Виктор! Виктор! Свободное падение
Шрифт:
Фрэнк поднял нож, собираясь нанести первый удар. Лезвие ярко блеснуло на солнце. Сьюзен все так же беспомощно пыталась защититься руками, а ему неодолимо захотелось увидеть струйки крови на ее белой шее. Но на долю мгновения что-то внутри у него воспротивилось этому желанию, и удар не достиг цели. Когда же он предпринял вторую попытку, более решительную, но столь же неудачную, Сьюзен покачнулась и упала навзничь, только не на траву, а в воду.
Такого поворота событий Фрэнк никоим образом не предусматривал. Не обратил внимания, что расстояние до берега все сокращалось, пока она от него отступала. Лебедь хрипло закричал, когда Фрэнк подошел ближе и поглядел вниз. Вода на поверхности уже успокоилась, и он отчетливо видел Сьюзен, лежащую на дне с открытыми глазами. Когда она выплывет наверх, он схватит ее и резанет по-настоящему.
Но девушка в зеленом свитере так и осталась без движения. Даже ногами не пошевелила. Японский бог! Неужто затылком о камень ударилась? Но, может, холодная вода приведет ее в чувство? Фрэнк вставил нож в ножны и застегнул молнию на куртке. Надо же такому случиться, а ведь все до безобразия удачно складывалось!
Он подождал минут пять, не меньше. Почему-то ему стало холодно. Он подобрал с земли выпавшее у нее из рук украшение. Подивившись сверкающим бликам на серебре, Фрэнк крепко сжал его в кулаке и зашагал прочь.
В течение воскресного дня произошло немало более или менее важных событий, сложившихся в единую цепь, поскольку все они так или иначе имели отношение к Мортену Мартенсу. Некоторые из них были прямо связаны со смертью той молодой женщины, что утонула в Эйвоне, ударившись затылком о камень на дне и потеряв сознание. Другие же происшествия, которые непосвященному показались бы просто отдельными, не имеющими друг с другом ничего общего эпизодами, тем не менее тоже поспособствовали тому, что под ногами норвежского авантюриста загорелась земля. Вольный, как птица? А это смотря с какой стороны подойти.
Сначала случилось так, что Фрэнк Коутс обнаружил в Рэттлбоун коттедж чемоданчик, набитый фунтами стерлингов, а потом в значительной мере помог Мэрион Сиджвик сократить ее земной путь. Еще какое-то время спустя он принял важное решение.
Одним махом два дела, так он задумал с самого начала. Сперва жизнь, затем — деньги. Но на обратном пути к каменному дому, ему вдруг подумалось, что, возможно, нет смысла торопиться. Этот парень что выдает себя за поэта, ясное дело, не простак. Того, кто умудрился хапануть такую кучу деньжищ, на мякине не проведешь. Ведь у самого Фрэнка всего лишь нож. А что если у Билла есть пистолет, вдруг он силен, как бык? Не безопасней ли обделать это дело в темноте, может быть, даже, заручившись поддержкой Чарли Ратерса? Все, решено. И хотя Фрэнку больше всего хотелось действовать в одиночку, это могло запросто оказаться слишком рискованным.
Он повернулся и направился к речке. Временем он вполне располагал. Только вечером ему надо будет позвонить мистеру Биксби, чтобы сообщить, как приятно он проводит время в квартире переплетных дел мастера. А эта дубина ни за что не догадается, что звонит он совсем из другого места. Рэдклифф с женой вернется домой не раньше завтрашнего утра, а к тому времени он с Чарли успеет закончить работу. Фрэнк вовсе не собирался сматывать удочки, как только возьмет деньги — какое-то время ему надо будет пожить в Таунтоне как ни в чем не бывало. Никому не удастся связать его имя с таинственным исчезновением Сьюзен, а лже-поэт вряд ли решиться разыскивать свои денежки, поскольку у самого рыльце в пушку.
Насколько он понимал, в новом его плане была только одна неувязка. В деревне, конечно, забеспокоятся, когда обнаружат, что Сьюзен не вернулась домой. И еще до обеда наверняка обратятся к этому типу из каменного дома, дескать, не знает ли он чего о ее местонахождении.
Потом они примутся за поиски, станут прочесывать местность при ясном свете воскресного дня. А когда найдут ее, вызовут полицию, начнется расследование. И пусть даже они установят, что она умерла естественной смертью, полицейских в округе какое-то время будет навалом. А вот вечером или ночью никого из них поблизости от каменного дома наверняка не останется. Выходит, ему нужно сделать только одно — подтащить труп ближе к берегу и прикрыть его камнями.
Фрэнк посмотрел на часы. Они показывали 7:15. Он сбросил куртку, закатал рукава рубашки, снял ботинки. Затем расстегнул ремень и стащил с себя вельветовые брюки. Потом присел на покрытый травою берег и ринулся в прозрачную воду. Пока он пытался просунуть руки под спину Сьюзен, из-под нее выскочил и умчался прочь окунек.
Уложив труп у самого берега, Фрэнк решил, что делать этого не стоило. Хотя он и забросал тело мелкими камнями, служебная собака приведет полицейских к этому месту, и они догадаются, что искать надо здесь. А обнаружив труп, прикрытый камнями, сразу решат, что речь идет не просто о несчастном случае. Вот тогда-то наверняка начнется настоящий спектакль. Лучше вернуть тело на прежнее место. Черт бы побрал эту проклятую шлюху! Даже в таком состоянии, когда у нее легкие полны воды, она ему по-прежнему руки связывает.
Внезапно его осенила новая мысль. Да ее вообще не надо здесь оставлять. Чем дальше отсюда будет лежать труп, тем лучше. Таким образом можно отвлечь внимание от Рэттлбоун коттедж. Если тело обнаружат в другом месте, там же начнут и расследование. А коли легавые не станут особенно досаждать Биллу, этот богач наверняка с места не сдвинется. Хитроумный поэт, конечно же, поймет, что если будет возбуждено дело об убийстве, а он в этот момент слиняет, им сразу же заинтересуются, пусть он хоть тыщу раз невиновен.
Вытащив тело умершей на берег, Фрэнк совсем обессилел. Одеваясь, он смотрел на нее с ненавистью. Обманула она его, эта сука. Лишила великого удовольствия увидеть ее медленную и кошмарную смерть, которой заслуживала. Теперь же он ощущал только усталость и опустошенность.
Всего противней оказалось тащить труп к машине, но без этого не обойтись. Пот лил с Фрэнка ручьями, когда он открывал дверцу и укладывал тело на пол между сидениями. Прикрыв его пледом, он уселся за руль. Часы на приборном щитке показывали 7:35.
В Норвегии точное время было в этот момент восемь тридцать пять. В этом, убедилась, к примеру, Анита Ларсен, когда посмотрела сперва на свои часики, а потом перевела взгляд на часы, висевшие на стене аэропорта Форнебю. Еще в Бротене она прошла регистрацию, и ей выдали посадочный талон. «БУ-715» было написано на нем.
— У тебя только ручная кладь? — спросил служащий, взглянув на маленькую сумку у нее в руках.
— Да. Можно мне пройти на посадку? — Прошлым летом она летала с матерью на Мальорку, но тогда это был прямой рейс из Вэрнеса.