Ветер полуночи

Блэкбэрн Джон

— Да, неравнодушна, — хмуро подтвердил Билл, хотя, мягко говоря, это было явным преуменьшением действительного положения вещей. Мэри не просто любила деньги, она была прямо-таки помешана на них. Она обожала деньги, а бедность страшила и ужасала ее, как раковая болезнь. Билл подумал, как держала бы себя Мэри, если бы ей представилась возможность без особого труда завладеть крупной суммой…

— Бедняга! Не повезло ей. — Поуд взглянул на Уэйна. — А этот парень, когда ее убили, перетрусил и побоялся обратиться в полицию. На всякий случай Мэри велела ему припрятать бумаги, и в письме, по ошибке пересланном вам миссис Кэрвер, Уэйн сообщал, где он их спрятал. Они решили, что предусмотрели решительно все, но не учли, с какими людьми взялись

бороться… Да, да, ваша жена была убита, мой мальчик, за то, что пыталась заняться шантажом. Как мне представляется, она, видимо, заявила Стару, что у нее имеется достаточно материалов для привлечения его к уголовной ответственности, и потребовала большие деньги за молчание. Стар затянул с ответом и велел Вицлебу заняться вашей женой. Тогда он еще не знал об участии Уэйна в шантаже и полагал, что бумаги находятся в вашей квартире. Ну, а все остальное довольно просто. Для такого человека, как Вицлеб, естественным и наиболее радикальным выходом из положения было ликвидировать вашу жену… Он позвонил ей и предложил поехать вместе ночным поездом, чтобы по дороге обсудить ее условия.

— И потом толкнул под грузовик? — Билл почувствовал, как пальцы сжались в кулаки.

— Конечно. Вицлеб так и сделал. Кеплину он дал хорошие деньги за то, чтобы тот не спешил затормозить. Возможно, что эта свинья Кеплин даже не знал, кто именно заплатил ему. Он мог получить анонимное письмо с вложением денег и обещанием, что ему заплатят значительно больше, если он выполнит то, о чем его просят. Затем наши друзья, люди весьма предусмотрительные и осторожные, приняли необходимые меры, чтобы Кеплин не проболтался… Тоже мне, нашли объяснение — убит бандой грабителей грузовиков!.. Вот как работает этот дурачок Энгус Макбет! Давно пора его разжаловать в рядовые, и если я еще пользуюсь хоть каким-нибудь влиянием там, где нужно, он в самое ближайшее время отправится топать по улицам… Однако, говоря откровенно, я тоже порядочный остолоп. Как и вы, я считал, что в письме Уэйна речь шла о свидании, тогда как нам тыкали в нос, где спрятаны бумаги. — Словно в подтверждение своей мысли Поуд громко высморкался.

— Да, мы оба оказались идиотами! — Глядя на Поуда сквозь дым сигарет, Билл все еще не был в состоянии поверить его словам. Норман Стар показался Биллу вполне здравомыслящим человеком, и казалось невероятным, чтобы он и Вицлеб оставили без присмотра важные бумаги, а затем пошли на огромный риск, совершив три убийства только ради того, чтобы уничтожить улики взяточничества.

— Однако нам пора двигаться, мой мальчик. — Поуд взглянул на часы и поднялся. — Чем скорее эти улики окажутся у нас, тем лучше. Следовательно, номер 301 отеля «Ройял»?.. Спрятаны где-то в ванной комнате? Будем надеяться, что мы обнаружим их там.

— Минуту, минуту! — воскликнул Билл, вспомнив то, что он слыхал утром. — Разве вы не знаете… разве вы не слыхали, что они собираются сделать? Ведь ровно в полночь они взорвут отель «Ройял»!..

— Что?! — Лицо Поуда побагровело, когда он узнал о подготовке взрыва. — Первый раз слышу! В таком случае вам следует поторопиться. Остается менее полутора часов. — Одернув на себе пальто, он направился к двери. — Ну давайте же, Билл, пошли. Если мы вовремя не попадем в отель, то лишимся возможности найти улики, и тогда влипнем в неприятности, в весьма серьезные неприятности… Моя репутация не будет стоить и ломаного гроша, а вы… а вы, дружище… — Он распахнул дверь и осклабился. — Несмотря на всю нелепость наших законов в отношении высшей меры наказания, я вовсе не буду удивлен, если вас вздернут на виселицу.

Они быстро приближались к стаду овец ярдах в двухстах впереди. Крупные горные овцы, по три, по четыре, не спеша переходили дорогу, не обращая никакого внимания на смерть, летевшую к ним со скоростью семидесяти миль в час.

