Ветер и сталь
Шрифт:
— А жарковато нынче, — заметил Детеринг, спускаясь по трапу. — Приветствую вас, джентльмены! Мой напарник — флаг-майор Алекс Королев. Требую относиться к нему точно так же, как вы относитесь ко мне. А это, Алекс, мои друзья — Джанни Лиатти, Лука Мартини и Вольф Кохан.
Я по очереди пожал три мускулистые ладони, и мы двинулись в темную прохладу бокса, где нас ждал огромный автомобиль — Аврора не признавала всяких антигравитационных штучек, и для поездок на небольшие расстояния здесь использовали старую добрую колесную технику, в основном изготовленную либо в Метрополии, либо на Сент-Илере. Встречающие прибыли на длинном приземистом «Лэнгли-Катлассе» с традиционным откидным верхом. Троица заняла передний диван с отдельными регулируемыми «табуретками», мы с Дете-рингом уселись сзади. Не издав ни единого звука, могучий агрегат миновал длинный внутренний тоннель и плавно выкатился на широченный проспект, густо усаженный по обочинам ярким местным кустарником. Сидевший за рулем Кохан уверенно прибавил газу, и «Лэнгли» с едва слышным гудением понесся прочь от колоссального столичного порта.
Мы двигались в плотном разноцветном потоке транспорта. Скорость потока здесь была заметно выше, чем в Метрополии — Кохан держал не менее двухсот, но многие машины обгоняли нас, уносясь в дрожащее марево раскаленного воздуха. Больше половины автомобилей составляли открытые псевдоспортивные модели — все они шли с убранным верхом, из салонов орала музыка, и вообще лица в машинах разительно отличались от лиц Кассанданы. Во-первых, почти все здешние мужчины носили довольно пышные прически и яркую спортивного типа одежду. Во-вторых, люди выглядели гораздо более раскованными и жизнерадостными — весело улыбались, размахивали руками в разговоре со спутниками. Увидеть подобную картину на Кассандане было весьма проблематично.
По висящей в воздухе ленте многорядного ситивэя наш голубой кабриолет обогнул каменные джунгли делового центра с его традиционными рвущимися в высь неба вычурными башнями офисных небоскребов, на развязке ушел вниз и нырнул в тень стеклянных корпусов, где располагались склады и конторы среднего эшелона управления. Покрутившись по утопающим в зелени улицам (да, деревья здесь росли везде, где только можно было), «Лэнгли» вдруг въехал в невесть откуда взявшиеся ворота и помчался по лабиринту разнокалиберных контейнеров.
Наконец кабриолет остановился на зеленой лужайке перед сталестеклянной пирамидой высотой в пять этажей. Джанни Лиатти распахнул дверцу:
— Прошу вас, джентльмены.
Пройдя через стеклянный холл, мы поднялись в лифте на самый верх и вошли в просторный, хорошо обставленный кабинет. В креслах возле дымчатой полупрозрачной стены сидели горбоносый дядька средних лет в дорогом светлом костюме и затянутый в белый тропический мундир молодой полковник СБ.
— Давненько не виделись, друзья! — весело произнес Детеринг, уверенно шагая по синему ковру, выстилавшему пол.
— Привет-привет, — улыбнулся горбоносый, поднимаясь ему навстречу. — Как дела?
— Жарковато у вас тут… Позвольте представить вам флаг-майора Алекса Королева, вы слышали о нем. Алекс, представляю тебе милорда Джакомо Лиатти и полковника Дэрена Уэртона, главу местной резидентуры.
После взаимных рукопожатий и похлопываний мы уселись в изящные деревянные кресла и принялись за коктейль.
— Давайте сразу по делу, — предложил Детеринг, — времени у нас в обрез. Что с Ройтером?
— С Ройтером странно, — пожал плечами Уэртон, — то есть он вроде как здесь и в то же время найти его не могут. Конечно, в Портленде вообще кого-то найти — это проблема… в смысле, если клиент не хочет, чтобы его нашли. Корабль Ройтера стоит в доках на техобслуживании уже около месяца. А его самого давненько никто не видел.
— Давненько — это как?
— Больше месяца — это точно. Тут вся штука вот в чем: Ройтер общается в основном с «антикварами», а это глубоко криминализированная и, следовательно, наглухо закрытая группировка.
— А найти «червя»?
— Нет у нас таких «червей», — помотал головой милорд Лиатти. — Танк, пойми: Портленд — это не Аврора. Портленд — это Портленд, второго такого в Галактике нет и не будет. Там не любят чужих, если только это не покупатели. Но даже и тогда их не любят, их только терпят.
— Что вы все какие-то беспомощные?.. — вздохнул Детеринг.
— Танк, — поднял бровь Лиатти, — мы здесь живем. Ты — странствуешь среди миров, а семья твоя — на тишайшем Сент-Илере. Ты всегда в пути, и любые проблемы — для тебя всего лишь чужие проблемы. К тому же все знают, что и сам ты человек страшный, и друзья у тебя — везде. Друзья и должники. А мы здесь… и поверь — нам здесь совсем не хочется иметь лишние неприятности. Я не хочу совать палец в мясорубку. Мы уже пробовали — ты сам знаешь, что из этого вышло.
— Знаю, — кивнул Детеринг, — и хорошо тебя понимаю. Что ты лезешь в бутылку, Джо? Не ярись так, а то того и гляди, кишка на улицу выпадет. Я что, требую крови твоих детей? Нет. Что смогли, то и смогли, какие могут быть претензии? В данный момент мне нужно вот что: оденьте нас так, как одеваются на чертовом острове, дайте хороший транспорт и выбросьте в малолюдном месте.
— Прямо сейчас?
— Да… время, Джо, время.
— Хорошо, — Уэртон встал, с хрустом размял пальцы, — я все улажу. И пойду с вами.
— С нами?
— Во-первых, лишний ствол не помешает, а во-вто-рых, я там был, и не раз.
— Ну, я там тоже был, — ответил Детеринг, поднимаясь. — Правда, давненько.
Потертого вида грузовой фотолет уже больше часа болтался в облаках, и меня это начинало выводить из себя. Облака казались бесконечными. Я сидел в углу просторной пыльной рубки в штурманском кресле и устало пялился в лобовое остекление. Детеринг, занявший кресло второго пилота, всю дорогу спорил с Уэртоном о каких-то делах, мне совершенно непонятных. Речь шла в основном о деньгах и каких-то должниках, из коих эти деньги следовало срочно выбить. Я скучал и люто жалел, что не додумался захватить с собой хоть пару местных журналов. По моим прикидкам, Портленд должен был появиться с минуты на минуту, но Уэртон и не думал снижаться. Можно было подумать, что после набора высоты он просто заложил рули влево или вправо и мы тупо нарезаем круги над океаном.
Я закурил пятую по счету сигарету и расправил на коленях складки просторного желтого балахона, в который меня нарядили в резидентуре. Балахон этот полностью скрывал очертания тела, а под ним на мне было почти полное боевое снаряжение — за исключением шлема, разумеется. Шлем лежал в багажнике древнего «Корсара», который покоился в грузовом отсеке. «Корсар» был хитрый — у-уу! Чувствовалось, что над ним от души потрудились спецы из местной резидентуры. Под ободранным кузовом шикарного авто тридцатилетней давности скрывался хорошо продуманный броневик с мощнейшей турбиной и крепкой подвеской, способной выдержать огромные скорости и убойные нагрузки. Помимо этого, старомодный лимузин был битком набит разного рода хитрыми приспособлениями, с помощью которых можно было крепко испортить здоровье недоброжелателям.