Весна художника
Шрифт:
Конечно, мне ведь для полного счастья еще и тахикардии не хватало. А еще глухоты, потому что первое — и, судя по всему, последнее, что я услышал, было громогласное:
— ЕФИМ!!!!
Глава 30
В мою сравнительно небольшую палату практически ввалилось всё мое танцевальное семейство. Впереди планеты всей летели близнецы и Демид, но и Дрон с Мухой недалеко от них ушли. В самом хвосте скромненько так шли девочки — Мари и Лена.
Весь галдеж и крики как-то сразу отошли на задний план, когда я увидел свою девушку. В глаза сразу же бросились бледность её лица и синяки под глазами. Она явно пренебрегла советами, которые — я почти уверен — ей щедро надавали наши друзья, и в итоге просто не легла спать. Мне очень хотелось поругать её за такое пренебрежение собственным здоровьем и покоем, но я не стал делать это при всех. Второй порыв — вскочить и прижать Лену к себе — также пришлось сдержать, поскольку воспоминания о вспышках боли были еще слишком свежи.
В итоге я просто наградил любимую долгим, внимательным взглядом, в который постарался вложить всё — и радость от встречи, и упрек из-за её халатности. Большего сделать я просто не успел — друзья решили, что самое время начать засыпать меня вопросами.
— Ну, как ты? Сильно болит? — кивнул на мою стянутую тугими бинтами, что выглядывали из-за ворота больничной рубашки, грудь Андрей.
Я хмыкнул, чувствуя, как эхо звука отдается тупой болью во всём теле, прежде чем ответить:
— Нет, что ты. Если бы Олег не держал меня — я бы уже встал и пошел, — заметив, как вытянулись лица друзей, я закатил глаза, — Ну конечно сильно, идиоты! Посмотрел бы я на вас в такой же ситуации.
— Ну, Муха точно плакать бы начал, — усмехнулся Денис, пихая друга в бок.
— Точно, — подхватил волну близнеца Кирилл, — Он же у нас даже из-за занозы ныть начинает. Неженка фигов.
— Рты закрыли, — буркнул армян, но даже мне было видно, как его щеки под бородой покраснели.
Кот, наблюдавший за всем этим, не без удовольствия протянул:
— Господи, какой кайф видеть, что не только меня вечно стебут в этой семейке. Вечно бы наблюдал.
— Вечно не выйдет, — хмыкнул Андрей, — Ближайшие месяцы мы будем ржать над Грозным, и его попытками танцевать. Я прямо жду не дождусь твоей выписки.
Я вздохнул, и снова попытался сесть. В груди снова стрельнуло от боли и я охнул, падая обратно на подушки. Ребята тут же бросились ко мне — не знаю, подхватить решили мою падающую тушку, или же просто добить захотели, чтобы не мучился. Вперед вырвалась Лена, которая с удивительной цепкостью и почти бульдожьей хваткой вцепилась в мое плечо. Лицо её при этом выражало чуть ли не панический ужас, а глаза были настолько широко распахнуты, что занимали, без преуменьшения, половину лица.
— Хей, всё в порядке, — негромко сказал я, кладя руку поверх её ладони, — Просто немножко больно. Не волнуйся.
— Если бы это было возможно, — пробормотала Волкова без улыбки, но руку свою от меня не отняла.
Перехватив её поудобнее, я переплел наши пальцы, укладывая наши ладони у себя на груди, после чего повернулся к парням и молчавшей до сих пор Мари.
— Так, что нового? — поинтересовался я бодрым тоном, — Я так понимаю, на Чемпионате вам придется справляться без меня?
— Не думай об этом, — улыбнулась мне рыжая, — Тебя сейчас должно волновать лишь собственное здоровье. А все остальные мелочи мы возьмем на себя.
— Ничего себе мелочи, — буркнул Димон, — Мировой Чемпионат всего лишь.
— Но мы же не участвуем, — резонно отметил Андрей, — А только открываем его и передаем кубок победителям. Ну, и еще участвуем во всех отборах, помогаем организаторам и в перерывах развлекаем толпу. Плевое дело!
Парни храбрились, и даже я разобрал в словах Данчука сарказм. Он, к слову, даже не пытался его скрыть, за что получил от супруги тычок под ребра. И, судя по сдавленному оханью, прилетело ему сильно.
— Парни, вы простите. Я правда не рассчитывал на такой исход, — выдавил я из себя полную раскаяния улыбку, — В мои планы не входило оказаться здесь, как и провести — сколько, док?
— Две недели минимум, — тут же откликнулся стоявший в дверях Олег, — Это если будешь хорошо себя вести. И еще у тебя реабилитация впереди, лечебная гимнастика и прочие радости. Так что о танцах и любых других нагрузках можешь забыть этим летом точно.
— Ты шутишь?! — воскликнули в один голос близнецы и Демид.
— У этого человека самый преданный класс танцоров! — подхватил всеобщее негодование Андрей.
— И если он не будет работать — их спихнут на меня, — проскулил Димон.
— Так, заткнулись! — рявкнула Мари так громко, что даже я вздрогнул и послал подруге полный укоризны взгляд.
Но рыжую было не так просто остановить, если она изволила сердиться. Её глаза метали молнии, и каждый, на кого падал её взор, словно уменьшался в размере и стыдливо хмурился.
— Вы что за курятник тут устроили? — грозно спросила Мари, — У вас совесть вообще есть? Человек еще вчера балансировал между жизнью и смертью, а вы его работать гоните?
— Ну, я бы не сказал, что всё было настолько критично, — возразил Малышкин.
— Олег, со всем уважением — не лезь! — рявкнула Данчук, которая явно вознамерилась провести со своими подопечными урок воспитания.
Вот только мне это по душе не пришлось. Потому что с каждым словом, произнесенным Данчук, лицо Лены всё больше теряло краску. Я понимал, что она винит себя, и каждая фраза била её, словно пощечина.
Поэтому, не выдержав, я решил всё же вмешаться:
— Маш, всё нормально. Прекрати на пацанов нападать.
Но вошедшую в раж рыжую мог остановить разве что самосвал.
— Ефим, ты не понимаешь…
— Мари! — рыкнул я, — Хватит.
Та, наконец, заметила бледную застывшую маску, в которую превратилось лицо Волковой, и притихла. До подруги дошло, что она переборщила, вот только как вернуть непринужденную атмосферу в палату, она явно не знала. Как и другие.
Ситуацию спас Олег. Который, кашлянув, предложил:
— Ребят, давайте оставим Ефима. У него была тяжелая ночь, и утро тоже выдалось богатым на события. Еще наобщаетесь, а сейчас моему пациенту нужен покой.