Вестники несчастья (сборник)
Шрифт:
Тут группа заиграла битловскую «Что-то». Глаза Норы затуманились еще больше, и она угостила Клинга монологом о своем возлюбленном, хотя еще два дня назад из нее и слова нельзя было вытянуть о ее «гран амур». Как призналась Нора, до недавнего времени он был женат, в связи с чем у него сейчас кое-какие проблемы, но она надеется, что через несколько месяцев все уладится и они смогут пожениться. Она не сказала, что это за проблемы, но Клинг решил, что речь идет о разводе, алиментах или о чем-то а этом роде, хотя ему, честно говоря, было на это наплевать. Конечно, его предупредили, но тем не менее проводить
– Мы встретились совершенно случайно, – говорила Нора, – хотя потом поняли, что на самом деле могли встретиться в любое время в течение всего прошлого года.
– Что ж, большинство людей встречаются по чистой случайности, – поддакнул Клинг.
– Да, конечно, но это было самое замечательное совпадение на свете.
– Гм-м, – пробормотал Клинг и выдал совершенно оригинальный, с его точки зрения, обзор феномена «Битлз», особо подчеркнув тот факт, что их взлет и распад произошли в течение пяти лет или около того, что само по себе удивительно, если вспомнить, что они – продукт культуры космической эпохи, сущностью которой является скорость и быстрота перемен...
– Он настолько значительнее и умнее меня, – словно не слыша его, продолжала Нора, – что порой я удивляюсь, почему он вообще со мной встречается.
– Чем он зарабатывает на жизнь? – спросил Клинг, с большим трудом изображая вежливый интерес.
Нора заколебалась всего на мгновение, но, поскольку ее лицо отражало все ее чувства, он понял, что она сейчас солжет. Неожиданно ему стало ужасно интересно.
– Он врач, – ответила Нора, старательно избегая его взгляда. Она подняла бокал, немного отпила и посмотрела на эстраду.
– Он работает в какой-нибудь больнице?
– Да, – тут же кивнула она, и он снова понял, что Нора лжет. – В «Айсола Дженерал».
– А, это та, что на Уилсон-стрит?
– Да.
Клинг кивнул. Больница «Айсола Дженерал» находилась на углу Парсонс– и Лоуэлл-стрит, на набережной реки Дикс.
– Когда вы собираетесь пожениться?
– Мы еще точно не решили.
– Как его зовут? – спросил Клинг и, подняв бокал, отвернулся, сделав вид, что поглощен группой, которая теперь играла попурри из шлягеров 40-х годов – по-видимому, для пожилой части аудитории.
– А почему вы спрашиваете?
– Просто так. У меня пунктик. Я уверен, что некоторые имена очень подходят друг к другу. Например, если женщину зовут Фрида, то я буду очень удивлен, если ее приятеля зовут не Альберт.
– И к кому же, по-вашему, подходит имя Нора?
– К Берту, – сказал Клинг и тут же пожалел об этом.
– Но у нее уже есть человек, которого зовут по-другому, – твердо ответила она.
– Как?
– Нет. – Нора решительно покачала головой. – Не думаю, что когда-нибудь скажу вам это.
Часы показывали без двадцати двенадцать. Верный своему обещанию, Клинг оплатил счет, взял такси и отвез Нору домой. Она сказала,
– Спасибо, я очень хорошо провела время.
– Я тоже, – соврал Клинг и слегка кивнул.
Он вернулся домой около половины первого, а через двадцать минут зазвонил телефон. Это был Стив Карелла.
– Берт, я тут договорился с Питом о круглосуточном наблюдении за Флетчером и первый день хочу взять на себя. Ты не мог бы завтра сходить с Мейером к Торнтону?
– К кому?
– К Торнтону. Это второе имя из записной книжки Сары Флетчер.
– Конечно, смогу. Во сколько?
– Мейер тебе позвонит.
– А сам-то ты сейчас где? Дома?
– Нет. У меня сегодня ночное дежурство. Кстати, тут тебе звонили.
– Да? Кто?
– Синди Форрест.
У Клинга перехватило дыхание.
– И что она сказала?
– Просто просила передать, что она звонила.
– Спасибо.
– Спокойной ночи, – сказал Карелла и положил трубку.
Клинг сделал то же самое, снял пиджак, распустил узел галстука и расшнуровал ботинки. Некоторое время он бесцельно слонялся по квартире, дважды поднимал трубку и начинал набирать номер Синди, но каждый раз передумывал. Вместо этого он включил телевизор и попал как раз к самому началу часовых новостей. Синоптики объявили, что обещанная снежная буря ударила со стороны моря. Клинг чертыхнулся, разделся и пошел спать.
Глава 9
Майкл Торнтон обитал в многоквартирном доме, расположенном неподалеку от Латинского квартала – как раз настолько, чтобы иметь слегка богемный вид и в то же время относительно невысокие цены на жилье. Клинг и Мейер приехали туда к одиннадцати исходя из теории, что в воскресное утро любой человек имеет право выспаться, даже если его имя и значится в записной книжке убитой женщины.
Дверь открыл светловолосый человек лет двадцати восьми в пижаме, с всклокоченной бородкой и припухшими от сна глазами. Перед тем как открыть, заспанный блондин долго допытывался, кто там, а когда они представились сотрудниками полиции, тут же попросил их предъявить документы. Он внимательно изучил значок Мейера, кивнул, зевнул и, не двигаясь с места, спросил:
– Ну ладно, чем могу быть вам полезен?
– Нам нужен Майкл Торнтон. Это случайно не вы?
– Майка нет дома.
– Но живет он здесь?
– Живет-то здесь, но сейчас его нет дома.
– Где он?
– А в чем дело?
– Обычное расследование, – сказал Клинг.
Он давно заметил, что слова «обычное расследование» имеют обыкновение вселять ужас в сердца обывателей. Если бы он сказал, что они расследуют зверское убийство, совершенное топором, или поджог детского сада, лицо блондина не побледнело бы больше и он не заморгал бы так испуганно. Но сдержанное выражение «обычное расследование» звучало куда более устрашающе, чем боевые трубы и литавры, и несло в себе скрытую угрозу. Блондин явно перетрусил и теперь лихорадочно соображал, как лучше ответить. Мейер и Клинг терпеливо ждали. Молчание затягивалось.