Вэйджер. История о кораблекрушении, мятеже и убийстве

Гранн Дэвид

Кавешкары были настолько хорошо приспособлены к холоду, что спустя столетия NASA, надеясь найти способы выживания астронавтов на замерзшей планете, направило в этот регион ученых для изучения их методов. Один из антропологов описал, как местные жители добывали себе пропитание, переходя из лагеря в лагерь: " Домом мог быть галечный пляж, приятный участок песка, знакомые скалы и островки, одни - в зимние месяцы, другие - в течение долгих летних дней. Домом было и каноэ... с его очагом, питьевой водой, собакой или двумя, домашним и охотничьим снаряжением, почти всем необходимым.... Любая пища или материал, в которых они нуждались, находились в воде или на берегу".

Байрон,

Балкли и Кэмпбелл помахали гребцам шляпами, приглашая их приблизиться. Экспедиция Энсона получила от английского короля снисходительный манифест, который он должен был вручить всем коренным народам, встреченным во время плавания, предлагая спасти их от якобы тяжелых условий жизни и помочь им создать правительство, чтобы они могли стать " счастливым народом". Однако каставеи понимали, что именно те люди, которых англичане считали "дикарями", могут быть ключом к их спасению.

Кауэскарцы не решались подойти. Возможно, они мало общались с европейцами, но, несомненно, знали о жестоком завоевании Испанией других коренных народов на севере и слышали рассказы о кровожадности бледнолицых людей-лодок. Магеллан и его группа конкистадоров, первые европейцы, достигшие Патагонии, заманили на свой корабль подарками двух молодых жителей одной из общин коренного населения - так называемых гигантов, а затем заковали их в кандалы. "Когда они увидели, что по засову на кандалах бьют молотком, чтобы заклепать его и не дать им открыться, эти великаны испугались", - писал летописец Магеллана. Испанцы хвастались, что обратили одного из них в христианство и назвали его Павлом, как будто они были искупителями. Однако оба заложника вскоре умерли от болезней. Позже, в XIX веке, несколько кавескаров были похищены немецким купцом и выставлены в парижском зоопарке как "дикари в естественном состоянии", собрав полмиллиона зрителей.

Байрон и его спутники пытались убедить кавескаров в том, что они не желают им зла, демонстрируя то, что Байрон назвал " знаками дружбы". Дождь хлестал по морю, гребцы дрейфовали ближе, собаки рычали, ветер шумел. Обе стороны пытались общаться, но ни одна из них не понимала другую. "Они не произносили ни одного слова из тех, которые мы когда-либо слышали", - вспоминал Байрон.

Трое англичан держали в руках тюки с тканями, извлеченными из затонувшего корабля, и предлагали их в качестве подарков. Кавескары взяли их и уговорили сойти на берег. Они вытащили свои каноэ на берег и последовали за Байроном и Кэмпбеллом через маленькую деревушку с причудливыми укрытиями, наблюдая за ними. Затем их привели к капитану Чипу, который, очевидно, жил в их жилище.

Чип торжественно приветствовал незнакомцев. Это была лучшая и, пожалуй, единственная надежда найти пищу для своих людей, к тому же они, несомненно, располагали важнейшими сведениями о расположении враждебных испанских поселений и о наиболее безопасных морских путях для бегства с острова. Чип подарил каждому из них матросскую шапку и красный солдатский плащ. Хотя они не проявляли особого интереса к ношению таких вещей, снимая их всякий раз, когда кто-то надевал на их тело, они ценили красный цвет (кавескары часто окрашивали свою кожу красным пигментом, полученным из сожженной земли). Капитан Чип также подарил им зеркало. " Они были поражены этой новинкой, - писал Байрон. "Зритель не мог понять, что изображено не его собственное лицо, а лицо какого-то другого человека, стоящего за ним, и поэтому он подходил к задней стороне стекла, чтобы узнать его". Кэмпбелл отметил, что кавескары были " чрезвычайно учтивы в своем поведении", а капитан Чип " относился к ним с большой вежливостью".

