Весна Византии
Шрифт:
Катерина превосходно умела скрывать свои мысли, но все же была еще слишком юной и неискушенной в этой игре.
– Если товары по-прежнему на борту «Дориа», - добавил Николас, - ему придется сгрузить все в порту. Удивительно, что он не продал их раньше. И, разумеется, это большая удача.
– Думаю, он надеялся дождаться, чтобы цена поднялась, - послышался голос от окна.
– Но неужели ты не хотела бы остаться и разделить с ним его богатство?
– Богатство?
– переспросила Катерина де Шаретти.
– Да вы вспомните, сколько он потерял! Сомневаюсь, чтобы он заработал хоть
– Ему придется сделать это, если он все потеряет, - сказала Виоланта Наксосская.
Жена Пагано Дориа, которую Николас некогда таскал на плечах, воззрилась на него, а затем перевела взгляд на невозмутимую женщину, сидевшую в полутьме.
– Мне все равно, пусть теряет, - заявила Катерина.
– Я была бы даже рада. Вы поможете мне сбежать отсюда?
– Никколо тебе не поможет, - возразила принцесса Виоланта.
– К нему обращаться не стоит. Однако я вполне могла бы что-то придумать. Да, думаю, что могла бы… Но тогда мне нужно узнать как можно больше обо всех действиях мессера Пагано. Он будет возражать, если ты станешь посещать дворец почаще?
– Нет, ему это даже нравится.
– Хорошо. Тогда мы подыщем какое-нибудь объяснение. Ты будешь рассказывать все, что нам нужно знать, дабы помочь тебе. А теперь, думаю, тебе лучше уйти - раньше, чем уйдет мессер Никколо. Не нужно, чтобы вас видели вдвоем.
Девочка встала и обернулась к Николасу.
– Ты не выглядишь старше. Все говорят, что ты отпустил бороду, чтобы казаться значительнее. Мама заставила бы тебя сбрить ее.
– Наверное, ты права. И я обязательно сделаю это, прежде чем мы с ней увидимся, - подтвердил Николас.
– Катерина?
– Да?
– В ней все же было очень много от Корнелиса… Так же, как и в Феликсе.
– Не забывай о мастере Тобиасе и отце Годскалке, если тебе срочно понадобится помощь. Они не сделают Пагано ничего плохого.
– А ты? Если он меня обидит, ты ведь станешь с ним сражаться, да?
– Возможно, - кивнул Николас.
– Зависит от того, кто будет виноват.
Он смотрел ей вслед, пока Катерина не вышла за дверь.
– Виртуозное представление, - заметила тогда Виоланта Наксосская.
– Он хорошо ее воспитал, - отозвался Николас.
– Я говорила о тебе.
– Она подошла ближе, но когда фламандец попытался подняться со стула, легонько коснулась рукой его плеча, а затем пальцами провела по светлой щетине.
– Что же это?
– спросила она.
– Разве у нас не хватает гонцов и посланников?
Ее рука вновь легла на плечо Николаса. Ногти были выкрашены в розовый цвет, и все суставы пальцев унизаны тонкими колечками.
– Я решил, что мне стоит взглянуть самому, - пояснил он.
– Думал, что понадобится моя помощь. Деспойна, я очень уважаю вашего дядюшку и его мать.
Виоланта отошла прочь, оставив после себя чуть заметный аромат духов.
– Она также говорит о тебе уважительно, - промолвила племянница Узум-Хасана.
– Я получила вести из Эрзерума. Не бойся, насчет Грузии и Синопа там уже все известно.
– Она помолчала.
– Так, значит, Дориа все это время держал груз у себя на борту?
– Там оружие и доспехи, - пояснил Николас.
– Я знал это с самого начала. Вот почему я не доверял Параскевасу, ведь он ничего нам об этом не сказал.
Принцесса уселась на тот же стул, где до этого сидела девочка, и сложила руки на коленях.
– И ты чувствовал себя Богом, решающим, кого благословить на сей раз… «Во имя Господа и прибыли», - так мой супруг пишет на своих учетных книгах.
– И кому же вы расскажете об этом, когда оружие окажется на берегу?
– поинтересовался Николас.
– С какой стати?
– удивилась Виоланта Наксосская.
– Это слишком опасно. К чему мне рисковать жизнью? Так что это твоя проблема, мой Никколо. Лично я займусь тем, что вытащу эту девочку из Трапезунда. Это кажется тебе слишком большим проявлением человеколюбия?
– Я и не подозревал, что вашей милости известно такое слово, - парировал бывший подмастерье.
– Мессер Юлиус может позаботиться о ней в Керасусе.
– Верно, - согласилась женщина.
– Так, значит, он добрался туда благополучно? Кажется, у него остался мой платок, - но, впрочем, он может взять его себе. Хотя досадно, что слуга хранит какую-то памятку, а у хозяина нет ничего. Разумеется, мессер Дориа иного мнения… Если бы не ты, я могла бы узнать куда больше.
– Подкрашенные губы, приоткрывшись, изогнулись в призывной улыбке.
– Я вижу, мать этой девочки связала тебя крепкими узами.
– Нет.
– Николас покачал головой.
– Скажу вам сразу, что она, напротив, дозволила мне любые развлечения, какие только могут представиться. Но так уж вышло, что покупать я не люблю, а подарки принимать считаю нечестным.
– Нечестным по отношению к своей жене… Но ведь ей ты везешь несметные богатства. Это поможет тебе отдать долг?
– поинтересовалась Виоланта.
Он поднялся с места.
– Вы говорите о торговле. Но торговля - игра, такая же, как часы в виде слона. Между мной и демуазель нет никаких долгов, точно так же, как нет обязательств между демуазель и Катериной или погибшим Феликсом, или Тильдой, второй ее дочерью.
– Так она ничем тебе не обязана?
– спросила женщина, и он улыбнулся, чтобы скрыть гнев… гадая, к чему ей понадобилось причинять ему боль.
Протянув ладони, Николас все с той же улыбкой сказал:
– Взгляните на меня.
– О, да, я смотрю на тебя, - подтвердила Виоланта Наксосская.
В понедельник, пятнадцатого июня, укрепленный город и гавань Синопа сдались султану Мехмету, его главнокомандующему, великому визирю Махмуду и адмиралу Касим-паше. С великим визирем были Турсум-бек и Фома Касаболено, соответственно его турецкий и греческий секретари. Как и следовало ожидать, флот несколько дней оставался в гавани, пользуясь всеми благами, какие мог предоставить город, и готовя флот эмира к отправке в Стамбул под конвоем. Сам эмир покинул Синоп, дабы перебраться в свой новый дом в Филиппополисе, подаренный султаном в обмен на эмират Кастамону, близ коего располагались медные рудники. Брат эмира, все это время остававшийся верным советником султана, получил от того в награду лучшие земли эмира.