказал Колчак, — становитесь главнокомандующим.
— Я постараюсь послужить России в меру моих сил, — ответил Николай Николаевич, признавая главенство Колчака.
Коле было интересно угадывать — а это кому, а это кому? Не иначе как мой адмирал получит командование военно-морскими силами. В случае удачи заговора сразу появятся сильные конкуренты Александру Васильевичу. Надо затвердить место заранее.
В дверь без спросу сунулся лакей Жак.
— Едут! — сказал он слишком громко для небольшой комнаты. — Уже поворотом проехали.
— Не беспокойтесь, — сказал Колчак. — Там мои люди. Я в них верю. Андрей, проверьте, все ли в порядке. И быстро назад.
Коля быстро пробежал к выходу из дворца.
— А мы сверху, с башенки, — говорил, семеня рядом, Жан, — нам с башенки далеко видно, сэр.
Коля не успел дойти до ворот, как послышались первые выстрелы. Но, как выяснилось, раздались они не от подъезжающих советчиков, а перестрелка вспыхнула между караулом дворца и матросами, что мирно сражались в карты. Сигнал к разоружению караула последовал от полковника Баренца в тот самый момент, когда колонна красных стрелков революции имени революционера Лафайета приблизилась, ничего не подозревая, к самым воротам и могла быть истреблена и рассеяна прицельным огнем. Но команда Баренца была занята ликвидацией четырех караульных у дворца. Стрельба вспугнула и насторожила нападающих и заставила их рассредоточиться и укрыться.
Когда Коля (Жан предпочел остаться во дворце за защитой дубовой двери) добежал кустами до сторожки, Баренц стоял возле нее, глядя, как оттуда вытаскивают труп караульного. Рядом с ним стояла кучка матросов, окруживших остальных трех караульных, один из них был ранен. Правой рукой он поддерживал левую, морщился, а из рукава капала кровь.
— Вы что здесь стоите? — спросил Коля, не успев даже выйти из кустов.
— Что вы делаете?
— Что надо, — ответил спесиво Баренц.
— Отряд из Ялты уже здесь! С секунды на секунду они ворвутся во дворец!
Все еще не зная, верить или не верить Коле, Баренц сделал шаг на дорогу, глядя вдоль нее, и сказал, поправляя монокль, делавший его похожим на какого-то прусского князя:
— Чепуха!
Из кустов у дороги раздался нестройный залп. Кто-то вскрикнул рядом с Колей. Коля отпрыгнул и успел увидеть, как медленно падает Баренц. Все вокруг кинулись врассыпную. Баренц приподнялся на локте и громко захрипел:
— В цепь! В цепь! По противнику прицельный огонь! Где пулеметы?
Матрос разворачивал пулемет у входа в сторожку, но пулеметы нападающих вступили в дело раньше. Они начали строчить по шоссе.