Ветер
Шрифт:
Вид знакомого пейзажа вернул его к действительности. Никого поблизости не было видно. Удача! Он потихоньку унесет Айат. Итрианские химики создали аэрозоль, который эффективно нейтрализует действие ферментов, без сомнения, его можно будет занять у кого-нибудь из соседей. Если ему удастся заставить местных мужских особей держаться вдали от ее комнаты, пока она не отдохнет настолько, что сможет полететь с ним в лодке домой, к Вратам Бури, то все обойдется.
Двери в дом Табиты были распахнуты. Должно быть, она услышала звуки его шагов, потому что подошла к двери.
–
– Позвала она.
– Ты ее нашел?. Ой!
– Она подбежала. Ему показалось, что по виду Айат Табита сразу смогла оценить обстановку.
– Она в порядке?
– Нет.
Табита пошла за ними.
– Сюда, - сказала она, - на мою кровать.
– Нет!
– Аринниан остановился. Если бы на нем не было ноши, он бы пожал плечами.
Айат лежала. Одно крыло было придавлено ее телом, другое раскинулось так широко, что перья его касались пола. Закрытые мембраны делали ее похожей на слепую.
– 95
– Спасибо!
– Голос ее был едва слышен.
– Что случилось?
– Табита склонилась над ней. Запах, который самец-итрианин мог различить за километры, достиг и ее ноздрей.
– О! Она выпрямилась. Подбородок ее затвердел.
– Вот оно что.
Аринниан отыскал ванную, выпил один за другим несколько стаканов холодной воды, принял ледяной душ. Тем временем Табита ходила по комнате, готовя все необходимое для Айат.
Когда они оба покончили с делами, то встретились в гостиной. Табита приблизила губы к самому его уху, так, что он явственно ощутил ее дыхание, и прошептала:
– Я дала ей содатив. Через несколько минут она уснет.
– Хорошо, - глухо ответил он.
– Где Драун?
Табита отступила. Ее зеленые глаза расширились.
– Зачем он тебе?
– Неужели ты не догадываешься? Где он?
– Зачем тебе нужен Драун?
– Чтобы убить его.
– Ты не сделаешь этого!
– Крикнула она.
– Крис, если это был он, то они ведь не могут собой владеть. Никто не может! Ты же знаешь! Шок и печаль вызвали овуляцию раньше времени, и тогда он воспользовался случаем, и.
– Он не просто воспользовался случаем, этот негодяй, - сказал Аринниан, - если он это сделал, то должен был отступиться после первого, даже самого ничтожного сопротивления, как и подобает всякому честному мужчине, а не брать ее силой. Где он?
Табита отошла в сторону и остановилась перед телефоном. Она была бледнее, чем тогда, когда Драун над ней насмехался. Крис попытался ее отодвинуть. Некоторое время она сопротивлялась, но он был сильнее, и ей пришлось уступить.
– Дома он, ты же знаешь, - сказал Аринниан.
– И под рукой кучка вооруженных друзей.
– Чтобы помешать тебе совершить безрассудство, - вздохнула Табита.
– Крис, сейчас война. Он слишком важен для дела охраны. Мы. Если бы Фил был здесь, ты бы ни за что. Должна ли я пойти за оружием?
Он сел.
– Твой Рошфор не сможет мне помешать позвонить.
– Она отступила. Как и твой глупый пистолет! Успокойся!
Он знал номер и набрал его. Экран ожил: Драун и, действительно, еще парочка с бластерами. Итрианин сейчас же заговорил:
– Я этого ожидал. Ты меня слышишь? Что сделано, то сделано, и ничего постыдного в этом нет. В подобных случаях чосы говорят "нет", если не считать того, что оскорбленная гордость может потребовать денежного возмещения, а с этим справится даже ребенок. Что же касается гордости, то она получила удовольствие.
– Он усмехнулся и посмотрел мимо мужчины.
– Ведь правда, красотка!
Аринниан оглянулся. Айат покачиваясь, выходила из спальни. Глаза ее были широко раскрыты, но затуманены наркотиком, который уже вверг ее в полубессознательное состояние. Руки ее протянулись к изображению на экране.
– Да, приходи!
– Прошептала она надтреснутым голосом.
– Нет! Помоги мне, Аринниан, помоги.
Он не мог шевельнуться. Табита подбежала к ней и увела ее.
– Видел?
– Сказал Драун.
– Никакого вреда. Вы, люди, как я слышал, можете брать своих женщин силой и часто это делаете. Я не создан для этого. Во всяком случае, что стоит одна наша забава по сравнению с сотнями в год ваших?
– 96
Аринниан едва удержал рвущийся наружу желудок. В груди у него жгло. Когда он заговорил, его собственные слова показались ему никчемными и далекими, хотя смысл их оставался для него совершенно ясным.
– Я видел, в каком состоянии она была.
– Ну, может быть, я немного переусердствовал. Но вы, люди, не так все понимаете. Мы, итриане, наблюдаем за вами и удивляемся. Ты понял мои намерения? Хорошо, я соглашусь заплатить за любое нанесенное ранение, любое, зафиксированное врачами. Я даже согласен обсудить с ее родителями размеры платы за оскорбленную гордость. Ты удовлетворен?
– Нет!
Драун слегка пошевелил гребешком.
– Лучше бы ты был подальше отсюда. По законам и обычаям у тебя больше нет никаких прав на улаживание этого дела.
– Я собираюсь тебя убить, - сказал Аринниан.
– Что? Подожди, биение ветра! Убийство.
– Дуэль! У нас есть свидетели. Я тебя вызываю!
– Я же сказал, что у тебя нет причин!
На сей раз Аринниан смог пожать плечами:
– Тогда ты меня вызови!
– За что?
Человек вздохнул.
– Зачем нам так соблюдать формальности? Позволь мне самому решить, какое оскорбление можно было бы считать смертельным. Вульгаризм, который я смог бы допустить, летя над тобой? Нет, слишком искусственно! Я просто выставлю наружу все твои недостатки с собственным комментарием, Драун! Потом я смогу добавить, что чос Высокого Неба - дерьмовый чос, потому что в состав его входит такой мерзавец!
– Достаточно, - сказал итрианин очень спокойно, хотя перья его стояли дыбом, а крылья вздрагивали.
– Ты вызван! Перед моими богами, твоими богами памятью всех наших предков и надеждой на наших наследников я, Драун из Высокого Неба, вызываю тебя, Кристофер Холм, прозванный Ариннианом, из Врат Бури с тем, чтобы твои сила и гордость встретились с моими в битве, из которой живым должен выйти лишь один! В присутствии части тех свидетелей, которых я назову.