Вильгефорц из Литтл Уингинга
Шрифт:
— Нет, Гарри…
Он не оправдывался, говорил правду. Я ведь считывал его мысли, яркие картины возникали в его голове каждый раз, когда он цедил то или иное слово. Как он убеждал родителей сделать хранителем Питера Петтигрю и распустить слух, что хранитель это он сам, дабы тёмный лорд охотился за ним. Погоня за предателем, смерть магглов, апатия. Сириус Блэк виновен смерти моих родителей косвенно, но он корил себя за это целых двенадцать лет. Визенгамот ошибся. Не верховный суд приговорил Сириуса к Азкабану, а он сам.
— И когда ты увидел фотографию семейства Уизли в Египте, то мгновенно узнал в Коросте анимагическую форму
— Именно! — Счастливо воскликнул Блэк.
— Поэтому ты пытался залезть в гостиную Гриффиндора?
— Да, да, да! Однако я не знал пароля. Надеюсь, Полная Дама не в обиде. Я был так близко от цели, не смог сдержать себя.
Всё о чём говорил Сириус Блэк, было правдой. Двенадцать лет в Азкабане не сломили его волю, не подточили дух, разве что здоровье. Выглядел он неестественно бледно. Сознание анимага не было подконтрольным кому-то. Удивительно, как одна и та же история, рассказанная под иным углом, приобретает совсем другие краски…
Глава 33 Правда всплывает наружу
Утро у Аластора Грюма началось с отзеркаливания. Министр магии связался с ним по дальнозеркалу и попросил как можно быстрее явиться в министерство. Он уже обрадовался, передав дело с демоном в руки невыразимцев, как его снова выдергивают из почётной отставки, дабы бросить его на сбежавшего заключенного. Корнелиус Фадж не говорил, зачем ему понадобился отставной аврор, оперируя полунамеками, которые Грозный Глаз сразу раскусил.
О Сириусе Блэке ему было известно немного больше чем общественности. Аластор припоминал одну встречу более двадцати лет назад, где он впервые встретился с ещё юным Блэком. Вторая встреча произошла уже в более осознанном возрасте, как раз после окончания школы, во время войны. Выпускник Хогвартса подал заявление и был зачислен в ряды авроров. Позже он примкнул к ордену Феникса. На протяжении всего времени их совместной работы, Сириус доблестно сражался против пожирателей смерти, не проявляя недовольства или малодушия. За ним не были замечены расистские высказывания, хотя он сам был из старинного чистокровного рода, впрочем как и сам Аластор.
Ещё он помнил суд над Блэком, тоже нетипичное зрелище. Никаких попыток оправдать себя, ноль хвастливых восклицаний. Апатичность, потеря связи с реальностью, вот какими словами его можно было охарактеризовать в тот день. Когда стало понятно, что Волан-де-Морт исчез навсегда, его бывшие сторонники, из самых преданных, тут же набросились друг на друга, сдавая организационные секреты. Все надеялись выйти сухими из воды. Многим удалось, но не Сириусу. Он не шел на контакт, продолжая причитать: «Я убил их».
В его словах чувствовалась правда.
Грозный Глаз отлично разбирался в людях, хоть его навыки легилимента на фоне Дамблдора или того же Тёмного Лорда оставляли желать лучшего. В Сириусе он не видел виновного.
Сейчас его ждала ещё одна встреча с давним соратником, с предателем, и он молил Бога, дабы тот указал на ошибку в собственных суждениях. Аластор надеялся встретиться с Сириусом, а то, что встреча будет, он почему-то не сомневался, и увидеть нечто, что пропустил раньше. Увидеть, убедиться в его виновности, а потом с чистой совестью покончить с этим.
Надолго задерживаться в кабинете министра они не стали. Дождались ещё троих ребят, проверенных авроров, у которых рука не дрогнет.
— Вызывали, сэр? — Спросил один из них.
— Да, собирайтесь, мы
Благодаря каминной сети через минуту группа прибыла в Хогсмид. Оттуда на карете, запряженной фестралами, добирались до Хогвартса. Как бы ни хотелось ему аппарировать, это было невозможно. Антиаппарационный щит Хогвартса раскинулся на весьма большую территорию, почти примыкая к Хогсмиду. Даже если компания трансгрессирует поближе к периметру щита, им придётся долго добираться на своих двоих до замка. Взять метлы они почему-то не догадались. А потому теснились они в не самой большой карете, рассчитанной максимум на четверых.
Как же нелепо мы выглядим, подумал про себя Аластор, выбираясь из кареты. Трое пассажиров, включая его самого, были весьма габаритны, занимая гораздо больше места в карете. Пока они выбирались, прошла целая вечность. Аластор усмехнулся. Будь они сейчас не на территории Хогвартса, он ни за что бы не сел в эту чертову повозку. Традиционная вещь превращается в статусную, а статусная резко превращается в мишень.
До кабинета Дамблдора добрались без лишних расшаркиваний. Фадж торопился, ограничиваясь кивками в сторону встреченных учителей. Никто не походил на запуганных террористом людей, а потому Грюм отмёл самые страшные подозрения. Спешку Фаджа он поначалу принял за плохой знак. В прошлый раз он приехал на место демонологического ритуала, сейчас, могло статься, что на детскую могилу. Горгулья, охраняющая кабинет директора, тоже не задержала пятерку надолго.
— Свет истины. — Произнес Фадж и буквально взлетел по винтовой лестнице на второй этаж.
То, что увидели авроры, во главе с министром магии, не укладывалось в простые и понятные рамки. Альбус Дамблдор, Гарри Поттер и Сириус Блэк сидели за одним столом и гоняли чаи!
— Тебе с сахаром, Гарри? — Вежливо поинтересовался Сириус Блэк, убийца тринадцати человек, верный сторонник Того-кого-нельзя-называть, самый разыскиваемый преступник на островах.
— Да, два кубика сахара, пожалуйста.
— Попробуйте лимонных долек, эта партия особенно вкусная. Думаю, на этот раз они не переборщили с сахаром.
— Премного благодарен, сэр. — Одновременно отчеканили бывший и нынешний абитуриенты Хогвартса.
Сказать, что Аластор удивился, это сильно приуменьшить возникший диссонанс в его душе. На периферии сознания вспыхнула мысль, столь же быстро потухнув. Нет, Дамблдора не могли заколдовать Империусом. Сильнейший окклюмент на островах, возможно во всём мире, легко отобьет подчиняющее непростительное. Возможно, даже без волшебной палочки.
Дамблдор, маг аномальной силы, является загадкой даже для союзников. Аластор не удивился бы, узнай что величайший светлый волшебник не нуждается в палочке для колдовства, хотя это весьма сомнительное утверждение, но слухи гуляют…
Тогда почему Сириус Блэк сидит тут, явно по своей воле, не чувствуя себя пленником? Директор Хогвартса человек великодушный, но у всех добродетелей должен быть предел. Ответ он нашел сам, без подсказок. Сириус Блэк слишком сильно приковал к себе внимание процессии из четырех авроров и министра. Они не заметили, что помимо сбежавшего заключенного в комнате находилась ещё одна персона, предположительно, давным-давно отдавшая богу душу. Питер Петтигрю обратил на себя внимание, когда подал голос, и пришедшие не сразу сообразили, кто же это.