Через некоторое время кавескары уплыли на

своих каноэ, и голубой дым от их костров обозначил их путь через море, после чего они исчезли. Чип не знал, увидит ли он их снова. Но через два дня они вернулись, на этот раз с удивительным количеством еды, включая трех овец.

Очевидно, они приложили немало усилий, чтобы заполучить овец. Кавескары, которые, как известно, не употребляли баранину, скорее всего, получили животных в результате торговли с другой коренной группой, которая контактировала с испанцами в нескольких сотнях миль к северу. Кроме того, кавескары принесли кастаньетам самые большие и лучшие мидии, которые я когда-либо видел или пробовал, по словам Булкли, " ". Голодные англичане были чрезвычайно благодарны. Кэмпбелл писал, что эти люди послужили " хорошим примером для многих образованных христиан!".

Кавескары снова ушли, но вскоре вернулись со своими женами и детьми, а также с другими семьями. Всего их было около пятидесяти человек - кораблекрушение было одной из тех достопримечательностей, которые, подобно выброшенному на берег киту, собирают вместе разрозненные группы кавескаров. Они казались " очень примиренными с нашей компанией", - писал Байрон, - и "мы обнаружили, что их намерение - поселиться среди нас". Он с восхищением наблюдал, как они начали строить жилища, которые они называли "ат", собирая высокие ветви и втыкая их в землю в виде овала. " Они сгибают концы этих ветвей, - писал Байрон, - так, чтобы они сходились в центре наверху, где они связывают их разновидностью древесной лозы, называемой гибким ягелем, который они расщепляют, держа его в зубах. Этот каркас, или скелет хижины, плотно закрывается от непогоды сучьями и корой". Эту кору кавескары привезли с собой на каноэ, содрав ее с своих предыдущих жилищ. Каждое жилище обычно имело два низких входа, которые закрывались занавесками из веток папоротника. Внутри, в центре пола, было место для очага, а сырая земля вокруг него была устлана папоротниками и ветками, на которых можно было сидеть и спать. Байрон отметил, что все это сооружение было сделано с большой скоростью - это был еще один способ защиты кавескаров от стихии.

Когда один из больных англичан умирал, кавешар собирался вместе с каставарами вокруг тела. " Индейцы очень внимательно следят за покойниками, постоянно сидят возле... трупа и тщательно укрывают его, - писал Булкли. "Каждый момент они смотрят на лицо покойного с большим вниманием". Когда тело опускали в землю, англичане читали молитвы, а кавескар торжественно стоял. "Видя, что во время службы люди не снимали шляп, - писал Булкли, - они были очень внимательны и наблюдательны, и так продолжалось до конца погребения".

Зная о беспомощности англичан, кавешар регулярно уходили в море, а затем волшебным образом возвращались с провизией для них. Байрон видел, как одна женщина уплыла со спутником на каноэ и, оказавшись на берегу, зажала корзину между зубами и прыгнула в ледяную воду. "Нырнув на дно, - писал Байрон, - она пробыла под водой удивительное время". Когда она вынырнула, ее корзина была наполнена морскими ежами - странными моллюсками, писал Байрон, " из которых во все стороны торчат несколько колючек"; каждый еж содержал четыре или пять желтков, "похожих на внутренние части апельсина, очень питательных и обладающих прекрасным вкусом". Положив ежей в лодку, женщина затаила дыхание и спустилась вниз за добавкой.

По наблюдениям Булкли, некоторые женщины кавескаров ныряли на глубину более тридцати футов. " Их ловкость в нырянии и длительное пребывание под водой, как это обычно бывает, покажутся невозможными тем, кто не был очевидцем", - писал он. Байрон считал, что " кажется, будто Провидение наделило этот народ своего рода амфибией".

Кавескарам также удавалось находить рыбу в лагуне, загоняя ее в сети с помощью своих собак, которых Байрон назвал " очень проницательными и легко обучаемыми". Балкли писал: " Этот способ ловли рыбы, как мне кажется, неизвестен больше нигде и был очень удивительным".