Ветер и сталь
Шрифт:
— Прошу вас, джентльмены, — Ольга указала на кресла и сделала извиняющийся жест. — Одну минуту.
Мы расселись вокруг стола, и Пирс, уважительно ко-сясь на мой Рыцарский крест, спросил:
— Как я понимаю, именно вы, кавалер, желали меня видеть?
— Не только видеть, — раздался из мрака голос Детеринга, но и слышать, капитан.
Пирс кивнул.
— Конечно, могу я закурить?
— Несомненно. Курите. И слушайте. Сперва будете слушать вы, потом будут слушать вас. Итак. Ситуация такова, что на Кассандане в скором времени придется умереть многим людям.
— Вы говорите загадками, милорд, — поежился Пирс. — Простите, кто вы?
— Смерть, — безразлично ответил Детеринг.
— Смерть? — поднял брови капитан. — Но чья, позвольте?
— Это нам и предстоит выяснить. Вы, вероятно, слышали о налете на отель «Интерстар»?
Пирс потер лоб. Вид у него был рассеянный.
— «Интерстар»? О, я начинаю понимать… я начинаю все понимать. Вы, кавалер, — он посмотрел на меня, — вы тот, кто уложил целую кучу людей на крыше. Никто не понимал, кто же их атакует с таким кошмарным оружием. А это были вы.
— Не понимали? — ощерился я. — А что же они понимали? Когда первым же залпом свалили всех, кто был во внешнем баре, когда они увидели труп офицера СБ — они тоже ничего не понимали?
— Они были уверены, что это обычная акция… что там — преступники. А их встретил рейнджер с тяжелым оружием. Это были простые мальчишки из штурмового дивизиона! Нет, я не оправдываю тех, кто их послал, но вы!..
— Что я?! Мне было плевать, передо мной был вооруженный противник, и я убивал их — да, убивал их всех. Всех, кого видел. А что ж, по-вашему, я должен был делать?
— Мы не собираемся обсуждать здесь вопросы морали, — бесцветным голосом перебил меня Детеринг. — Офицер Королев, капитан, никогда не согласится с вашей точкой зрения. У него своя колокольня. Да и речь не об этом. Кто возглавлял налет?
— По-моему, лейтенант Маркус Эйген из департамента шерифа. С ним был почти весь штурмовой дивизион второго уровня. Вернулись немногие.
Детеринг едва заметно кивнул.
— Вы знали капитана Матье Лафрока?
— Да кто ж его йе знал. Его недавно грохнули на какой-то операции, я не знаю подробностей. А что?
— Как Лафрок контактировал с Эйгеном?
— Самым непосредственным образом. Он был его любовником. Эйген — транссексуал, но Лафрок умолял его не ложиться на реконструкцию. В мужском виде он ему нравился больше. По-моему, единственная мужская одежда, которую носит Эйген, — это полицейский мундир.
— Ну и типы у вас тут, — поморщился я. — Хотя, возможно, я слишком консервативен в некоторых вопросах. А Лафрок, оказывается, был человеком широких взглядов. Я слышал, он предпочитал молоденьких мальчиков.
— А у вас таких не встречается? — спросил Пирс.
— Это исключено. Мы проходим сложную процедуру генной идентификации. Любые отклонения… психологическая устойчивость слишком важна. Мы все в параметрах абсолютного стандарта.
— Ваши коллеги меня всегда удивляли, — Пирс выдвинул вперед массивную челюсть. — Вот ваша неприкасаемость, к примеру…
— Подготовка одного офицера СБ обходится Империи в сумму, достаточную для постройки десяти линейных кораблей класса «Виннер», — ответил я.
— Вы знаете следователя Эгона Миллера? — спросил Детеринг.
— Ну, я слышал это имя, — пожал плечами Пирс, — но лично — нет. Я давно служу в патрульном дивизионе и не пересекаюсь с такими экземплярами.
— Вам знаком шкипер по имели Олаф?
— Олаф?.. Да я вообще не знаю ни одного шкипера, я не интересуюсь транспортом, зачем мне?
— Я понял. — Детеринг прикрыл глаза. — Забудьте все, ничего этого не было. Ничего не бойтесь. Прощайте.
— Вы?..
— Я даю вам слово офицера и лорда, что вас ничто не коснется. Прощайте, капитан Пирс.
Глава 7
Стандартный вариант, — сказал Детеринг. — Захват живьем.
Я молча кивнул; мы стояли посреди Ольгиной спальни — я в одном бронекомбинезоне, Танк сменил свой шикарный наряд на полевую форму десантника без эмблем и знаков различия. Ольга сидела возле зеркала и не отрываясь смотрела на меня, покусывая нижнюю губку.
— Надевай штанишки и сандалии, а сверху — вот это.
Он нагнулся и вытащил из своего кофра короткую кожаную куртку с полковничьими погонами — форма «полигон А». Быстрыми движениями отстегнул погоны и сорвал нашивки, которые украшали рукава. Нашивок было несметное количество: офицер-снайпер, мастер-пилот, мастер полевой разведки, мастер полевой хирургии, офицер-наставник и что-то еще. Все они полетели на пол. Я тем временем влез в узкие, как чулки, мимикрирующие штаны и натянул высоченные мягкие сапоги из того же боевого комплекта. Сапоги эти держали удар до четырехсот единиц и температуру в пару тысяч градусов. Под куртку я надел Ольгин черный свитер, пахнущий тонкими дорогими духами. «Все это ничего, — подумал я, — но вот что я увижу без шлема?»
— Увидишь, — сказал Детеринг, — все, что нужно, ты увидишь. Так, все? Оружие.
Я загнал в «нокк» двойной магазин, еще три запихнул в набедренные карманы, туда же — блок связи, кинжал и кое-какие мелочи. Спрятал под куртку боевой пояс с ненужной без шлема АСУ и системой жизнеобеспечения. Отсутствие наплечника и кибердоктора мне также не нравилось, но что делать — лазить по городу в полном снаряжении?
— Завяжи ему волосы, — Детеринг бросил Ольге широкую черную ленту, — на лбу и сзади.
Она послушно встала и подошла ко мне. Я ощутил ее прохладные пальцы на щеке, поежился. Ольга быстро перехватила лентой мои кудри, завязала на затылке некое подобие банта и вдруг уткнулась носом мне в шею. Детеринг едва заметно улыбнулся.
— К бою.
Мы вышли из спальни. Впереди шел Танк со своим верным «четырехсотым» на плече, за ним мы с Ольгой. Она молчала всю дорогу, все так же покусывая губу. Глаза ее были устремлены в невидимую мне даль, и лишь когда Детеринг распахнул дверь коптера, она посмотрела на меня и произнесла лишь одно слово: