Весь Кир Булычев в одном томе
Шрифт:
— Я буду предельно откровенен. Я приехал сюда для переговоров деликатного свойства с доктором Шавло, Матвеем Ипполитовичем. Суть этого разговора — обороноспособность нашей социалистической родины. Матвей Ипполитович был готов приложить свои усилия для того, чтобы Советский Союз вышел вперед в развитии особенной бомбы. Я думаю, вам, Павел Андреевич, нет нужды это объяснять.
— Такую бомбу сделать нельзя, — сказал Александрийский, не открывая глаз. — Это вздор, авантюра… вы лучше бы посоветовались с серьезными учеными.
— Так, значит, Шавло беседовал с вами об этом?
— А разве я спорю с этим заявлением? Он говорил, и я осмеял его.
— Я спрошу об этом его самого.
— Спросите.
Алмазов ходил по комнате — у него были замечательно начищенные сапоги, сверкающие сапоги, — и вдруг Лидочка поняла, что сапоги ему чистит Альбина. Ночью он спит — большой, мускулистый, крепкий, громко храпящий… а она чистит сапоги.
— В отличие от вас у меня такое мнение, — сказал Алмазов, — что любое оружие, которое может принести нам пользу, нужно испытать. Любое! И мы знаем о том, что среди ученых еще есть некоторые сторонники реставрации монархии и скрытые реакционеры. А также прямые враги!
Алмазов остановился посреди комнаты. Лидочке показалось, что он любуется своим отражением в сапогах. Он несколько раз качнулся с носков на пятки и обратно.
— В разгар переговоров товарищ Шавло, честный ученый и коммунист, исчез. Вот так…
Алмазов хотел, чтобы его голос прозвучал тревожно, но он был плохим актером.
— А что за спектакль вы устроили? — спросил профессор. — Зачем вы вытащили из постели больную женщину?
— Потому что вы с ней подозреваетесь в похищении или убийстве Шавло.
— Этого еще не хватало!
— Все следы ведут к вам, — сказал Алмазов. — Я уж не говорю о похищении револьвера.
Лидочка кинула взгляд на профессора. Может быть, он вернет Алмазову этот проклятый револьвер? И тут же спохватилась, даже отвернулась к стене, чтобы Алмазов случайно не прочел ее мысль: признаться в обладании револьвером для профессора было все равно что признаться в заговоре, Алмазову только этого и надо — револьвер утащила диверсантка Иваницкая, а нашелся он у вредителя Александрийского. Обоих к стенке!
— Вчера вечером Матвей Ипполитович сам сказал мне, что вы его преследуете клеветническими обвинениями, — продолжал Алмазов, не дождавшись признания.
— Какими?
— Вот это вы мне и скажете!
С трудом, опираясь на ручку кресла, Александрийский поднялся.
— А с чего вы решили, милостивый государь, — спросил он, — что доктор Шавло убит? Да еще нами?
— Потому что никто, кроме вас, в этом не заинтересован.
— Ваш Шавло уже добежал до Москвы, — сказал Александрийский.
— Почему вы думаете, что Шавло убежал? — Алмазов был искренне удивлен.
— Потому что он убил Полину, — сказал Александрийский.
Лидочка не думала, что профессор способен на такое. Ведь это донос! Неужели его желание обезвредить Матю столь велико, что он предпочел забыть о чести? И тут она поняла: ведь Матя и чекист заодно! Обвиняя Матю, он выбивал почву из-под ног обвинения.
— Какую еще Полину? — поморщился Алмазов. — Она же уехала. Я сам читал ее записку.
— И проверили ее почерк?
— Зачем?
— Это почерк Шавло, — сказала Лидочка. Хоть фигуры в этой комнате играли непривычные для классического детектива роли, все же шло раскрытие преступления — как у Конан Дойля.
— Зачем Шавло убивать какую-то официантку?
— Вы знаете зачем. Она его шантажировала.
— Доказательства! — У Алмазова дрогнули уши.
— Пускай он сам все это расскажет, — вздохнул Александрийский. — Я искренне сожалею, что мне пришлось принять в этом участие.
— Я знаю, где он спрятал тело Полины, — сказала Лида.
— Это уже становится интересным. Где же?
— Сначала он спрятал ее в моей комнате.
— Не сходите с ума.
— Потом в погребе… снаружи по дороге к тригонометрическому знаку.
— Что вы несете?!
— Я ее там нашла.
— Как?
— Потому что у него ботинки были в желтой глине.
— Как у вас?
— У меня? Когда?
— Вы вчера пришли вся промокшая на маскарад, а ноги в желтой глине.
— Да. Я лазила в погреб, там был труп Полины. Потом он его унес.
— Куда?
— В пруд.
— В пруд? Мне что, бригаду водолазов надо вызывать, чтобы проверить ваши глупости?
— А я вам покажу труп!
— Лида! — крикнул Александрийский.
— Да, я покажу, куда он ее спрятал. А потом у него не выдержали нервы, и он убежал.
— А револьвер?
— Не брала я ваш револьвер! Неужели вы верите, что я пришла к вам в комнату и угрожала Альбине? Вы сами в это верите?
— Я верю во что угодно. Пошли!
— Сейчас?
— А почему мы должны терять время? Немедленно.
Алмазов шагнул к двери, толчком открыл ее — президент отпрыгнул в сторону, Лариса Михайловна стояла поодаль.
— Быстро, — приказал Алмазов президенту. — Любое теплое пальто! Я там видел на одной гражданке бурки — она в библиотеке сидит. На полчаса. От моего имени; а она пускай почитает газеты, очень полезно.
Президента как ветром сдуло.
— Вы намерены идти на улицу? — спросила Лариса Михайловна.
— А вы тоже бегите одевайтесь, вы нам можете понадобиться. Быстро. Ну вот, — Алмазов улыбнулся, — бегать они уже научились — все-таки пятнадцать лет дрессировки.