Видение
Шрифт:
– Так, ясно, хватит с меня. Двинь в туман, сейчас сама научусь.
Прозвучал гортанный рык. Саша терял самообладание в геометрической прогрессии.
– Я только что отошёл! И что вышло?! Да ты скорее патологоанатома новой байкой обеспечишь! Лина! Просто. Обопрись. На мою. Руку! Это не сделает тебя слабее, пойми же наконец. Лишь поможет устоять. Совсем невдомёк?!
– Не обзывайся!
Гнев юноши моментально испарился, уступив место более культурному состоянию – шоку. Он смотрел на ученицу, на глазах у которой проступали слёзы. Сообразить, чем конкретно была вызвана такая реакция и что, собственно, он сказал не так, было не в его силах.
– Тебя оскорбляет
Предположение было отметено нетерпеливым мотком головы.
– Оно нормальное. Но с какого такого рожна я «невдомёк»?!
Моргнув, юноша попытался подавить улыбку, даже прижал к губам руку, но не выдержал и расхохотался. Лиля недоверчиво и с малой толикой изумления покосилась на учителя. Вдоволь насмеявшись, он втянул носом побольше воздуха и медленно выдохнул. Пусть в глазах его до сих пор, обжигая, полыхали искры веселья, всё его существо теперь буквально светилось желанием помочь.
– Невдомёк – слово, характеризующее состояние, когда ты о чём-то не догадываешься. Оно безобидное. Гляжу, русской речью тоже было бы неплохо заняться… Составлю тебе список на прочтение. А пока что обопрись лучше на мою руку. Это не так сложно, как ты себе вообразила.
Осторожно приняв руку учителя, девушка сделала несколько робких шагов, раскачивая бёдрами, чем вызвала невольную ухмылку на его губах. Он был чрезвычайно доволен собой и своей маленькой победой и не счёл нужным потрудиться это скрыть.
– Вот, уже видны значительные улучшения. Если продолжишь тренироваться в таком духе, вероятнее всего, в обозримом будущем сможешь ходить на каблуках, не становясь угрозой самой себе и национальной безопасности. Что же до настоящего времени? Поуже шаг и поменьше размах – и вполне сойдёт для палаты.
– Заксобрания?
– Психиатрической. Ты безбожно себе льстишь.
По тому, как резко сменились краски на лице Саши, стало ясно: на сей раз высказываться вслух он вовсе не собирался. Но более всего его поразил тот факт, что ученица не обратила на его оплошность ни малейшего внимания. Она прилежно последовала рекомендациям, с удовольствием обнаружив, что так ходить гораздо проще. Отпустив руку учителя, Лиля осторожно развернулась и пошла в другую сторону, по-прежнему высоковато, но уже уверенно держа голову и стараясь не слишком размахивать руками.
– Вот и до заксобрания доросла, – исправился юноша и, снова подав ей руку, подвёл ученицу к зеркалу, отразившему их обоих в полный рост.
Саша был одет в клетчатую бело-серую рубашку, чёрные джинсы и проткнутые кеды. На поясе у него красовался недавно приобретённый широкий ремень с массивной бляшкой, а на руке неизменные часы. Кольца, надетые вчера только из стремления покрасоваться, сегодня покоились на полке. Девушка нашла среди купленного зауженные синие джинсы и белоснежную тунику с тёмной лентой под грудью. Туфли, украшенные ажурными вставками, были классического чёрного оттенка, и только этим утешался при их покупке Максим Алексеевич.
– Может, волосы хоть в хвост соберёшь? – Изобразив разочарование, юноша оценивающе оглядел и себя, и свою спутницу на весь грядущий день. Оба симпатичные, хотя он, конечно, краше, одеты стильно… Возможно, она ему даже была бы под стать.
– Мало мы с ходулями провозились? – изогнула бровь Лиля. – Да и заморачиваться не хочу.
– А ведь могла бы: времени на то ещё довольно. Кстати, такого слова, к сожалению, в русском языке нет, и впредь тебе лучше вывести его из употребления.
