Виконт Янес. Призрачный дворец
Шрифт:
Луиза сжалась еще сильнее и расплакалась. Рядом стоящая Жизель обняла ее за плечи, чтобы утешить. Видимо, мадам Бланк действительно монстр, раз так обращается со своей внучкой. Девочка много перенесла, ведь именно она обнаружила трупик несчастной кошки.
– Мы даём вам время до вечера, чтобы во всем сознаться, – терпеливо сказал дворецкий. – Если кто-то что-то видел, можете подойти ко мне лично и сообщить. Всем понятно? А теперь за работу!
***
Графиня де Гришар приехала раньше, чем ее ожидали. Никто ещё не успел собраться за обедом, как ее автомобиль остановился перед главным входом дворца. Водитель, Жоакин,
2
Жирона – провинция в Испании.
На пороге их встретил Эмиль, он был заметно удивлен увидеть графиню в столь ранний час. Лишних вопросов он задавать не стал и сопроводил ее в гостиную, где на диване расположились граф Янес, Йоханн и Лука. Они сидели в тишине, напряженные и серьезные, и пытались уложить в головах произошедшие за утро события.
– Графиня де Гришар, – объявил дворецкий, открывая дверь и пропуская гостью внутрь.
Графиня де Гришар была молодой девушкой примерно одного с Мари возраста. У неё были длинные волосы цвета горького шоколада, которые струились крупными волнами по покатым плечам. Она обладала симметричными чертами лица, пухлыми губами и волевым подбородком с небольшой ямочкой. Точно такая же ямочка была у ее брата, Луки, – отличительная черта семейства Гришаров.
– Аура! – воскликнул Лука, поднимаясь и заключая сестру в объятия. – Вот так сюрприз, ты очень рано приехала.
– Что-то произошло? Почему ваш дворецкий был таким напряженным?
– Проходи, мы все тебе расскажем.
– Добрый день, граф Янес, виконт Янес, – с вежливой улыбкой сказала Аура, проходя в гостиную.
– Добрый-добрый, – покачал головой граф. – Присаживайтесь.
Аура села рядом с братом. Ей рассказали о сегодняшних несчастьях, которые обрушились на семью с самого утра. Аура была шокирована и тут же стала корить себя за несвоевременный визит. Её ждали ближе к вечеру, но ей так не терпелось увидеться с подругами, что она решила выехать раньше. Выяснилось, что обе её подруги сегодня несправедливо пострадали, а потому не смогут спуститься, по крайней мере, до самого ужина.
– Надеюсь, вы не слишком оскорбились тем, что вас так холодно встретили, – печально сказал граф Янес. – Во всяком случае, извините за такое ужасное гостеприимство.
– Нет-нет, что вы, – поспешила ответить Аура. – Я все понимаю. Это вы меня извините за столь ранний визит.
Когда Эмиль оповестил о накрытом в столовой обеде, все покинули гостиную и уселись за большим столом.
Граф Янес тут же приказал лакею принести сегодняшнюю газету. Утром он ее не читал, потому что собирался на охоту, после забот тоже хватило – граф переживал за упавшую с лошади Фелисите и думал, что можно сделать с погибшей на подоконнике кошкой. Однако новости узнать было нужно. Граф Янес всегда старался быть в курсе происходящего в мире, а потому, когда принесли газету, сразу погрузился в чтение.
На первой странице было фото трансатлантического лайнера. Кричащий заголовок гласил:
«НЕПОТОПЛЯЕМЫЙ» ЗАТОНУЛ!
КРУШЕНИЕ «ТИТАНИКА» В СЕВЕРНОЙ АТЛАНТИКЕ!
– Надо же! А ведь я всерьёз подумывал купить на него билеты! – воскликнул граф Янес.
– Что случилось? – спросил Йоханн, покосившись на отца с изумлением.
– «Титаник» затонул!
Аура округлила
– Нам сказочно повезло, – изрёк виконт, разрушив повисшую тишину.
– Вы должны были на нем плыть? – с недоумением спросила Аура.
– Да, наш дядя живёт в Америке, и мы хотели его навестить, – объяснил Йоханн. – Но что-то не сложилось. Решили отправиться туда после дня рождения Фелисите.
– А у нас на борту был кто-то из знакомых? – заволновался Лука.
– Не думаю, – ответила Аура. – По крайней мере, никто из родственников не задумывал на нем плыть.
– Сегодняшний день с самого начала выдался просто ужасным, – мрачно сказал граф. – Пятнадцатое апреля 1912 года мы, видимо, запомним надолго.
Глава 3. Хуже быть может
Водителя Ауры, Жоакина, поселили в свободной комнате для персонала. Он разложил свои немногочисленные вещи и вышел знакомиться с другими слугами. Те не очень-то охотно его приняли. В общем-то, никто и не хотел заводить с ним дружбу: он пробудет тут от силы неделю, а потом уедет обратно.
Когда он вышел в кухню, все отнеслись к нему с холодом и безразличием, словно он был предметом декора. Он одиноко сел за стол, за что получил осуждающий взгляд от сидевшего напротив Матье, и погрузился в свои мысли.
Матье тут же переместился на другой конец стола. Там как раз сидела Кирстен, которая старательно полировала столовое серебро.
– Наши водители живут в своей хижине и никогда не сидят с нами за одним столом, – недовольно проговорил он. – А этот думает, что раз он водитель графини, то ему все дозволено: и жить во дворце, и просиживать штаны на месте мсье Вермера. Вот когда мсье Вермер придёт, живо сгонит его со своего стула!
– Чем тебе так не угодил этот испанец? – усмехнулась Кирстен, поднимая вилку на свет и проверяя, насколько хорошо она блестит. Убедившись, что блестит идеально, она отложила её в ящик и вытащила новую. – Или ты ему завидуешь?
– С чего мне ему завидовать?! – возмутился тот. – Мне просто обидно за наших.
– А с чего тебя вдруг стали волновать другие? Я работаю тут несколько недель и ни разу не заметила, чтобы ты проявил какое-то участие к чужим бедам.
– Ты меня плохо знаешь, – отрезал Матье. – Сегодня мы с Карлом сопровождали мадемуазель Мари на похороны Снежинки. Я собственноручно выкопал яму и похоронил кошку!
– Если ты этим хвастаешься, то это отвратительно, – с презрением ответила Кирстен.
– Я не хвастаюсь, – чуть обиженно ответил Матье. – Я делюсь впечатлениями.
Она знала, что Матье к ней неравнодушен, и ей стало неприятно, что он решил привлечь ее внимание таким «подвигом». Предыдущие его ухаживания не были такими отталкивающими. Кирстен понимала, что человек не может управлять своими чувствами, поэтому не избегала Матье и старалась быть ему другом. Ответить ему взаимностью она все равно не могла, ведь ее сердце было отдано Эмилю.
Матье, однако, так быстро сдаваться не собирался. Он сразу заметил, что его ухаживания Кирстен даром не нужны, и не понимал, чем ее так поразил Эмиль. В дворецком не было ничего особенного, даже обаяния. Он смотрел на людей так, точно их не существовало, и Кирстен не была исключением. Для Эмиля она была просто человеком, с которым он работает в одном дворце. Она даже не была ему другом. Вряд ли Эмиль вообще знал, как ее зовут. Это должно было ее оттолкнуть, но почему-то наоборот – притягивало. Почему? Матье не мог ответить на этот вопрос, но знал, что Кирстен никогда не сможет добиться взаимности от молодого дворецкого. Матье думал так вовсе не потому, что принижал ее. Просто он знал кое-что насчет самого Эмиля.