Видение
Шрифт:
– Его не будет, – твёрдо возразил Максим Алексеевич.
– Хорошо. Но тогда будь добр, отопри дверь, чтобы было понятно, что к нам на огонёк заглянул препод, а не заложник с досрочно оконченным высшим образованием.
Юноша, осознавший, что девушка выглядит так, какой она предстала перед ним теперь, не всегда, и уцепившийся за эту мысль, нашёл в себе силы заговорить:
– Быть может, ты нас представишь?
– Прости мою неучтивость… Знакомься: моя племянница, наследница и беда рода Осаниных, Лилиана. Лиля, имею честь представить тебе племянника своей покойной жены Амазонова Александра. Сейчас он действительно при параде: очевидно, хотел произвести яркое впечатление. Но смею заверить, ты сильно ошиблась, сочтя его бездумным фатом.
– Алексашка,
Без особого энтузиазма оглядев в последний раз новоприбывшего учителя, девушка удалилась в свою комнату, не удосужившись дождаться ответа. Как только она скрылась из виду, Саша резко обернулся на каблуках к Максиму Алексеевичу. В его глазах застыл немой вопрос. Максим Алексеевич шумно выдохнул и несколько неуверенно проговорил:
– Теперь ты, по крайней мере, можешь вообразить себе в красках, с чем будешь иметь дело в ближайшее время. И более того, знаешь, почему я не сумел договориться ни с кем иным. – Взглянув на юношу, он понял, что его племянница была вовсе не так далека от истины, как ему показалось это вначале. – Ты ведь не отказываешься, в самом деле?
– О, это было бы слишком большим для неё триумфом, – ядовито ответил тот. – Я берусь исполнить твою просьбу. Когда приступать?
– Едва почувствуешь себя отдохнувшим. Вручаю её тебе в полное распоряжение… Только не забывай: как бы ни чудила и не наряжалась, она всё же остаётся девушкой.
– Я постараюсь, – уклончиво отозвался Саша, отдавая горничной пальто.
3
Вернувшись к себе в комнату, первым и неотложным делом Лиля назначила себе снятие туфель, которые не были разношены и натирали во всех возможных местах. Выполнив эту задачу, ещё несколько минут она выделила себе на то, чтобы посидеть в кресле и поблаженствовать, а затем предприняла попытку расчесать комок, напоминающий небольшой фрагмент птичьего гнезда. Поскольку из этого ничего не вышло, Лиля скинула тряпьё, от которого ещё вечером приходила в упоительный ужас, и направилась в душевую. Там, вдоволь накупавшись и смыв с себя гадкую помаду, вкусом напоминающую ягоду черники, измазанную в удобрениях и пожёванную клопами, она вышла, рассчитывая обнаружить на крючке полотенце или хотя бы халатик. К несчастью, на них не было и намёка: горничная, видимо, только недавно забрала всё в стирку и, рассчитывая, что хозяева решат принять ванну только к вечеру, решила не слишком торопиться с возвращением свежих сухих вещей.
Покачав головой, обречённая девушка вышла из душевой нагая. Ну, откуда она могла знать, что Саша позволит себе зайти в её комнату без спроса?
– Ты что-то тут забыл? – недовольно поморщившись, проворчала девушка. – Свищи. Но уточню сразу: если поиски затянутся, познакомишься с самозарядным тигрулей.
С этими словами она прошла под арку к шкафу, оставив побуровевшего юношу размышлять о смысле такой жизни. Выудив купленные недавно спортивные штаны и футболку, Лиля, нимало не спеша, облачилась в них и неторопливо вернулась к ожившей статуе «Мыслитель», готовая выслушать упрёки в безнравственности и отсутствии стыда и огнестрельного. Однако, к недюжинному её изумлению, их не последовало. Парень медленно поднял голову и, увидев перед собой уже одетое существо, ничего толком не соображая, просто сообщил ученице, когда начнутся тренировки и когда он намерен начать с ней заниматься. Надо отметить, до того, как девушка вышла, график занятий был установлен жёстче и должен был быть озвучен отнюдь не так невнятно, как это получилось в итоге.
– Ты сам-то понял, что сейчас ляпнул? – недоверчиво уточнила Лиля. – В девять вечера пробежка, а с десяти до часа изучение биологии и прикладной химии! Изверг, тебя вообще какое место надоумило стать педагогом?