– Как нет, если я только что его употребила и даже ты в курсе, о чём речь? – усмехнулась девушка, осторожно отходя от зеркала и садясь на край постели. – Блин, ноги уже устали.
– Как правило, в клубах есть барные стулья, насидишься, – пожал плечами Саша, садясь в кресло напротив.
– А как же «парк и проветривать лёгкие»? Я сразу пас. Кстати, в какой клуб-то?
– Маловероятно, что ты много их знаешь. Но тот, что нам нужен, на проспекте Шеплинского. «Алое небо», если не ошибаюсь.
Безосновательное, на её взгляд, замечание учителя девушка оставила без особого внимания. Решила опровергать осведомлённостью.
– Так там тухло, как у Рыжего в… – вовремя осознав, что не знакомый с юмором её друзей Саша может неверно истолковать её слова, она закашлялась и продолжила: – Под шапкой. Музыка вечно по ушам бьёт, пока кровавого месива не дождётся, да и из выпивки ничего приличного, одна бодяга. Да и само местечко явно не для свиданок. С кем же ты там перетереть решил?
– Ты там бывала? Мне о его существовании стало известно только из телефонного разговора, когда шло обсуждение места встречи. Странно…
– Выходит, моё дело ты в глаза не… – Девушка запнулась. – Видел.
– Да стоит ли. В таких случаях лучше творить настоящее, нежели зарываться в прошлое.
Вновь усмехнувшись, Лиля покачала головой и мысленно отметила, что на деле премудрость, видимо, бывает куда наивнее глупости.
– Кеды иди переодень.
Когда молодые люди спустились вниз, Максим Алексеевич, напустив вид сурового критика, осмотрел каждого из них и оставил о выборе каждого по одобрительному отзыву. Особенно его взгляд задержался на племяннице, искренне удивившей его почти уверенным появлением на каблуках. Он всё чаще нехотя сравнивал её с матерью и находил всё больше щемящего грудь сходства: когда-то эта женщина так же вышла перед ним на шпильках и зачаровала навечно. Её походка была легка и грациозна настолько, что окружающим порой казалось, будто она плывёт по воздуху. Конечно, Лиле было заметно труднее держаться прямо при ходьбе, но стоило девушке остановиться – и в её образе воскресала Щеклеина Виктория Ильинична, какой она предстала перед будущим деверем в первый день знакомства. Чтобы скрыть наплыв воспоминаний, мужчина засуетился, напомнил молодёжи о цене времени и пригласил всех в столовую. После завтрака он предложил младшему поколению самому решить, как они размесятся в его внедорожнике. Тут же выяснилось, что Саша изначально был намерен ехать отдельно.
– Отказы не принимаются.
– В таком случае, выражаю протест.
– Он отклонён. Далее?
– Петицию отправлю.
– В «Спортлото»?
– Почто так очевидно оскорблять? Непосредственно мадам Джуне.
Максим Алексеевич разочарованно вздохнул.
– Так тому и быть. Не хочешь развлечь старика беседой в дороге – изволь, садись в свой пикап. Сирота и вдовец, вне сомнений, и без тебя найдут темы для душещипательных разговоров…
В душе совершенно несогласный с решением друга и его нахальным давлением на совесть, юноша всё-таки устроился на заднем сидении авто. Туда же мужчина, чувствующий, что обидел желавшего снова сесть за руль друга, затолкал и племянницу.
– Не, ну мне понятно, почему он на задках. А я-то тут что, по-вашему, забыла?
– Вовсе не исключено развитие событий, при котором я стану томиться со скуки.
– Да на тебя вообще до лампочки, – недовольно проворчала Лиля, косясь на виновника своей маленькой трагедии.
– Однако вопросы, ежели они не риторические, задаются с единственной целью получить ответ. Я тебе его дал.
– Мне он не по нраву, – соорудив на лице капризную мину, пропищала девушка и плюнула в приоткрытое окно.