— Тупоголовые скоты! — принялся ругаться Поуд, и его проклятия перемешивались со скрипом тормозов и покрышек. Каким-то чудом машина

пролетела по обочине, не задев овец, и Поуд начал снова улыбаться. Дорога расширилась, впереди показалась площадка для разъезда. Однако улыбка Поуда была кратковременной. Новая опасность угрожала им — отрезок дороги для обгона был занят. Прямо перед ними возникло что-то огромное и темное, местами поблескивавшее бронзой под лучами луны. Избежать столкновения казалось невозможным. Билл съежился на сиденье, глядя на спидометр, — сорок пять, сорок, тридцать пять… Машина задела за валун, с грохотом лопнула покрышка, но по инерции они все еще двигались. Тридцать… двадцать семь… двадцать пять… Сиденье вздыбилось, Билла швырнуло вперед, послышался хруст ломающегося металла, машину развернуло… Казалось, прошло несколько часов, прежде чем она остановилась и замерла, уткнувшись в огромный каток, оставленный на ночь на площадке дорожными рабочими.

— Живы? — спросил Поуд откуда-то сверху. Биллу показалось, что он покрыт сверкающим конфетти, но, присмотревшись, понял, что это были осколки разбитого ветрового стекла.

— По-моему, да. — Он отделался всего лишь синяком на плече и порванным рукавом пальто. — Да, у меня все в порядке. А вы как?

— Пока еще не знаю. — Поуд с усилием раскрыл дверцу со своей стороны и неловко выбрался на дорогу. — Вроде бы кости целы. — Он стряхнул с себя осколки стекла и сердито взглянул на каток. — Нашли место, где оставлять эту махину на ночь! Кому-то влетит за это!

— Да? — Билл сдержался. Площадка для обгона вполне подходящее место, чтобы оставить каток на ночь, но сейчас было не до споров. — Что же нам делать?

— Не знаю… Просто не знаю. — Поуд с грустью посмотрел на останки своей колымаги. — Моя старушка кончена, а до Фелклифа еще мили три. Остается лишь надеяться на попутную машину.

— Маловероятно. — Билл огляделся, но за исключением слабого зарева над Фелклифом нигде не было видно ни огонька.

— Пожалуй, вы правы. — Поуд поднял к глазам руку и нахмурился. — И что еще хуже — я разбил часы. Который час, мой мальчик?

— Без десяти одиннадцать.

— Всего через час и десять минут отель «Ройял» со всем, что в нем находится, превратится в груду мусора.

А не попробовать ли отправиться туда пешком, мысленно спросил себя Билл. Три мили? В его теперешнем состоянии на это потребуется минут сорок пять. А сколько он потратит времени, чтобы убедить полицию в правдивости своего рассказа?

— Нет, из этого ничего не выйдет, — произнес Поуд, словно читавший его мысли. Он обернулся к катку и тут же бросился к нему. У катка стоял старый, заржавленный велосипед. — Хоть какой-то, а шанс! Правда, переднее колесо спущено, но вам ехать почти всю дорогу под уклон. Нет, вы только взгляните на это! — Поуд сердито ткнул пальцем на цепь с замком, которой велосипед был прикреплен к катку. — Ничего, сейчас мы с этим разделаемся. — С удивительной для своего возраста и комплекции легкостью Поуд подбежал к машине, достал кусачки, и спустя минуту велосипед уже был освобожден от цепи. Поуд подтолкнул его к Биллу. — Пожалуйста, мой мальчик. Теперь дело за вами, я уже староват для этого. — Он вытащил из кармана фляжку. — Глотните на дорогу и неситесь как сто чертей! Найдите старшего офицера полиции и скажите, что работаете вместе со мной. Пусть он, во что бы то ни стало, задержит взрыв и немедленно пришлет за мной машину.

— Хорошо. — Билл сделал большой глоток коньяку, вернул фляжку Поуду и сел на велосипед. — Пожелайте мне успе… — произнес было он, но Поуд схватил его за плечо и толкнул.

У велосипеда не было ни фонаря, ни тормозов, а руль очень заржавел. Колесо со спущенной покрышкой виляло по неровной дороге, но Билл настойчиво жал на педали. С каждой секундой огни Фелклифа приближались. Билл еще ниже склонился над рулем, моля бога, чтобы успеть добраться вовремя. Вид у него был несуразный — лицо в грязи, пальто порвано, а полы развевались как на огородном пугале.