Веселые каникулы мажора
Шрифт:
— Спасибо, — первой заговариваю и протягиваю футболку. — Выручил.
Барс забирает мокрую тряпку, небрежно перекинув через плечо.
Зачесывает чёлку, сверля меня взглядом.
— И что это было?
Знала же, что спросит, но всё равно вздрагиваю.
Рассказать?
Нет. Не готова.
Близкие, конечно, знают в общих чертах, но все подробности я не смогла озвучить никому.
Пожалуй, больше всех известно Сашке, но она могила.
— Вась?
— Отстань, — дёргаю плечом
— Василис, если ты на шутку обиделась…
Андрей догоняет и хватает за плечо, вынуждая остановиться.
— Я хотел тебя поцеловать, серьёзно. Но ты была такая напряжённая… Извини, слышишь?
В голосе звучит раскаяние, забота… Даже, наверное, чуть больше, чем просто нежность…
Или мне просто так хочется это услышать?
— Ладно, — миролюбиво киваю, в благодарность за то, что не стал расспрашивать и сам нашёл объяснение моему побегу.
Пусть лучше думает, что у меня плохое чувство юмора, чем начнёт допытываться.
— Больше так не делай, — добавляю, поддерживая легенду о неудачной шутке.
— Так не буду, — тут же соглашается, опуская ладонь на мою щёку. — А вот так… Так буду…
— Как? — зачем-то спрашиваю очевидное.
— Так…
Тёплое дыхание касается губ в невесомом поцелуе. Ладонь со щеки перемещается на затылок, слегка массируя кожу головы.
Как приятно!
Прикрываю глаза, позволяя нежным губам делать всё, что хочется. А они уже не просто соприкасаются с моими, они поглощают, растворяют, куда-то вверх уносят на качелях невидимых.
Начинаю задыхаться, но вместо того, чтобы отпрянуть, сильнее только прижимаюсь к Барсу, словно ищу в этом отчаянном поцелуе защиту. А поцелуй правда на грани… слишком жадный, слишком глубокий, слишком опасный…
Уже и руки Андрея не удерживают мой затылок, смело путешествуя по телу: проходятся по спине, замирают на бёдрах, ведут вверх, очерчивая предплечья кончиками пальцев. Нежно и настойчиво действуют, порождая в животе настоящий шторм.
— Это твоё, — Барс запускает руку в карман и вытаскивает цепочку с кулоном.
Я вернула ему на эмоциях, успела пожалеть, но обратно… не беру. Он сам откидывает в сторону волосы и надевает, долго нащупывая замочек.
Как сорвала, даже не помню. Меня словно выключило в тот момент, когда увидела девушку Андрея.
А ведь она всё ещё есть, эта девушка.
— Не надо, — прикладываю ладонь к губам, останавливая Барса.
Он уже справился с цепочкой и снова хочет поцеловать. Я тоже хочу, но между нами всё это время существует препятствие.
— Почему?
— А ты не догадываешься? — настроение падает, ведь из сказки, которая только что была на двоих, мы выныриваем в реальную жизнь.
Чувствую, что и Андрей тоже возвращается из придуманного мира в настоящий.
— Я разберусь, — повторяет обещание, которое я принимаю.
Сложно объяснить,
Бабушка не караулит, но может волноваться.
— Мне домой надо, — озвучиваю очевидное. — Уже поздно.
— Скорее рано, — Барс смотрит на часы. — Почти пять. Долго мы… отмечали…
— Да, кстати, — теряюсь. — Я же тебя не поздравила. С днем рождения, Андрей.
Провожу подушечками пальцев по прохладной коже (футболку он так и оставил на плече), очерчивая контур татуировки. Я ошиблась — дракона там нет. Просто странные узоры, переплетающиеся с символами.
— Что они значат? — продолжаю гладить чёрные линии.
— Тебе нравится?
— Это красиво, — задумчиво всматриваюсь, наклонив голову. В редком свете луны кажется, что символы складываются в слова.
— Omnis error est lectio. Если перевести, то получится что-то типа «любая ошибка это урок». Сначала хотел набить рисунок, а потом увидел надпись.
— Получается, это твой девиз, да?
— Наверное, — Барс перехватывает мою руку и сжимает. — Если не хотим получить метлой от бабы Шуры, надо выдвигаться.
Начинаю суетиться, но Андрей не перестает удивлять: находит нашу обувь. Усаживает меня на камень и помогает обуться, а потом за руку выводит с пляжа. До самого дома не отпускает, хотя идём мы молча. Я нервничаю, что прогуляла чересчур долго. О чём думает Андрей, не знаю. Может быть, о Марине?
А, может быть, и нет…
— Ну, пока? — у самой калитки поворачиваюсь, чтобы попрощаться. — Спасибо тебе за…
Тянусь к кулону, но Барсов вдруг прижимает меня к забору.
* Исп. Андрей Губин — «Я знаю, ты знаешь»
Глава 18
Лето 1998 год. Андрей.
Сколько нам с тобой неба синего,
Моря пенного, тела бренного,
Чашу полную жизнь отмерила,
Выбирай, выбирай, у реки два берега.
У реки два берега, у реки два берега,
У реки два берега.
Ты не верь слезам, всё вернётся
После долгих ночей,
Былью сладкий сон обернётся
После долгих ночей.
Ну нет! Так просто ты от меня не уйдёшь!