Викинги

Бенгтссон Франц Гуннар

Викинги внимательно выслушали все это и согла­сились с тем, что не следует торговать с королем Брайаном. Орм сказал:

— Мне кажется, что колокол Иакова был хорошим проводником, когда привел нас на ваш остров, а не в королевство короля Брайана.

— Колокол святого Финниана также помог вам,— сказал монах,— и сейчас, когда вы видите, что могут святые, даже для язычников, не будет ли для вас разумным начать верить в Бога и стать христианами?

Орм сказал, что он об этом пока не думал как следует и что он не считает, что это дело срочное.

— Это может быть более срочным, чем тебе кажет­ся,— сказал монах,— поскольку сейчас осталось всего одиннадцать лет до конца света, когда Христос поя­вится на небе и будет судить всех смертных. До того как это произойдет, всем язычникам надо бы крес­титься, и ты поступишь глупо, если окажешься в числе последних, кто сделает это. Неверующие сейчас пере­ходят к Богу в больших количествах, чем когда-либо ранее, так что через некоторое время их останется совсем немного, живущих в темноте, и определенно, что пришествие Христа не за горами, поскольку злей­ший язычник из всех, король Харальд Датский, тоже недавно крестился. Следовательно, пора и вам сделать то же самое, бросить ваших ложных богов и вступить в истинную веру.

Все уставились на него в изумлении, а некоторые разразились смехом и стали бить себя ладонями по коленям.

— Ты еще, нам скажи,— сказал Токе,— что он стал монахом, как ты, и сбрил себе волосы.

Орм сказал:

— Мы много попутешествовали по свету, пока ты находился тут со своими братьями, на этом пустынном острове. Тем не менее, у тебя для нас больше новос­тей, чем у нас для тебя. Но трудно поверить в то, что король Харальд стал христианином. Я считаю, что это просто какой-то морской бродяга вбил тебе в голову эту идею, видя, что ты доверчив и прост, и желая посмеяться над тобой.

Но монах настаивал на том, что говорит правду, а не просто пересказывает байки какого-то моряка. Потому что они услышали эту великую новость из уст своего епископа, когда он посетил их два года тому назад. И после этого семь воскресений они благодари­ли Господа от имени всех христиан, чьи дома когда-либо посещали викинги, за эту великую победу, одер­жанную Им.

Это заставило людей поверить, что монах говорит правду, хотя они, тем не менее, с трудом верили такой замечательной новости.

— Ведь он сам происходит от Одина,— говорили они.— Как же он тогда может связать себя с другим богом?

— Всю его жизнь ему очень везло,— говорили они,— и удачу ему приносил Есир. Его корабли сра­жались с христианами и возвращались домой с бога­той добычей. Что ему надо от христианского Бога?

Они качали головами и сидели ошеломленные.

— Он сейчас постарел,— сказал, Гринульф,— и может быть, он опять стал ребенком, как это раньше случилось с королем Ане Уппсальским. Потому что короли пьют более крепкое пиво, чем остальные люди, и имеют много женщин. А это все может за долгие годы сильно утомить человека, так что он уже не соображает, что делает. Но короли поступают так, как им вздумается, даже если мудрость покидает их. Ве­роятно, именно поэтому король Харальд и вступил в эту христианскую веру.

Люди кивали головами в знак согласия и вспоми­нали случаи, когда у них дома люди становились странными в старости и доставляли своим семьям много хлопот своими фантазиями. Все согласились с тем, что не стоит человеку доживать до таких лет, когда зубы выпадают и разум слабеет. Монахи сказа­ли, что их ожидают вещи похуже, чем это, потому что, когда настанет Судный День, через одиннадцать лет, их неожиданно выдернут из земли. Но они отвечали, что будут волноваться на этот счет, когда этот день наступит, и что из-за страха перед этим они не хотят переходить к Христу.

Орму было над чем поразмыслить, поскольку ему надо было решить, каким же маршрутом им следовать, так как им нельзя было направляться вглубь Ирлан­дии на рынки. Наконец, он сказал своим товарищам: — Хорошо быть вождем, когда надо делить добычу и разливать пиво, но не так хорошо, когда надо опре­делять план действий. А я не способен придумать что-либо стоящее. Несомненно, что нам сейчас надо плыть, поскольку рабы находятся в отличном состоянии бла­годаря здешнему отдыху и хорошей пище. И чем больше мы будем откладывать, тем труднее будет наше путешествие из-за плохой погоды. Наилучшим планом мне кажется — плыть к королю Харальду, поскольку у него при дворе много богатых людей, которые дадут хорошую цену за наших рабов. А если он действительно стал христианином, то у нас для него будет отличный подарок, который сразу же располо­жит его к нам. Что касается меня, то я с большей охотой поступлю к нему на службу, чем буду сидеть дома в качестве младшего сына, если, конечно, старик и Одд, мой старший брат, еще живы, чего я не знаю. А тем из вас, кто хочет податься домой, будет легко от его двора достичь Блекинге, когда мы завершим путешествие, продадим рабов и поделим деньги. Но главная проблема будет состоять в том, чтобы рабы не умерли, когда мы попадем в северные воды.

После этого он сказал монахам, что готов вступить с ними в сделку. Если они отдадут ему все козлиные шкуры, которые у них имеются, а также ту одежду, без которой они сами могут обойтись, он оставит им двоих самых слабых рабов. Потому что, если он воз­ьмет их с собой, то они непременно умрут в пути, тогда как, если они останутся на берегу и восстановят свое здоровье, то будут полезны монахам. В добавок к этому он готов отдать им некоторое количество анда­лузских серебряных монет. Монахи засмеялись, уди­вившись, что ирландцам удалось заключить столь выгодную сделку с викингами, но сказали, что больше всего им хотелось бы оставить у себя колокол Иакова. Орм, однако, отвечал, что не может оставить колокол, и сделка была заключена на первоначально предло­женных условиях, так что рабы были обеспечены неким количеством зимней одежды.

Они накоптили рыбы и козьего мяса, чтобы обес­печить себя провизией на время пути, взяв, кроме этого, некоторое количество свеклы, которую выра­щивали монахи. Монахи во всем помогали им, отно­сились к ним самым дружеским образом и не жало­вались на то, что их козье стадо так сильно поредело из-за гостей. Единственное, что их тревожило, так это то, что святой колокол должен будет остаться в руках язычников и что Орм и его люди не понимают, что для них будет лучше, и не хотят стать христи­анами. Когда пришло время прощаться, они предпри­няли последнее усилие, чтобы убедить своих уезжа­ющих друзей в том, что все сказанное относительно Христа, святого Финниана и Судного Дня — правда, а также и то, что случится с ними, если они откажут­ся перейти в истинную веру. Орм ответил, что сейчас у них нет времени на такие дела, но добавил, что он был бы плохим вождем, если бы уехал, не оставив им что-нибудь в знак благодарности за гостеприимство, которое они оказали ему и его людям. Затем, засунув руку к себе за пояс, он достал три куска золота и отдал их монахам.

Когда Токе увидел это, он засмеялся над такой Щедростью, но потом сказал, что он столь же богат, как и Орм и намеревается со временем взять в жены девушку в одном из лучших домов Листера и стать большим человеком в своем районе. Поэтому он тоже Дал монахам три золотых кусочка, а они стояли изум­ленные такой щедростью. Остальные без особого эн­тузиазма отнеслись к примеру своих лидеров, но ради своего доброго имени также отдали кое-что, все, кроме Гринульфа. Остальные стали смеяться над его ску­постью, но он улыбался своим кривым ртом и был Доволен своим поведением.