– Твой дядя…
– Зашибись. Слушай, дам тебе совет. Записывай, пока задарма. Никогда не доверяй сомнительным источникам. Усёк? – сквозь стиснутые зубы выдавила девушка и, вытолкав почти не сопротивлявшегося Сашу за дверь, расхохоталась.
Бедный юноша поплёлся в указанную ему комнату, расположенную слева от той, что занимала его воспитанница. Отведённые ему покои были значительно темнее за счёт более тусклых красок, в которых преобладали синие и фиолетовые оттенки, но именно по этой причине они казались ему теплее и уютнее. В комнате было много торшеров, но не было верхнего освещения, мебель стояла хаотично, но, как ни странно, удобно. Над комодом, в который уже уложили все вещи нового хозяина, висело огромное зеркало в кованой оправе. Оно зрительно увеличивало пространство и служило чуть ли не единственным украшением в помещении, помимо разбросанных по полу квадратных и прямоугольных ковров.
– Ну, вот что мне с ней делать? – раздражённо проговорил Саша, опускаясь в кресло напротив зеркала. Ему померещилось, будто оттуда кто-то сочувствующе вздохнул. Отогнав наваждение, он обвёл комнату взглядом.
– С чего начать, чем закончить? В одном-то она права: учитель из меня неважный… Да и, откровенно говоря, к чему ей все энциклопедические знания мира, если она не собирается никуда поступать и вряд ли намерена даже работать? Ох… Так, соберись. Преподать ей надо лишь то, что может пригодиться, школьная база ей ни к чему. Социологию, немного биологии, быть может, совсем чуть-чуть химии. Больше нельзя, дабы в самом деле никого не убила безнаказанно. Самые азы физики, арифметику, обязательно, – нет, я бы даже сказал первостепенно, – этикет, географию… Что касается физических упражнений, видно, что она и сама неплохо справляется. Это даже слишком заметно…
Чертыхнувшись и вздохнув, парень откинулся на спинку и сомкнул веки. Перед глазами неотступно замаячили образы сначала удивлённой, а после, как ему показалось, даже раздосадованной Лили. Да, ему уже доводилось видеть обнажённые тела, ещё и более приятные на вид, но в такой ситуации он ещё не оказывался. И то, как она себя повела – просто прошла мимо, словно его там и не было, не приказав ему даже отвернуться или закрыть глаза – не могло его не задеть. Неужели эта девчонка настолько его презирала, что даже мужчиной считать отказалась?
– Прошла, как мимо пустого места, – фыркнул Саша, недобро сверкнув глазами. – Что ж, хорошо. У тебя будет достаточно времени убедиться в обратном…
Тем временем, всем довольный Максим Алексеевич отправился в свой кабинет с целью привести в порядок дела с заводами. Ранее углубиться в эти вопросы надолго ему не позволяла вечная тревога за слоняющуюся без дела племянницу, теперь же он всецело положился на волю и воспитание друга. Неизвестно, как бы он отреагировал, если бы узнал, что последнему уже спустя десять минут, как они закончили разговор, посчастливилось лицезреть девушку абсолютно нагой. Заинтригованная прислуга о случившемся решила ему не докладывать.
К одиннадцати часам дверь в комнату Лили распахнулась, и в проёме появился собравший всю волю в кулак учитель. Девушка взглянула на него без особого интереса и вернулась к занятию, которому предалась немногим ранее. К прослушиванию музыки через гарнитуру, справедливо полагая, что так песни будут звучать куда громче и чище и никому в доме при этом не помешают.
– Снимай наушники.
На беду юноши, пауза между окончанием одного трека и началом другого закончилась на слишком уж решительном слове «снимай». Девушка и прежде никогда не оставляла безответной вопиющую наглость. Ныне же, воинственно настроенная, она с удвоенным удовольствием отдала дань традиции, молниеносно запустив в обидчика одну из подушек, в которых устроилась, со словами:
– Мало показалось, да?
Обескураженный таким поступком парень приблизился и хотел было самостоятельно вынуть из уха девушки злосчастный наушник, но протянутую в её сторону руку после того, что ей удалось услышать, Лиля расценила несколько по-своему. С громкой бранью увернувшись, девушка перекатилась на другой край кровати и, отключив плеер мощным ударом о грудь Саши, одним движением сорвала с себя гарнитуру.
– Да почему ж тебя без намордника-то держат?! – в сердцах воскликнул юноша.